к провидице. Та, поманив его рукой, вынудила приблизиться – настолько, что когда он наклонился, ее губы, перепачканные кровью и вином, коснулись его уха.

Я ощутила внутри грызущее чувство. Что она ему говорит? Зачем позвала? Мое пророчество слышали все, даже птицы в соседних лесах.

Наблюдая за тем, как Аллегра что-то нашептывает Каллуму, я все больше раздражалась. Почему ему? Рейган приходил к ней много раз, прося подсказать, где его брат, но провидица молчала и прогоняла его прочь. А Каллум у нее ничего не спрашивал…

Внезапно он побледнел и пошатнулся, как от удара. Я напряглась, Рейган выругался сквозь зубы.

– Теперь все, – устало выдохнула Аллегра. – Уходите.

Развернувшись, она медленно побрела к своему дому, переставляя ноги, как столетняя старуха. А может, она и была старухой – я не знала, сколько ей лет, ведь маги живут долго, а в ней все же текла кровь богов.

Оказавшись втроем, мы снова переглянулись. Рейган начал первым:

– Предлагаю добраться до ручья, что неподалеку и там все обсудить.

– Согласна, – ответила я.

Каллум просто кивнул. С момента, как Аллегра нашептала ему что-то, он выглядел потерянным, будто находился далеко от нас. Я не стала расспрашивать его ни о чем, но когда мы достигли ручья – быстрого, звонкого, несущегося извилистой стрелой промеж гигантских деревьев, поинтересовалась:

– Каллум, ты как?

– Хорошо, – он опустил руки в ледяную воду и плеснул немного себе в лицо. – А ты? Ничего не болит?

– Уже – нет. Но тогда мне казалось, что еще немного – и я умру, – призналась я.

– Это плата за получение пророчества, – Рейган, занимающийся лошадьми, включился в наш разговор.

– Почему не сказал?

– А ты бы тогда так рвалась дотронуться до нее?

– Да, – процедила я. – Рвалась бы. В другой раз, будь добр, говори о таких вещах заранее.

– Вот и командир у нас объявился, – хохотнул Карре, на которого мои слова не оказали никакого эффекта. – Каллум, что эта ведьма тебе сказала?

Его взгляд – прежде яркий, живой, – стал тусклым. Он пожал плечами и нехотя ответил:

– Ничего особенного.

– Каждое слово провидицы несет в себе смысл, – возразил Рейган. – Что она сказала?

– Это не касается нашего дела. Только меня.

– Если это касается тебя, то и нас тоже.

Они уставились друг на друга так, будто собрались драться. Я поспешила вмешаться.

– Рейган, если Каллум не хочет говорить, пусть так и будет.

Он перевел на меня свой темный колючий взгляд, и я содрогнулась, но глаз не отвела.

– Ты не понимаешь, – рявкнул Карре. – Любая мелочь может быть важна, а судя по тому, как он побелел, Аллегра сказала нечто очень неприятное. Провидицы говорят только с одной целью – если это не пророчество, как было у тебя, а всего лишь предупреждение, то судьбу можно изменить. Если знать, что она сказала. Так что она сказала, Каллум?

– Ничего, – продолжал стоять на своем Каллум.

– Мы никуда не пойдем, пока ты не поведаешь нам о словах Аллегры.

Я выдохнула и медленно произнесла:

– Ты так злишься, потому что тебе она и словечка про брата не вымолвила?

Удар попал в цель. Я видела, как исказилось лицо Рейгана, как от самой сильной муки, как он сжал кулаки. Легкий ветерок, гуляющий по лесу, превратился в вихрь, налетевший на кроны деревьев. Каллум поспешил встать между нами.

Ветер улегся так же быстро, как и поднялся. Я успела только моргнуть, не зная, к чему готовиться, а вокруг вновь установился покой. Кулаки Рейгана разжались, и он сухо сказал:

– Я разведу костер.

