стороны, при Ироде все же был порядок; власть римлян ощущалась не так явственно, а в дни голода он находил средства для закупки зерна и раздачи его народу. А вот после его смерти все покатилось под откос. Наследники царя показали полную несостоятельность: постоянно ездили в Рим разбираться друг с другом, что вызывало понятное недовольство народа. А как следствие этого, и в Иудее, и в Галилее, и в Самарии началась смута, которая, по сути дела, с тех пор и не прекращалась — короткие времена затишья сменяются новыми бунтами.

Тогда, в 3756 году по еврейскому календарю (4 год до н. э.) римский наместник Сирии Вар направил в Иерусалим третью часть всей имеющейся у него армии, которая присоединилась к уже находившимся там римским солдатам. Когда квестор Сирии (то есть управляющий финансами провинции) Сабин потребовал выдать ему сокровищницу Ирода, это вызвало взрыв народного негодования. А тут еще приближался Шавуот[21], праздник дарования Торы, и тысячи паломников устремились в Иерусалим. Эта огромная толпа в какой-то момент окружила римлян, и те оказались в осаде.

Сабин в ответ дал указание легионерам прорываться в сторону Храма, и исход этого боя профессиональных бойцов с не имеющим никакого военного опыта простонародьем был предрешен. Чтобы сдержать наступление римлян, евреи поднялись на построенную Иродом ведущую к Храму изумительной красоты галерею и начали оттуда стрелять в противников из лука. Римляне в ответ подожгли галерею, и часть из тех, кто там стоял, сгорела заживо, часть предпочла покончить жизнь самоубийством, вонзив меч в живот; а те, кто спрыгнул вниз, разбились или были заколоты римлянами.

Тем не менее Сабин после этих событий отступил, а мятеж охватил все области Святой Земли. Именно тогда Иегуда Галилеянин, сын казненного Иродом без суда Хизкии, и собрал вокруг себя множество недовольных как римлянами, так и любой властью вообще, захватил оружейные склады в Сепфорисе и поднял знамя восстания.

На самом деле очагов восстания было множество, поскольку почти каждый, в ком были хоть какие-то лидерские качества, спешил в том году провозгласить себя вождем, а то и царем, но нередко вся их борьба сводилась к нападению на небольшие отряды римлян и к грабежам.

Вар в итоге затушил все эти очаги мятежа, распяв больше двух тысяч его участников. Наследники Ирода превратились в правителей небольших областей, власть Рима стала всеобъемлющей, и в 6 году в Иудею прибыл первый прокуратор (то есть, по сути дела, управляющий областью, подчинявшийся наместнику-губернатору Сирии) Колоний. Вскоре после его вступления на этот пост Иегуда Галилеянин поднял новое восстание, в ходе которого был убит.

За Колонием на посту прокураторов Иудеи последовали Амбвиний, Анней Руф, Граций и Понтий Пилат. Последний особенно прославился своей жестокостью и вероломством. Именно за явное превышение власти Пилат был отправлен в 36 году на суд императора в Рим, признан виновным, сослан в Галлию, где и покончил жизнь самоубийством.

Иосиф родился вскоре после отставки Пилата, и его детство проходило на фоне царствования Агриппы Первого, получившего, как уже рассказывалось, от Калигулы Батанею и Трахонею, к которым впоследствии тот прибавил еще и Галилею и Перею — земли изгнанного в 39 году другого дяди Ирода, Антипы. Его влияние в кулуарах римской власти оставалось огромным, и когда на престол взошел Клавдий (41–54), Агриппа выступил в качестве посредника между сенатом и новым императором, чем помог тому удержаться на троне. В благодарность Клавдий сделал его еще и царем Иудеи и Самарии, и таким образом его царство оказалось даже больше, чем царство его великого и безумного деда.

Должность прокуратора при Агриппе была упразднена, а новый царь на деле доказал, что в нем течет не только кровь идумея Ирода, но и кровь Хасмонеев, проявив себя как мудрый, рачительный и в то же время преданный своему народу правитель. Как уже было сказано выше, Иосиф рассказывает и в «Иудейской войне», и в «Иудейских древностях» о периоде правления Агриппы Первого с такими подробностями, что почти не остается сомнений, что он мальчиком лично слышал рассказы взрослых о новом царе и его деятельности.

Агриппа Первый, видимо, понимал, что рано или поздно широкомасштабная военная операция Рима против Иудеи неизбежна, и потому стал не только расширять и украшать Храм, но и укреплять Иерусалим, то есть, по сути, продолжил действовать в том же направлении, что Ирод Великий. Он начал возводить четвертую стену вокруг города, причем Иосиф, видевший процесс строительства собственными глазами, утверждает, что стена эта была такой крепкой, «что, если бы она была окончена, римская осада не могла бы иметь никакого успеха» (ИВ, 2:11:6).

Но в том-то и дело, что это поняли и в Риме, откуда последовал грозный оклик прекратить строительство. А в 44 году Агриппа Первый внезапно скончался на 54-м году жизни. То, что это произошло сразу после большого пира в Кейсарии, невольно наводит на подозрение, что его смерть стала следствием отравления — в Риме решили, что с начавшим себя вести крайне подозрительно царем Иудеи надо кончать.

Это подтверждает и то, что Клавдий не передал трон Агриппы Первого находившемуся в тот момент в Риме его сыну Марку Юлию Агриппе Второму, хотя тому было 17 лет — вполне зрелый по понятиям того времени возраст. Вместо этого юному царю, ставшему последним в династии Ирода, Клавдий пожаловал находившуюся в Сирии Халкиду, а затем, спустя годы, — владения его двоюродного деда Филиппа — Батанею, Трахонею и Гавлантиду, то есть области, располагавшиеся вокруг Кинерета (Тивериадского озера). Нерон после своего воцарения добавил к этому часть Галилеи, включая Тверию (Тивериаду), перейский город Юлиаду и прилегающие к нему 24 деревни.

В Иудее же в 46 году появился новоназначенный прокуратор Куспий Фад, которого вскоре сменил на этом посту тогда еще совсем молодой Тиберий Александр — человек, безусловно, неординарный.

Еврей по рождению, сын главы еврейской общины Александрии Александра Лисимаха и племянник великого греческо-еврейского философа Филона Александрийского, он еще в ранней юности отказался от монотеизма и стал всячески демонстрировать приверженность религии Рима. Вряд ли Тиберий Александр был убежденным язычником — скорее всего, обычным рационалистом и последователем философии Тита Лукреция Кара, отрицавшего все сверхъестественное. В язычество же он ударился исключительно с целью сделать блестящую военную и политическую карьеру в Риме и в итоге достиг поставленной цели — стал наместником императора в Египте. Будучи потомком Хасмонеев, Тиберий Александр приходился семье Иосифа дальним родственником.

В «Иудейской войне» Иосиф утверждает, что в период прокураторства Куспия Фада и Тиберия Александра «народ хранил спокойствие, так как те не посягали на туземные обычаи и нравы» (ИВ, 2:11:6), но это, мягко говоря, не совсем соответствует действительности — и герой этой книги, находившийся в то время в переходном возрасте, это, безусловно, знал.

Фад начал свою деятельность в Иудее с того, что возродил требование