в сон. Созданные из ее пламени, фениксы не смогли жить без своей богини.

– И нет никакого шанса, что кто-то из них выжил?

– Исключено. Почему ты спрашиваешь о таком?

– Но маги огня ведь живут. И рождаются. И вы, жрицы, – я закинула уловку, – говорят, кого-то из вас богиня наделила силами, даже будучи спящей. Почему же она не могла бы поддерживать жизнь фениксов или создать новых?

– Потому что для создания феникса требуется огромное количество магии. Столько, сколько не выдержит ни один человек или маг. Те силы, что дарует богиня верным жрицам – всего лишь крохи, – ответила она, повторяя слова Рейгана. – И я спрошу снова – почему ты интересуешься этим?

– Мне приснился феникс, – соврала я. – Как будто гигантская птица напала на мой город и сожгла его.

Лицо жрицы вспыхнуло ярче факелов, щеки раскраснелись.

– Как ты смеешь говорить такое! Фениксы несли волю великой Арандхати, а она бы никогда не причинила вреда своим детям. Несдержанная богиня сражалась против Темного Фолкора, пожертвовав всем ради мира!

– Прошу прощения, – забормотала я. – Я не хотела никого обидеть.

– Такие слова в этих стенах приравниваются к оскорблению, – процедила жрица. – Скажи спасибо, что сегодня у нас много дел, потому я не буду требовать наказания для тебя.

Наказания? Я сделала шаг назад, неприятно удивленная гневом жрицы.

Сзади послышался женский смех.

– Катрина, ты излишне строга к ней.

Я обернулась, увидев еще одну жрицу – совсем юную. Она была без венца, в простом платье красного цвета, открывавшем худые руки и острые ключицы.

Жрица в красном приблизилась к нам плавной походкой, двигаясь, словно кошка. Катрина вдруг согнулась в три погибели и пробормотала:

– Ее мысли дурны, Ари. Я лишь хотела напомнить о том, чем пожертвовала Арандхати.

– Она пожертвовала многим, – согласилась Ари.

Теперь, когда свет от факелов падал на ее лицо, я смогла хорошенько разглядеть юную жрицу – она была хорошенькой, с бледной кожей и серыми глазами. Волосы цвета льна струились по плечам, достигая талии. Улыбнувшись мне, Ари поднесла правую руку к шее, проведя указательным пальцем по золотому кулону.

– Катрина бывает слишком резкой, – сказала она.

Я ничего не ответила – не могла оторвать взгляда от ее украшения. Изящная вещица была сделана с большим мастерством – в виде феникса, расправившего крылья.

Мое сердце забилось чаще. Аллегра велела найти феникса, но она не могла не знать о том, что они давно покинули наш мир. Что, если под своей просьбой она подразумевала не живую птицу, а эту подвеску? Или… Ее обладательницу?

Я подняла взгляд на жрицу, терзаемая догадкой.

– У вас красивый кулон, – наконец разлепила я пересохшие губы.

В храме было душно и жарко. Мне хотелось выбраться на свежий воздух как можно скорее, но я не могла уйти с пустыми руками.

Ари с гордостью ответила:

– Он единственный в своем роде.

– Правда? Почему?

– Потому что только главная жрица может носить его, – ответила Катрина.

Пол закачался и начал медленно уходить из-под моих ног. Эта юная девушка – главная жрица Несдержанной богини? Та, что получила от нее крохи силы?

В замешательстве я низко поклонилась. Ари рассмеялась и жестом велела мне выпрямиться.

– Не стоит. Мне достаточно благоговения в твоих глазах.

– Прошу прощения, – снова начала я, не зная, как выразить свои мысли.

Если Аллегра под фениксом имела в виду главную жрицу, то… Что дальше? Что я должна сделать? Забрать подвеску? Рассказать обо всем Ари?

– Катрина, оставь нас, – тон Ари сменился, став жестким.

