уперся лбом в шероховатую штукатурку. Не говоря ни слова, Пелагея сидела, угрюмо нахохлившись. С этим внезапным замужеством в жизни не только ничего не улучшилось, но напротив — испортилось.

«Сейчас шансы помириться с родителями — нулевые. Они меня не простят. — с отчаянием думала девушка. — Меня отправят в храм на века вечные. О боги! Что же делать-то?»

— Спасибо вам ребят, — желая успокоить друзей, пробормотала Пелагея. — Пока рано паниковать. Поживем — увидим, — тихонько засмеявшись, она украдкой вытерла слезы.

Переглянувшись, братья-близнецы синхронно вздохнули. Они искренне хотели помочь. Даже рисковали своими жизнями, а получилось то, что получилось… Нехорошо все вышло.

Пребывая в раздумьях, друзья не заметили, как пролетело время и пришла пора расставаться. Обиды на близнецов Пелагея, конечно же, не таила.

Выйдя все вместе из трактира, подошли к крытой повозке. Удобно устроив закутанную в платок Пелагею, братья с угрюмыми лицами смотрели на возничего. Излишне долго возясь на крыше повозки, тот все никак не мог закрепить чемодан девушки.

Наконец-то возничий сел на козлы. Застыв в одной позе, он ожидал, когда с его единственной пассажиркой попрощаются и можно будет ехать.

— Напиши нам, как устроишься, — неотрывно глядя на девушку, попросил Вал.

— Мы будем волноваться, — тотчас добавил Аден.

Тщательно кутаясь в платок и стараясь, чтобы видны были только глаза, Пелагея кивнула. Помолчав, негромко сказала:

— Вы не волнуйтесь за меня. Ничего плохого не случится. Само название деревни о многом говорит: там одни жабы да глухомань.

Слабо улыбнувшись шутке, братья в очередной раз подошли к возничему. Строго-настрого наказав пожилому, очень хмурому и неразговорчивому мужчине довезти пассажирку в целости и сохранности, юноши отошли в сторону.

Помахав на прощанье, они долго смотрели вослед уезжающей повозке. Как только пыль, поднятая колесами, мягко осела на дорогу, они синхронно переглянулись. Обменявшись всего лишь взглядами, братья дружно пошли не в сторону портала, но совсем в другом направлении. Бодро шагая по узкой тропинке, вытоптанной кем-то в высокой траве, близнецы направлялись к заставе эльфов.

«Если лошадь довезла, то мужик должен быть там. Живой или мертвый», — думал каждый из них. Как и, прежде не говоря друг другу ни слова, юноши мыслили в одном направлении…

Глава 6

Прежде ритмично покачивающаяся повозка остановилась. Утерев пот со лба всё тем же скрывающим лицо платком, Пелагея отодвинула пыльную тряпочку, закрывающую окно. Неосторожно тронутая пыль, прежде толстым слоем покрывающая плотную ткань занавески, разлетелась по спертому воздуху. Чувствуя, как в носу свербит от пыли, Пелагея сквозь мутное стекло попыталась разглядеть, что находится снаружи.

— Апчхи! — неожиданно, громко чихнув, Пелагея осторожно протерла лицо уголком мокрого от пота платка. — Проклятая пыль, — пробормотала она.

— Приехали, — послышался громкий голос возничего.

За время в пути, мужчина не перемолвился со своей пассажиркой даже парой слов. Пелагея уже начала думать, что он и вовсе говорить не умеет. Не желая медлить ни секунды, быстро поправила платок. Распахнув настежь дверцу, она резво выпрыгнула из объятий душного, очень пыльного нутра повозки.

Мгновенно опьянев от свежего воздуха, Пелагея тотчас покачнулась на онемевших от долгой неподвижности ногах. Испытывая головокружение, она невольно оперлась плечом о пыльный бок пыточного средства, что кем-то и, видимо, по большому недоразумению, было названо "пассажирской повозкой".

Хмурый возничий, в застегнутом наглухо черном плаще (вовсе не соответствующему теплой погоде), возился на крыше своего "пыточного средства". Чем-то брякая и неодобрительно кривясь, он с натугой снял новенький чемодан девушки. С глухим стуком, поставив его на пыльную дорогу, возничий бросил мрачный взгляд на Пелагею.

— Тебе туда, — процедил он с явной неохотой.

Не переставая хмуриться, мужчина небрежно показал рукой немного в сторону. Проследив жест взглядом, Пелагея наконец-то увидела одиноко стоящее у дороги мрачноватое двухэтажное здание.

— Спасибо, — тихо поблагодарила она, крайне неприветливого мужчину.

Не глядя на девушку, тот ловко вскочил на облучок и громко свистнул. Две понурых клячи, что в далекой-далекой юности, возможно, и были резвыми кобылками, но сейчас вызывали лишь жалость, устало потянули повозку по пыльной дороге.

«Наконец-то эта пытка кончилась», — стоя посреди пустынной дороги с чемоданом возле ног, Пелагея внимательно осматривалась по сторонам.

Поправив платок на лице, она прищурилась и настороженно посмотрела вдаль. Плотный туман, выползая с полей, укутывал седой пеленой, редко растущие вдоль дороги чахлые деревца. Надежно спрятав их за плотной завесой, туман все ближе и ближе подползал к её обтянутым черными штанами стройным ногам.

«Бррр… Гадость какая», — быстро переступив ботинками, Пелагея передернула плечами, то ли от холода, то ли от страха.

Взявшись за ручку тяжелого черного чемодана, она решительно пошла к входу в здание. Аккуратно ступая по шатким ступеням, зашла на скрипучее крыльцо. Занеся сжатый кулачок над полотном выкрашенной зеленой краской двери и не успев постучать, она резко отпрянула назад.

Словно сама по себе дверь беззвучно отворилась и широко распахнувшись, приглашала войти в темное нутро дома. Внезапно возникшая на пороге очень худая женщина, стояла скрестив руки на плоской груди, надежно спрятанной под длинным, мешковатым платьем и пристально смотрела на девушку. Невольно сглотнув слюну, Пелагея негромко пробормотала:

— Здравствуйте…

— Проходи, — вместо приветствия, глухо сказала женщина.

Не отрывая от укутанного лица Пелагеи цепкого взгляда, женщина задом отступила во тьму коридора и словно растворилась в ней. Внутренне съежившись, девушка осторожно зашла в дом. Пытаясь разглядеть хоть что-то во тьме коридора, она инстинктивно боялась отходить от двери.

— Не нервничай ты так, — неожиданно прозвучал голос хозяйки дома.

Щелкнув пальцами, она включила светильник на одной из стен. Приятный для глаз теплый свет озарил не то чтобы богато обставленный, но чистый и уютный коридорчик. Тихонько выдохнув, Пелагея покрепче взялась за ручку чемодана. Быстро скользнув взглядом по коридору, она отметила, что обстановка ничем существенным не отличается, о той, которую она прежде видела, заходя в гости к сокурсникам, что были из семей с низким достатком.

Такие же покрытые желтоватой штукатуркой стены. Деревянные, выкрашенные тёмно-зеленой краской полы. На стенах для создания уюта и красоты висят в узорных рамочках, засушенные цветы.

— Меня зовут Пелагея-Тильда- Мария Клоуз, — решила представиться девушка. —