корне отличается от моего.

— Имя Линдси звучит как «меркантильная сука».

Он фыркает.

— Скажи что-то, чего я не знаю.

— Могу я спросить…? К чему предложение, если она тебе не подходила?

— Честно говоря, она давила на меня женитьбой. СМИ продолжали комментировать, сколько мне лет, говоря, что пришло время остепениться и все в таком духе.

— Сколько тебе лет?

— Тридцать шесть.

Я закатываю глаза.

— Ты не такой уж старый. В наши дни многие женятся и заводят детей и в пятьдесят.

Он кивает.

— Сколько тебе лет?

— Двадцать семь, — я качаю головой. — Не понимаю концепцию обмана. Почему бы просто не сказать, что ты несчастлив? Это так просто.

Наконец он начинает пробу мороженого.

— Как ты узнала о бывшем?

— Застала их в его квартире.

Глаза Трентона расширяются.

— Ты видела, как он занимался сексом с другой?

— Конечно, видела, — у меня вырывается невеселый смешок. — Он вел себя странно в течение нескольких недель. Весь такой отстранённый, много разговаривал по телефону. Я все время спрашивала, что случилось, а он списывал это на усталость от работы. Шелдон испытывал сильный стресс в фирме, поэтому я решила сделать что-нибудь, чтобы удивить его. Заявилась к нему домой в пальто на голое тело и туфлях на каблуках, с контейнерами еды, над которыми трудилась весь день. И, блять, они были такими шумными, что даже не услышали, как я вошла.

Он съеживается и отворачивается.

— Это чертовски ужасно.

— Теперь каждый раз, когда я пытаюсь написать сексуальную сцену, все, что могу представить — это их двоих. Я слышу звуки, которые они издавали. Вижу выражения их лиц. Как будто это навсегда запечатлелось в мозгу.

— Могу я задать личный вопрос?

— Конечно.

— С тех пор у тебя кто-нибудь был?

Я качаю головой, в то время как щеки краснеют от смущения.

— Жалко, да?

— Вовсе нет, — Трент пожимает плечами. — У меня тоже никого не было.

Я бросаю на него сомнительный взгляд.

— Необязательно лгать, чтобы заставить меня чувствовать себя лучше.

— Зачем мне лгать об этом?

— Ты великолепная хоккейная звезда. Уверена, девушки бросаются на тебя, куда бы ты ни пошел.

— Это не значит, что я знакомлюсь с ними.

Я искоса смотрю на него, ища признак лжи. Все, что нахожу, — это честная пара карих глаз.

— Думаю, как только ты найдешь кого-нибудь, появится и новый материал для книг о сексе.

Я смеюсь.

— Они не только о сексе.

Он выгибает бровь.

— Насколько откровенны сцены?

— Может быть следует прочитать одну из них и выяснить это самому?

— Ладно.

Мои брови взлетают до линии роста волос.

— Ты сейчас серьёзно?

— Конечно. Скажи, какую из них рекомендуешь и я ее прочитаю. Будет чем заняться на выездных матчах.

Мысль о том, что Трентон читает мою книгу, наполняет волнением. Я уже знаю, какую из них собираюсь ему дать.

Я отправляю в рот полную ложку мороженого.

— А знаешь что? Мы не должно притворяться счастливыми лишь потому, что состоим в фиктивных отношениях. Я имею в виду, давай повеселимся, — я делаю паузу. — Ты же знаешь, как это делать, не правда ли?

Он ухмыляется.

— Да, зазнайка, — затем он поднимает глаза, чтобы встретиться с моими. — Кстати, спасибо. Знаю, что никогда этого не говорил. Спасибо, что делаешь все это для меня.

— Я прикрою твою спину, соседушка, — я чокаюсь своей ложкой с его. — Повезло, что ты меня встретил.

ГЛАВА 8

Кэссиди

Холодный воздух ударяет в нос, как только мы ступаем на арену.

Я останавливаюсь на лестнице, чтобы снять на видео стадион.

— Подожди, пока не начнется сезон, — говорит Селеста. — Здесь будет полно народу.

Я убираю телефон обратно в сумочку и держусь за перила, пока мы спускаемся.

— В чем разница между предсезонкой и настоящим сезоном?

— Предсезонка похожа на серию тренировочных игр. Новые игроки могут пробоваться на определенные позиции, а тренер — оценивать своих подопечных. Не каждый игрок попадет в большой клуб.

— Большой клуб…?

— Ну знаешь, НХЛ. Тренеры хотят, чтобы только лучшие игроки туда попали, — она улыбается. — Трент действительно хорош, Кэсс. Подожди, пока не увидишь, на что он способен.

— Окей, хорошо. Надеюсь, старая команда пожалеет о том, что продала его.

Селеста прикусывает нижнюю губу.

— Я беспокоюсь об этом. В какой-то момент им придется играть друг с другом, и такое чувство, что «встреча» пройдет просто ужасно.

У меня скручивает желудок при мысли о том, что он будет играть против бывшего лучшего друга.

Мы занимаем свои места прямо перед стеклом, и я делаю несколько снимков, ожидая начала разминки.

— Не могу поверить, что ты никогда раньше не была на хоккейном матче, — Селеста подталкивает меня плечом. — Не терпится сорвать твою вишенку.

— Я рада, что именно ты у меня первая, — я улыбаюсь. — Приятно попробовать что-то новое. Будучи писателем, я, как правило, часто отсиживаюсь в квартире.

— Как продвигается работа над новой книгой?

— Ну, есть основы для начала, — я делаю глоток содовой. — И я рада погрузиться в хоккейный аспект. Мне нравится исследовать новые темы.

Она перекидывает каштановые волосы через плечо.

— Просто не забудь прописать, что пиар-агент хоккеиста супер-секси.

Я откидываю голову и смеюсь.

— Об этом можешь не переживать.

Из динамиков гремит музыка, а сверху, над льдом, кружатся разноцветные огоньки, соответствующие бабочкам у меня в животе. Будет интересно увидеть Трентона в его стихии. Я взволнована, с нетерпением жду, чтобы увидеть другую сторону мужчины. Нужно вскрыть его, погрузиться внутрь, чтобы узнать больше, если я собираюсь написать персонажа по его характеру. Наблюдение за игрой кажется идеальным началом.

Диктор представляет игроков, и вскоре они скользят по льду, кружа друг вокруг друга, как стая обезумевших акул. Я достаю телефон и снимаю их на видео, ища Трентона.

— Вот он, — Селеста указывает на номер один на черно-желтой майке. — Обычно мы будем сидеть прямо позади его ворот, но я хотела, чтобы сегодня у тебя был полный обзор.

Трентон, может, и весит девяносто килограммов, но он буквально парит над льдом, как легкое перышко. Его экипировка немного отличается от той, что у других игроков: большие накладки на ногах и решетка вместо прозрачного щита. Я увеличиваю изображение, чтобы успеть все запечатлеть.

Он движется по периметру катка, но замедляет шаг, приближаясь к тому месту, где мы сидим.

— Вперед, Уорд! — кричит Селеста.

Я не могу разглядеть выражение его лица, но глаза находят мои, и он подмигивает, прежде чем откатиться в сторону.

Селеста наклоняется.

— Скажи, что ты сняла это.

Я опускаю взгляд на телефон и борюсь с улыбкой, растягивающей губы.

— Обязательно опубликуй, —