Замок Марамолли встречал ее своими серыми стенами, и они были единственными, кто ее встречал. После ночного переполоха, когда стражники увезли хозяина, слуги сбились в кухне, и не знали, что им делать.

— Почему мой экипаж не был встречен? — тут набросилась она на слуг.

— Леди Элеонора…. Мы не ждали вас. — замямлила кухарка.

И это было чистой правдой, с тех пор как графиню выгнали из замка, слуги усвоили, что она больше сюда не вернется, и теперь находились в еще большей растерянности.

— Вы что тут все онемели? — графине вновь пришлось повысить голос.

— Нет, леди. — все горничные одновременно сделали кликнет.

— Тогда что вы тут все еще стоите? Немедленно подготовить мне комнату, и ванную. — дала приказ вернувшаяся хозяйка.

— Слушаюсь. — сказала Карина, и хотела уже было ринутся выполнять приказ, но заметила стоящую позади хозяйки пожилую женщину, и притормозила.

Элеонора, увидев, что уже все слуги смотрят ей за спину, решила сразу обозначить место матери.

— Это Сибилла, она тут новая горничная. А теперь, все за работу. — уже своим привычным холодным тоном сказала графиня.

Элеонора взглянула на засуетившуюся прислугу, и с чувством полного удовлетворения развернулась, чтобы пойти в свои апартаменты. Проходя мимо стоящей в дверях матери, она слегка согнула в ее сторону голову, и тихо сказала, так, что кроме их двоих этого никто слышать не мог:

— А ты что, надеялась на радушный прием? Прислугой была, прислугой и останешься.

С этими словами графиня покинула кухню, отправившись к себе.

Когда до мисс Помпи дошли известия о возвращении графини Элеоноры Марамолли, она не поверила своим ушам. Но когда она узнала, об исчезновении еще и графа Марамолли, то и вовсе обескуражило.

Спустя несколько дней по королевству прошел слух о несчастной Элеоноре, загубленной Питером Марамолли, и что теперь ему грозит заключение.

Старушка немедленно взялась за перо и чернила, чтобы об всем рассказать Дармену и Энджин.

«Мои дорогие, Дармен и Энджин!

Я не люблю сообщать плохие вести, но боюсь мне придется это сделать. В вашем родном королевстве Энерей творится что-то невразумительное. Элеонора Марамолли вернулась в замок, и более того, она теперь его единственная хозяйка. Ваш папенька, Питер Марамолли взят под стражу, и на данный момент находится в заключении в королевской темнице. Все, что мне удалось выяснить, за ним ночью пришли королевские стражники и увезли его, обвинив в преступлении давних лет. Король полностью поддерживает вашу маменьку, которая и выступает в роли обвинителя, а значит даже страшно представить какие последствия ждут Питера. К сожалению, это все, что мне удалось узнать. Надеюсь на ваше скорейшее возвращение в графство, и на то, что вы принесете справедливость.

Ваша мисс Помпи».

Старушка прикрепило письмо к ножке заколдованного голубя, и тот полетел на поиски адресата, под слова своей хозяйки:

— Поспеши родной, прошу, поспеши.

Дармен всю ночь провел в размышлениях, что же ему делать дальше. Взвесив все за и против, к утру он пришел к решению.

— И что мы будем делать? — спросила Энджин после завтрака, который, впрочем, было сложно таковым назвать, на самом деле они просто перекусили вчерашними пирожками, взятыми у картографа.

— Мы попытаемся пройти. Если не выйдет, всегда можно остановиться и вернуться. — сказал Дармен.

— Но ты сам вчера говорил. Что это невозможно! — непонимающе воскликнула Энджин.

— Нельзя сдаваться даже не попробовав. — сказал мужчина.

— Значит, все же идем в Элефор? — решила лишний раз уточнить девушка.

— Да. — твердо сказал Дармен. — Этот путь непреодолим для обычного человека, коем я не являюсь. Холод убивает, но не думаю, что он сможет сделать это со мной.

— Я иду с тобой. — так же твердо сказала девушка.

— Вставай. Нам пора идти, у нас впереди трудный путь. — произнес Дармен, оставив ее высказывание без внимания.

Девушка поднялась с травы, и уже в дороге дожёвывала свой пирожок. Она не понимала, куда они идут, но решила не спрашивать, ибо видела, Дармен сегодня в плохом расположение духа.

Они шли по лесу, им то и дело попадали различные зверюшки, например, белочка на дереве, или филин на ветке, в траве сидела полевка, а из кустов выпрыгнул зайчик. К ним то и дело подлетали небольшие цветные птички, которые напевали веселую мелодию.

— А когда я гуляла в лесу королевства Энерей, я не встречала никогда столько животных. — сказала Энджин.

— И здесь бы не встретила. Они чувствуют магию, чувствуют меня, чародея во мне, и это их притягивает. Раньше, много тысяч лет назад, волшебники могли разговаривать с ними, но потом забыли это, а звери помнят, а потому тянутся ко мне. — объяснил Дармен.

— Ааа… — разинув рот только и смогла ответить на это Энджин.

Они прошли еще дальше, в глубину леса, и вышли на тропинку, по которой и пошли. Им попадали кусты с различными ягодами, грибы. Девушка остановилась, чтобы нащипать ягод, и уже даже сорвала несколько из них, когда Дармен ударил ее по руке, отчего ягодки высыпались из ладони.

— Ты чего? — спросила пораженная такой наглостью девушка.

— Отравится хочешь? Они ядовиты. — накричал на любимую Дармен.

— Я же не знала… — захныкала Энджин.

Чародей сорвал синие ягоды с другого куста, и протянул их девушке, со словами:

— Вот, их ешь. Они съедобные, вкусные и сладкие.

Девушка утерла слезы и взяла ягодки из ладони чародея. Распробовав их вкус, она и сама принялась их щипать. На них со всех сторон смотрели зверюшки, и Энджин решила спросить:

— А ты можешь с ними разговаривать?

— А-ха… Нет, эту способность потеряли еще задолго до битвы волшебников. Да и черные чародеи никогда не обладали такими способностями. — признался чародей.

Дальше их поедание ягод прошло в молчание, Энджин вдруг подумала, что черные чародеи очень отличаются от белых волшебников. И ей даже показалось, что порой Дармен сожалеет о том, что не является белым волшебником, хоть и тщательно скрывает это под броней своего тяжелого характера.

Они отправились дальше в путь, по тропинке, которая вывела их в деревню. Вокруг дорожки тянулись домики, каждый был диковиннее предыдущего, что говорило о том, что королевство Агабая они покинули. Но теперь вставал резонный вопрос: где они?

Мимо них проезжал мужчина на телеге, запряженный красивой, черной как смоль лошадью. Он остановился, и заговорил:

— Вы тоже приехали к нам на праздник?

— Э… Да. — сказал Дармен.