– Определённо. К матушке зайду потом.

– Но этим ты покажешь слишком много неуважения брату, он ведь на тебя зла не держит. Просто обстоятельства были на его стороне.

– Не очень меня заботит его честь. – Люций не стал ждать ответа старика и махнув рукой направился на выход.

Сидя с полупустой чашкой отвара, старик потер глаза и взглянул на улицу. Вечерний сумрак опустился на город.

– Вот ведь негодник… Заставляет ходить старика на ночь глядя. – Отец Евгений накинул на плечи плащь и взял стоящую у двери трость.

Уже через пол часа Люция встретило всё семейство его друга и пригласило к столу. Аурэлио был рад, что все собрались вместе, все самые близкие ему люди. Они разговаривали о монашеской жизни, о бытовых историях, и о событиях которые не доходили до двух монахов в монастыре. Эль немного подогревал эти беседы, давая Люцию расслабится. Его друг понимал его страсть к горячительным напиткам, но всегда мог проконтролировать количество выпитого им. Дело близилось к полуночи, ночную тишь потревожил громкий стук в дверь лавки.

Люций сразу понял кто это, Аурэлио же понял это по лицу своего друга. Люций извинился перед сидящими за столом и отпер входную дверь.

– Кто бы мог подумать, что ты предпочтешь любое место кроме своего дома. – Голос брата был строгим, ровным и не выражал никаких эмоций.

– Жозеф, буду с тобой честен. Если бы не мать, то у меня в планах вообще бы небыло тебя посещать. – Люций под действием эля немного проще смотрел на вещи и вёл себя откровеннее. Смотря на широкоплечего гладко выбритого мужчину он не мог в нем увидеть хоть чего-то родного.

– Печально это слышать, а вот я очень сильно хотел с тобой увидеться. Так и будешь стоять в дверях не пуская меня на порог?

Люция одолевал скепсис на счёт его слов. Все в доме уже поняли что происходит и решили их не беспокоить, всё таки это дела семейные. Аурелио, стоя за стойкой продавца, внимательно наблюдал за всем, что происходит.

– Друг мой, возьми пожалуйста у стены меч, и выйдем прогуляться. – На этих словах Аурэлио тяжело вздохнул. Впрочем, он ничего иного и не ожидал от Люция, поэтому последовал его просьбе и накинул мантию, попутно взяв свою книгу.

– Брат, думаешь я стану с тобой драться?

– Нет, я думаю ты оскорбил хозяев дома своим пренебрежением. Или я по твоему не могу постоять за честь семьи моего друга?– Все участвующие в диалоге понимали, что это не более чем предлог к драке.

– Не натягивай сову на… а в прочем не важно.

– Мы скоро вернемся. – Крикнул Аурэлио отцу и вышел вместе с Люцием.

В ночном городе шуметь благородным отпрыскам было совсем не к лицу, потому они вышли за южные ворота. Люций достаточно проветрил голову и его выражение лица снова стало напряженным. Аурэлио хотел заговорить, но понимал, что сейчас совсем не время. На полянке возле ворот их могли увидеть разве что-только дружинники на наблюдательной вышке, потому никто бы им не смог помешать.

– Ну что же, буйный младший брат, давай, сам ведь вызвал меня на небольшой спарринг.

Жозеф был облачен в простую одежду из выдубленной кожи, разные вышитые узоры на ней выдавали в нём состоятельного человека. Осанка, развитое тело и одухотворенное лицо говорили о статусе. Меч он всегда носил при себе, аристократ все таки должен носить с собой оружие как символ своей власти, воплощенное доказательство готовности защищать подопечных и свою честь. На его фоне высокий худой Люций, хоть и прилично одетый, выглядел скорее как искатель приключений при деньгах. А, хоть и ухоженное, но заросшее лицо скорее проводило впечатление легкой небрежности, как по отношению к себе так и к своей жизни. Аурэлио протянул Люцию меч, всем своим видом показывая свое недовольство ситуацией.

Люций понимал, что против действующего рыцаря шансов у него не было. Он вынул меч из ножен и встал в стойку в стойку. Его брат поступил так же, с одной лишь разницей, его физической подготовки хватало чтоб держать меч одной рукой лёгкостью орудуя им.

– Люций, неужели церковь тебя так и не научила прощению и смирению? – Жозеф замахнулся и провел удар прямо в стойку Люция, что пошатнуло его на пару шагов.

– Не тогда, когда церковь была выходом из моего задетого достоинства. – Люций на инерции после отбитого удара встал боком к брату и контратаковал, сделав выпад снизу.

– Ты и сам понимаешь, что я не был властен над ситуацией. Мы бы могли все решить обычным разговором. – отбив меч вверх, Жозев толкнул рукоятью меча прямо в грудь брату.

– Будто бы отец нам позволил спокойно поговорить, или ты забыл на каком коротком поводке ты находился. – Отпустив одной рукой меч, Люций схватил брата за запястье ударившей его руки и дернул вниз, после чего левой ногой ударил брата под колено которое согнулось, но не более.

– Мы бы все равно могли это сделать и распределить обязанности в семье, с твоими навыками быстро учится мы бы могли совладать с любой проблемой поимев общую выгоду. – Жозеф взмахнул рукой с мечом вверх чтобы освободится от хватки брата, но Люций вцепился в его руку и не отпускал осложняя движения.

– Выгоду? В бездну выгоду. Поруганную честь решил звонкой монетой перебить? – Люций попытался провести колющий удар в брюхо своему брату, будто это не меч, а кинжал. Но Жозев вывернулся и локтем свободной руки ударил Люция по челюсти, что заставило его отойти на шаг и вновь занять защитную стойку.

– За срыв твоей помолвки за мной тоже нет злого умысла, только лишь холодный расчет нашего отца. И ты это понимаешь. Да и вспомни Лину, чёрт бы тебя побрал! Не похоже было, что это стало для нее неожиданностью!

От этих слов лицо Люция исказила гримаса злобы и он решился на повторный выпад. Жозеф с легкостью отбил меч, но Люций его и не держал, а легко выпустил из рук, на что Жозеф решил ответить очередным ударом рукоятью. Люций охотно подставился под удар левой рукой прижав запястье Жозефа к своей груди, правой же рукой он схватил брата за выбритую голову. Красное свечение под ладонью люция начало обжигать лоб Жозефу, но всё кончилось быстрее. Над головами двух дерущихся братьев появился рунический круг из которого вылилось доброе количество воды. От скачка манны и потери концентрации Люций не смог продолжить сотворение заклинания и был отброшен ударом ноги брата.

– Друг мой, думаю голова твоему брату нужна не меньше,