Спустя полчаса мы все грелись возле огня, ожидая, пока приготовится пища. Накормленные и довольные лошади щипали траву возле ручья, время от времени игриво переглядываясь, а между нами повисло мрачное, нехорошее молчание.

Наконец я не выдержала:

– Вы слышали пророчество?

– Да, – бесстрастно ответил Рейган. – Тьма, проблеск, феникс, смерть.

– Что это может значить? – спросил Каллум.

– Тьма – это, скорее всего, магия Фолкора. Не зря его зовут Темным. Проблеск… Не знаю. Феникс – редкое вымершее существо, птица, созданная Несдержанной богиней.

– Арандхати, – прошептала я.

Рейган кивнул.

– Она младшая из четырех спящих богов. Самая необузданная и капризная из них. Фениксы были ее творением, но они все погибли.

Я вытаращила глаза:

– Но Аллегра велела найти феникса!

– Они точно вымерли? Может, где-то прячется последняя? – уточнил Каллум.

Рейган покачал головой.

– Фениксы зависели от магии Арандхати. Им нужна была богиня, чтобы жить, нужны были ее прикосновения. Раз она спит, фениксов нет.

– Отлично, – пробормотала я. – И что теперь?

– В конце пророчества – смерть, – задумчиво сказал Рейган. – Только чья?

Каллум вздрогнул.

– Это не Николина, потому что она «получит то, что хочет, но высокой ценой». Следовательно, и не ее сестра.

– Надеюсь, это смерть Фолкора, – язвительно сказала я.

Рейган улыбнулся мне – впервые за все время нашего путешествия.

– Кровожадно, – ухмыльнулся он. – Мне нравится. Каллум, а ты что думаешь?

– Без феникса смерти нам не достигнуть, – Каллум снял с огня маленький котелок и поставил на землю. Я протянула ему миску. – Мы знаем, что они вымерли и что были созданы Несдержанной богиней.

– Предлагаешь посетить храм? – догадалась я.

Каллум кивнул и протянул мне миску обратно. Я поблагодарила его и пристроила посуду на коленях, ожидая, пока он положит еду себе и Рейгану.

– Это дельная мысль, – протянул Карре. – Только вот жрицы… Весьма неприятные особы.

– Ты так и про Аллегру говорил, – фыркнул Каллум.

– И что, она показалась вам приятной? Я оскорблен, – возмущенно заявил Рейган, забирая свою порцию.

– Куда приятнее тебя, – хмыкнул Каллум, усаживаясь рядом со мной.

Я наблюдала за их перепалкой, ощущая в груди приятное чувство. Ветки в костре тихо потрескивали, в лесу тоскливо ухнула какая-то птица, но, в отличие от нее, мы были не одиноки. Каллум и Рейган продолжили спорить, стараясь задеть друг друга как можно изящнее, но в каждой их фразе сквозило уважение.

Я взглянула на Каллума – за время обучения он приобрел не только наставника, но и друга. И притом какого – одного из братьев Карре, сильнейших магов за всю историю. Рейган мог сколько угодно язвить и огрызаться на нас, называя несмышлеными детьми, но он сейчас сидел рядом с нами и делил ужин – это говорило о многом.

И как, должно быть, ему было больно, когда я упомянула его брата. Потеряв Ташу, я знала, как это мучительно – лишиться родного человека, потому и выпалила те слова. Старалась ударить посильнее, и у меня получилось.

– Рейган, – набравшись решимости, пискнула я.

Взгляды мужчин обратились ко мне. Чувствуя, как горят щеки – отнюдь не от жаркого пламени, я пробормотала:

– Прости меня за то, что сказала.

Он понял, про что я – кивнул и спокойно заметил:

– Я не обижаюсь, но впредь держи язык за зубами. Иначе нам с Каллумом придется драться, а я, будучи его наставником, знаю, что схватка будет не из легких.

Каллум закатил глаза, я засмеялась, скрыв за улыбкой смущение от его слов. Намеки на то, что я небезразлична Каллуму… Я повернулась, чтобы