Еще раз поклонившись, Катрина покинула зал, как бесшумная тень. Главная жрица посмотрела на меня.

– Скажи мне правду. Зачем тебе феникс?

– Потому что он может спасти мою сестру, – честно ответила я и поведала Ари все, что произошло со мной, начиная с церемонии отбора жертв в Стеи.

Я старалась, чтобы голос мой звучал ровно и беспристрастно, как у равнодушного рассказчика, но он то и дело сбивался и дрожал. Под конец я плюнула на свои старания и выплеснула весь свой страх, все свое горе.

Ари слушала молча, не перебивая. Взгляд ее был устремлен в сторону алтаря и сделался совершенно пустым. Когда я закончила, она без всякого выражения сказала:

– Тебе нужен не феникс. Тебе нужна я. Главная жрица зовется фениксом, потому что после смерти огненных птиц именно она передает волю богини.

– И вы пойдете со мной? – обмирая от страха, спросила я.

– Я мечтаю о смерти Фолкора не меньше твоего, – усмехнулась Ари, став похожей на хищную кошку. – Но не могу вот так на слово поверить какой-то девчонке.

– Николина. Мое имя Николина Дамаре.

Ари изящно взмахнула рукой.

– Ты хочешь убить темного мага, не имея смертоносного оружия или четкого плана, опираясь лишь на туманное предсказание провидицы?

– Да.

– Иными словами, ты просишь меня пойти с тобой на верную гибель. Мне нравится, – глаза Ари засверкали. – Но нет.

– Пожалуйста…

Я сглотнула ком в горле. Перед глазами возник образ смеющейся Таши. Я не знала, как именно, но осознавала – это знание исходило откуда-то из глубин моего нутра, – что нам нужна Ари. Нам нужен феникс.

– Я не маг и не воитель, – сказала Ари с досадой. – Хотела бы я иметь такие силы, чтобы уничтожить Темного Фолкора и вернуть богов. Вернуть радость в этот мир. Но – увы – я не могу.

– Но Арандхати одарила вас.

Ари вытянула руки перед собой. Я уставилась на ее узкие ладони с длинными пальцами – на каждой вспыхнул слабый огонек.

– Это вся моя сила, Николина. Вот они, те жалкие крохи, благодаря которым я зовусь фениксом.

– Вы не поняли, – я покачала головой. – Не столь важно, сколько у вас магии. Богиня одарила вас – значит, посчитала достойной.

В глазах Ари появилась крошечная искорка. Задумчиво посмотрев на дрожащие огоньки над своими ладонями, она произнесла:

– Ты так считаешь? Что же… Если все, что ты говоришь – правда, и пророчество существует… Кем я буду, если откажу тебе?

– Так вы присоединитесь? – не веря своим ушам, спросила я.

Ари кивнула.

– Но не просто так.

– Все, что угодно, – опрометчиво пообещала я. Опомнилась и добавила: – Почти все.

– То, что я у тебя попрошу, многого не стоит. Я хочу, чтобы ты принесла клятву служения Несдержанной богине.

– Но я не жрица. И не планирую ей становиться.

– Клятву приносят и не жрицы тоже, – пожала Ари худыми плечами. – Жрица – лишь слово. На самом деле мы все – лишь слуги Арандхати: и те, кто молится, и те, кто воюет. Клятва подразумевает обещание служить самой богине – и никому больше.

Я обдумывала условие, выдвинутое главной жрицей. Стать слугой богини?

Спящей богини, – напомнила я себе.

– Если я стану служить Арандхати, – медленно произнесла я, – то и приказывать мне может лишь она сама? Или вы, на правах жрицы, тоже…

– Нет. Только богиня.

– Но она спит.

– Верно, – кивнула Ари. – И проснется только тогда, когда Фолкор будет уничтожен. Таким образом, Николина Дамаре, ты ничего не теряешь. Если наша затея не увенчается успехом,