class="p1">– Дальше Хамид отвел Рифата в отдельное помещение, доступ в которое разрешен только старшему смены, и там Рифат выложил ему то, с чем пришел. Говорил он сбивчиво, на диалекте народов тубу, который, в свою очередь, делится на две основные группы: теда и даза, со своим своеобразным диалектом. Останавливаюсь на этом более подробно, чтобы вы поняли: перевод беседы занял не один час, и я допускаю, что он может оказаться неточным.

– В чем суть разговора? – спросил Богданов.

– Рифат имел неосторожность прилюдно высказывать недовольство некоторыми решениями, которые принимал Муаммар Каддафи. Делал он это не один раз, и кое-кто решил, что его можно завербовать для своих целей. Болтливый язык сделал его уязвимым, а работа в относительной близости от лидера Ливийской Арабской Республики – лакомым кусочком для противников Каддафи. Естественно, его завербовали.

– Он так и сказал?

– Нет, конечно. Возможно, он и доверяет Хамиду, но не настолько, чтобы положить свою голову на плаху. К этому выводу я пришел сам.

– Ясно, продолжайте.

– Он сказал, что некая организация предложила ему хорошие деньги только за то, чтобы он предоставил ей доступ к секретной информации, содержащей схемы передвижения кортежа Каддафи по стране. Заявил Хамид, что отказался предоставить информацию и считает, что на лидера ливийского народа планируется покушение. Хамид потребовал доказательств, а так как никаких доказательств у Рифата не было, посоветовал ему забыть о предложении, о тех людях, которые к нему обращались, и о настоящем разговоре тоже. Рифат уговаривал Хамида, чтобы тот намекнул своему начальству, что следует усилить охрану Каддафи и провести проверку всех сотрудников аппарата на предмет вербовки противниками действующего строя, но тот сказал, что не собирается из-за паранойи Рифата лишаться работы и подставлять свою голову под удар. На этом разговор закончился.

– Что предприняли вы? – задал вопрос Богданов, поняв, что рассказ окончен.

– Я проверил все записи прослушки разговоров в здании правительства за последние три месяца, но ничего подозрительного не нашел. Тогда я организовал слежку за Рифатом, а заодно прощупал все его окружение. За четыре дня ничего не обнаружил. Тогда я понял, что напрасно теряю время, и обратился за помощью в Москву. И вот вы здесь.

– И вот мы здесь, – повторил за Аликом Богданов. – Чего вы ждете от нас?

– Вы должны наладить контакт с Рифатом, – заявил Алик. – Сам я этого сделать не могу, так как являюсь слишком видной фигурой в Ливии. Рифат наверняка знает меня в лицо и поэтому откровенничать со мной не станет. Но также я знаю, что ситуация его угнетает, он боится и тех людей, которые его завербовали, и тех, на кого работает. Сейчас он особенно уязвим, поэтому будет рад, если решение его проблем возьмет на себя кто-то со стороны.

– Как нам его найти? – задал очередной вопрос Богданов.

– Здесь все, что может вам понадобиться, – Алик положил на стол картонную папку. – Фото Рифата и членов его семьи, его домашний адрес, рабочее расписание, список регулярных передвижений, привычки и слабости.

– Полное досье? – Богданов удовлетворенно кивнул. – Это существенно облегчит нам работу.

– Очень на это надеюсь. Теперь о технической стороне дела. – Алик выложил на стол пухлый конверт. – Здесь деньги на время вашего пребывания в Ливии. На случай, если нужно будет кого-то подкупить. Ливийцы – народ странный, с одной стороны, они считают себя яростными патриотами, с другой стороны, не прочь обогатиться любыми способами. Думаю, деньги вам понадобятся, и не раз.

– Ливийские динары разного номинала, – заглянув в конверт, прокомментировал Богданов. – Если не ошибаюсь, их ввели в обращение четыре года назад, уже при правлении Муаммара Каддафи. Они ценятся в Ливии наравне со старинными монетами?

– Они ценятся в Ливии больше, чем старинные монеты. Люди им доверяют.

– Хорошо. Во дворе я видел легковой автомобиль, полагаю, мы можем им пользоваться.

– И им, и микроавтобусом. Они оба в вашем распоряжении. Насчет бензина не беспокойтесь, в сарае на заднем дворе имеется запас горючего. На заправки без особой нужды не заезжайте. Бензин в Ливии дешевый и доступный, но иностранцам, которыми вы являетесь, его отдают неохотно.

– Что насчет оружия?

– Можете составить список, какое именно требуется, и я оружие подготовлю. На первое время я собрал кое-что и перевез сюда.

Алик предложил Богданову перейти во второе помещение. Там вдоль стены располагались стеллажи с продовольствием, а нижний ряд занимали закрытые ящики. Алик открыл первый ящик. В нем аккуратными рядами лежали автоматы Калашникова, пистолеты Макарова и целый ряд гранат «РГД‑5».

– В соседнем отсеке – патроны и несколько мин. Этого хватит?

– Да здесь целую армию вооружить можно. – Богданов был впечатлен. – Вы здесь к войне готовились, что ли? Впервые на задании мне предоставляют такой арсенал.

– Надеюсь, ничего из этого арсенала вам не понадобится, – искренне произнес Алик. – Ну что же, на этом моя миссия окончена. В первой комнате есть телефон, по которому вы напрямую можете связаться со мной в любое время суток. Конечно, я не сижу около него безвылазно, но кто-то вам обязательно ответит.

– Значит, у вас есть помощники?

– Без них в Ливии никуда, – ответил Алик.

Окончив разговор, они вышли из подвального помещения, Алик уехал, а Богданов собрал группу, чтобы ознакомить бойцов с новыми данными. Изучив папку, принесенную Аликом, решили, что на встречу с Рифатом пойдет сам подполковник Богданов. Сутки потратили на слежку за объектом, сверяя и уточняя данные, собранные Аликом. Так как действия и передвижения Рифата с точностью до десяти минут совпали с расписанием его передвижений, решили переходить от слежки к действиям. Выбрали наиболее подходящее для первой встречи место, и подполковник отправился налаживать контакт с информатором.

Согласно расписанию, составленному Аликом, по вторникам Рифат вместе со своим сыном приезжал на побережье в Старом городе. В двенадцать двадцать он оставлял сына в одноэтажном здании, выполняющем функцию художественной студии для подростков, сам же располагался в сквере метрах в пятидесяти от дома и больше часа просто сидел, дожидаясь окончания занятий. Этим и решили воспользоваться бойцы группы «Дон».

Автомобиль Рифата припарковался около студии ровно в двенадцать двадцать. Богданов наблюдал, как Рифат выходит из машины, открывает дверцу сыну и провожает его до дверей. Дождавшись, пока сын помашет на прощание рукой, Рифат пересек дорогу и вошел в сквер. Пройдя несколько метров, он опустился на скамейку в десяти метрах от той скамейки, которую занимал Богданов. Достав из кармана газету, Рифат развернул ее и углубился в чтение.

Богданов выждал пять минут, поднялся и направился к скамейке, на которой сидел Рифат. Поравнявшись со скамьей, подполковник присел рядом с Рифатом. Тот бросил