С этим сложно было поспорить. Самое больше существо, которое мне приходилось ловить, было размером с кошку. Собственно, это и была довольно редкая дикая кошка, найденная в деревушке в Норвегии. Мы искали ее среди заснеженных лесов почти неделю, прежде чем наткнулись случайно, провалившись в сугроб. Кошка оказалась действительно редкой, занесенной в Красную книгу. Поймать ее было так же сложно, как искупать в ванной кошку обыкновенную. Кто хоть раз пробовал, поймет, о чем я говорю.

– Что у тебя тогда с ногой? – спросила Настя.

– А это… нырнул неудачно. Купался сегодня утром и хотел спрыгнуть прямо с навеса в воду. Поскользнулся, ну и…

Дик рассмеялся звонко и весело. Смех его был настолько заразительным, что не удержались и мы. Из дома появилась женщина, пригласила всех к столу.

Мы расселись вокруг круглого стола, у телевизора. Женщина и мужчина сели рядом на скамейку. Выглядели они торжественно, будто потчевали важных гостей. Мужчина, правда, то и дело косился на футбол. Дик принес откуда-то бутылку виски и разлил всем по чуть-чуть в пластиковые стаканчики. В центре стола на блюде лежали кусочки рыбы с лимоном, креветки. На отдельной тарелке – нарезанные фрукты и дольки помело.

Хозяева жилища коротко помолились, а потом принялись за трапезу или, проще говоря, начали выпивать и закусывать. Ели молча, наслаждаясь моментом. Над головой кружились москиты. Пахло мятой вперемешку с ароматами рыбы и виски. От первого глотка у меня закружилась голова, и захотелось спать. Впрочем, я не мог не уделить время чудеснейшей трапезе. Рыба оказалась мягкой и сочной, с легким острым привкусом. Никогда не ел такую рыбу в Москве. Мелкие хрящики легко прожевывались. Во рту оставалось слабое лимонное послевкусие, от которого хотелось причмокивать губами. После рыбы также замечательно пошли фрукты. Оранжевые кусочки странного фрукта папайя на ощупь напоминали мыло, при этом таяли во рту, а на вкус были, что купленная на рынке спелая сочная дыня. Удачная такая дыня. Я попробовал еще и манго – женщина показала, как отделять продолговатую косточку от рыхлой мякоти, потом закусил несколькими дольками помело.

Ели в тишине, соблюдая, видимо, какие-то традиции. Дик подливал по чуть-чуть, хмуря бровь, сам ел мало и все подкладывал нам в тарелки кусочки еды.

После третьей порции виски я понял, что желудок полон, а в голове штормит, поэтому попросил указать, где можно свалиться спать. Пожилая женщина взяла меня за руку и что-то наставительно сказала, ткнув указательным пальцем в Настю. Настя, хихикнул, перевела:

– Тут строго-настрого запрещено заниматься сексом. Так что ни-ни!

– Пожалуй, воздержусь, – пробормотал я, смутившись.

Вставая из-за стола, каждый из нас кланялся статуэтке Будды. Женщина отвела меня на второй этаж, который представлял собой, видимо, общую спальню. На покрытом линолеумом полу лежали матрасы с подушками и пледами. Из огромного окна открывался отличный вид на звездное небо.

Я настолько устал, что сил не осталось ни на что. Выбрав один из матрасов, я уткнулся лицом в подушку и быстро уснул.

В Сисакет Дик отправил кого-то из деревни, приплатив сверху за срочность. К вечеру должны были привезти полный набор для подводной охоты. Один удивленный таец на плохом английском расспрашивал Настю, откуда взялся этот мускулистый человек с золотыми волосами, что тратит деньги направо и налево, но при этом не ходит вечно пьяный, не катается на яхте, не таскает проституток и вообще ведет себя весьма странно для богатого туриста.

Настя не знала, что ответить. Где работал Дик и чем зарабатывал на жизнь было неизвестно. Я спрашивал у него однажды и получил расплывчатый ответ: «Да так, перебиваюсь с места на место, ты же меня знаешь». На самом деле я его совсем не знал и отметил это только сейчас, когда стоял возле Насти и тайца и улавливал местами их диалог.

Мишка Дикань как-то сказал Глебу, что работает в государственном муниципальном предприятии, которое юридически находится в Мурманске. Чертит секретные детали для танков и самолетов.

Насте он несколько лет назад поведал историю о богатом папе, который заставил его уехать учиться в Амстердам на юриста, а Дик бросил это дело через полгода и устроился на работу в элитное турагентство, где и подкопил деньжат на хорошее будущее.

Дима же слышал историю о том, что Дик разработал и продал какую-то программку для МВД, и теперь живет припеваючи, поскольку денег за эту программку получает немало. От каких-то людей я слышал историю про программку для ФСБ и ФБР. А поскольку мы с Глебом сами разбогатели на стартапе, мне всегда очень хотелось узнать, что же такого сделал Дик.

Как-то раз я заманил его в гости к Глебу, где мы ужинали вместе с Юлей и детьми. В непринужденной и расслабленной обстановке я предложил Дику зеленый чай с бергамотом и как бы невзначай спросил, что же это за программка для служб безопасности, которую он пишет.

– Ах, эта, – отвечал Дик, будто речь шла об игре в «Тетрис». – Так, ковырялся потихоньку. Ничего серьезного.

– И купили? – не унимался я.

– Купили, – пожимал плечами Дик. – За копейки. Баловство одно.

– А что там, в программке-то?

– Да толком и не расскажу. Это для ментов в самый раз. Пусть ковыряются.

– Это же государство. Прям так и за копейки?.. – вмешался Глеб, стреляя в меня острым взглядом из-под очков.

– Ты видел когда-нибудь, чтобы государство много платило?

– А на что живешь тогда?

– Перебиваюсь местами. То так, то эдак.

– А деньги на Китай откуда взял?

– По сусекам поскреб.

– Так уж по сусекам?

– Пришлось копилку разбивать, – хохотнул Дик.

В общем, даже самые рьяные допросы никаких результатов не дали, и все постепенно как-то привыкли к тому, что Дик никогда не задумывается о деньгах, тратит их направо и налево, посвящая свою жизнь одному-единственному увлечению – приключениям.

Он мог вот так запросто отправить тайцев за покупками, всучив им пачку бат и даже не удосужившись подсчитать, а потом отмахивался от наших денег, мол, не переживайте, все подхвачено.

Попутно Дик поведал, что в Таиланде сложно купить полноценное охотничье снаряжение. В открытую продают дайвинговое да небольшие пневматические ружья и арбалеты. Что-то более серьезное можно найти только если знаешь, где искать. Как и в любой стране мира, впрочем.

Охота в национальных заповедниках Таиланда запрещена, а там, где запретов нет, всегда можно столкнуться с неодобрением со стороны других туристов. Особенно не любят охотников европейцы, рьяно выступающие за защиту рыб и животных. Сами тайцы часто смотрят на подводных охотников сквозь пальцы – даже в заповедниках. Лишь бы не наглели. Одинокий пловец с легкой пневматикой вряд ли обратит на себя лишнее внимание.

– А мы, братцы, обращать будем! – говорил Дик, ведя нас по дощатой улице деревни к пирсу. – Я заказал лодку, сами понимаете, без нее никуда. Поедем на то озеро, где встретились со змеем. Хорошенько поплаваем, посмотрим. Купальники, плавки взяли?