планету. И все равно чего-то не хватало. Я вспомнила, как мы с Клайдом сравнивали мое фото и новое. Вот бы поместить такой кадр в отчет, словно “до и после”.

Я вставила фото Клайда, но оно было сделано с другого ракурса и сильно отличалось от “серенького”. Я с тоской посмотрела в сторону, где за прозрачной стеной находился Шедар. Серый туман на его поверхности почти рассеялся, делая планету прекрасной, яркой и живой. Я оставила компьютер и камеру на столе и подошла к стеклу. Красиво! Может, все-таки сделать одно фото?

Я воровато оглянулась на Алекса. Единственная причина, по которой я не стала делать фото на капитанском мостике, заключалась в присутствии постороннего. Мне не нравилось, когда за мной подглядывали. Во время работы я могла подпевать песням в своей голове, корчить рожицы и даже подленько хихикать, вставляя в статью шутку.

И ладно бы на мостике сидел коллега – встречались журналисты и страннее меня. Но Алекс?

Капитан отвернулся, копаясь в ящике стола. Кажется, в этот момент ему было абсолютно плевать, чем занимается подопечная. Решившись, я сделала ровно одно фото и чуть ли не бегом вернулась к столу. Снимки отлично прогрузились. Отчет выглядел идеально, а мелкие недочеты смазывали впечатление, чтобы никто не уличил меня в профессионализме. Звучит-то как…

Я отправила документы по локальной сети Алексу, почистила все дубли снимков на камере и загрузила парочку себе в сенсор. И тут что-то царапнуло мое сознание. Неприятно, словно мелком по доске специально скрипнули.

Что не так? Я пролистала все снимки на камере и с ужасом осознала, что натворила. Последний кадр, где Шедар такой яркий и красочный, не скрытый серым туманом, я сделала на сенсор. Я использовала ту самую камеру с микровспышкой, из-за которой начался весь сыр-бор.

Я тут же втянула голову в плечи, уже представляя, как меня приласкают взглядами Дженкинс и Клайд. Вот только Шедар не стал серым. И на снимке, и в иллюминаторе виднелась лишь планета. Никакого серого газа или что там еще было. Но почему?

Глава 17

Честно говоря, признаваться экипажу Ариадны в содеянном было страшно. Вплоть до ужина я слонялась по кабинету, в который меня милостиво поселил Алекс, и думала. Во-первых, это будет уже второй промах с моей стороны. Вполне возможно, команда потребует отстранить меня от дел, посадить под замок и не выпускать до конца миссии.

Все же я попала в серьезную экспедицию, а не на прогулку на круизном лайнере. Клайд готовился к этому годами, стал специалистом в нескольких сферах. Дженкинс мог в одиночку пересобрать Ариадну. Алекс стал космическим адмиралом тоже не за красивые глазки. Я слышала о его спасательных миссиях и о нескольких успешно разрешенных критических ситуациях.

И тут на Ариадну попала я, простая девчонка без каких-либо полезных навыков. Если сильно разозлить экипаж, меня и в капсулу могут засунуть. Я упала на кушетку и принялась листать подгруженные в сенсор фотографии космоса. Со всем этим придется попрощаться. А все из-за глупой оплошности! Меня подвела собственная невнимательность и такой привычный для журналиста жест.

Я от нервов чуть не начала грызть ногти. Сказать Алексу или смолчать? Это может быть важной информации или просто досадной ошибкой с моей стороны. Я принялась искать логическое объяснение произошедшему. На моем снимке еще были видны клочки серого тумана. Что, если газ выделяется только в том случае, если атмосфера совсем чистая? Похоже на правду.

Еще немного поразмышляв, я нашла и другое объяснение. Может статься, Дженкинс убрал вспышки у встроенных в сенсор камер. Так, на всякий случай. Вдруг мы окажемся на планете, ткнем на камеру, а газ среагирует? Это может привести к неприятным последствиям. Вот технарь и подстраховался.

Я улеглась на кушетку и свернулась калачиком. Время ужина приближалось. Надо было решаться. Или идти с повинной, или промолчать. Совесть умоляла меня поступить правильно, но витающее в воздухе напряжение между мной и Алексом не давало покоя.

Фламберга не просто так сделали звездным адмиралом. Он был умен и вполне мог догадаться, кто я. Что, если он узнал меня, но скрывал это? Вдруг Алекс ждет удобного момента, чтобы посадить меня в карцер?

– Это невыносимо, – простонала я, прикрывая лицо руками.

Сложно поверить, но я была прямолинейным человеком. Мне не нравилось лгать и скрываться. Даже с космопортами я воевала на прямую, не пытаясь навредить исподтишка.

– Что случилось? – мягко произнес мужской голос.

Я подскочила на кровати и едва ли не отдала честь. В прямом и переносном смысле. В дверях кабинета стоял Алекс в одном лишь полотенце, кое-как повязанном на бедрах. На торсе капитана до сих пор блестели капельки воды. Алекс хмуро осмотрел комнату, словно в ней мог прятаться вражеский шпион или кто похуже.

Удостоверившись, что все в порядке, капитан взял полотенце и начал сушить свои волосы. К счастью, взял он не то полотенце, что было на бедрах. Или к сожалению? Я торопливо отвела взгляд и перестала вытягивать руки по швам. В конце концов, я ему не новобранец.

– Птичка, ты звала? – повторил вопрос капитан. – Что-то не так?

Сейчас был идеальный момент для признания. Я украдкой вытерла вспотевшие ладошки о брюки и призналась:

– Я забрала твои штаны.

А что еще мне нужно было сказать? Алекс, привет, я твоя бывшая. Или, еще лучше, признаться в том, что сфотографировала Шедар со вспышкой. Второй раз подряд.

– Знаю, – фыркнул Алекс. – Но спасибо, что призналась. Предыдущие смотрелись лучше.

– Решила взять на вырост. У Дженкинса слишком вкусная каша, боюсь поправиться.

– Я ему передам. Первый раз слышу, чтобы кто-то хвалил овсянку.

– Я полна сюрпризов, – гордо вздернула нос я.

– Вот уж точно, – усмехнулся Алекс. – Поужинаем в каюте?

Глава 18