– Родила бы ты, что ли, Катька? Давай, может, когда все это утрясется… Дай бог, конечно, чтобы утряслось… Я тебе снова замуж не предлагаю. Знаю, что вместе не уживемся. Но, может, ребенка родим, а? Я ни с кем не хочу общего, кроме как с тобой. Честно. Ну будет у нас что-то типа гостевого брака? Наверное, для нас с тобой это оптимальный вариант. С самого начала надо было так жить. До сих пор, может, жили бы. Кать, ты подумай? Я, конечно, сволочь был…

Я попыталась разуверить предпоследнего, что никакого зла на него не держу и вообще не обижаюсь. Ну подумаешь: считал меня дурой. Это, конечно, не подумаешь, я тогда была готова летать на метле, но тем не менее… После развода и по прошествии некоторого времени я успокоилась и считаю второго бывшего своим другом. Так же, как и третьего. В принципе, Тимофей – мужик неплохой. В особенности если видеть его не чаще одного раза в неделю. Или в месяц.

Но второй бывший не дал мне произнести всю задуманную речь, заявив, что у нас мало времени, назвал имя нотариуса, у которого оставлено завещание, добавил, правда, что в нем нет ни слова касательно зарубежных вкладов (даже нотариусу знать о них необязательно), про них Тимофей сказал устно.

– В общем, Катька… Надеюсь, еще увидимся. Всего тебе. И ты в самом деле подумай насчет ребенка. Я серьезно. Может, потом ко мне приедешь, а? Я тебе сообщу, где осяду. Там сама недельку выберешь. А с ребенком и твои посидят, да и батя рад будет. И мать. Она-то вообще на седьмом небе окажется. Тебе делать ничего не придется. Гарантированно! Катька, я позвоню, как где-то осяду. Ну, бывай!

Второй бывший чмокнул меня в щечку, обнял, крепко прижал к себе и едва слышно прошептал на ухо:

– Ты бы поосторожнее, Катька. Не высовывайся. Сиди тихо. Ох, некстати ты в Швейцарии была…

Я резко отстранилась от Тимофея и внимательно на него посмотрела. Он мгновенно отвел взгляд, еще раз чмокнул меня и вышел из моей спальни, под дверью которой уже томился третий. Тоже с откровениями? И что хотел сказать Тимофей?! Хотя в принципе ясно…

– Ну а что скажешь ты? – обратилась я к Леониду, когда тот плотно закрыл за собой дверь.

– Да вот хотел с тобой попрощаться, – своим обычным размеренным тоном сообщил третий. – Ждал своей очереди.

Я же решила постараться выяснить и у Леонида, что заставляет его стремительно покидать пределы родной страны. Я знала и понимала мотивы Тимофея и Тамарки с Андреем, но Леонид так пока ничего и не сказал вразумительного. А мне следовало бы быть в курсе. Для себя лично. Чтобы лучше представлять, с какой стороны ждать подвоха. Каких дров наломал мой третий бывший муж?

– Ну, колись, – сказала я ему. – Чтобы я хоть примерно знала, чего ты изобрел на этот раз.

– Много будешь знать – не дадут состариться, Катерина, – нравоучительным тоном изрек третий. – Так что даже не спрашивай. – Подумал немного и добавил: – Все объяснить все равно не смогу. Долго. Специфично. И вообще неинтересно. И я сам далеко не во всем уверен. Намерен проверить. А чего зря воду мутить?

«Но страну покидаешь в спешном порядке», – подумала я, а вслух спросила:

– Ты кинул самого Казанского?

Третий бывший задумался на мгновение, почесал подбородок, а потом выдал:

– Не уверен. Я не знаю. Но не исключаю.

– То есть?

– Отстань, Катька! Сказал же, право слово! Не знаю. Придумал тут пару штучек хитрых… Вот выберусь за границу. Кое-что уточню. А потом двину в одну фирмочку. Меня давно приглашали у них поработать. Запатентую свои штуковинки, а там видно будет. Ну а ты… За домом присматривай, ладно? Ключи у тебя есть. Пользуйся, когда захочешь.

В общем, последний муж тоже составил завещание и отписал долю мне. Официально мы имущество не делили. Мы просто поняли, что не можем жить в одном доме – спокойный, медлительный Леня и я со своей склонностью к авантюризму и любовью к хождению по лезвию бритвы.

Богатая я наследница, как показывает информация последних дней, вернее часов, даже минут. Только лучше бы мои бывшие сами оставались живы и здоровы и пользовались завещанным мне имуществом. О чем я и поведала Леониду.

– Мы постараемся, – улыбнулся он. – Мы с Тимофеем живучие. Тебя выдержали, – он хмыкнул. – А это уже что-то.

Леонид к осторожности не призывал, просто поцеловал меня, и мы вместе покинули спальню. С Тамаркой расцеловались уже в прихожей, Андрюша пожал мне руку. А во дворе перед моим парадным уже стоял небольшой автобус.

Мы с Артемом Александровичем не пошли провожать «летчиков», чтобы не привлекать к себе внимания. Никому не нужно знать, что они выходят от меня.

После отъезда гостей в квартире стало тихо и пусто, даже у любимого пса испортилось настроение, несмотря на предстоящую прогулку, которую я откладывала до тех пор, пока гости не покинут пределы моей квартиры. Теперь же сказала бывшему свекру:

– Мы с Тимкой вас проводим. А если хотите – пойдемте погуляем с нами, потом еще чайку попьем. Вы как?

– Да нет, Катя. Поеду я домой. Устал.

Свекор помолчал немного, а потом поинтересовался, не выяснила ли я у Тимки чего-нибудь конкретного. Я вздохнула. Зачем зря расстраивать мужика?

– Мафиозные дела, да, Катя? – не отставал Артем Александрович.

– Мафиозные, – кивнула я. – Но я думаю, что все утрясется.

Откровенно говоря, я была далека от подобных мыслей, но уже радовалась, что к ограблению швейцарского банка Тимофей не имел никакого отношения. А с другими деньгами вполне может и отмазаться. В особенности если Казанский лишний раз не станет открывать рот. И если Тимофей играет только против Игоря… Шанс, конечно, есть, и неплохой.

Вскоре я проводила Артема Александровича и устроилась напротив телевизора с телефоном под боком в ожидании звонка с Кипра.

Они связались со мной, как и обещали. Долетели нормально, просили меня поблагодарить Николая из Пулкова лично, что я и сделала в субботу днем.

Санкт-Петербург. 11 апреля, воскресенье

В воскресенье я бесцельно шлялась по квартире, наслаждаясь кратковременным периодом безделья. Тимка ходил вслед за мной. Я раздумывала, позвонить подруге Ленке или не позвонить? Было желание с кем-то поболтать, Тамарка находилась вне пределов досягаемости, куда-либо тащиться не хотелось из тех соображений, что я предпочитаю всегда сама быть за рулем, а значит, не выпьешь (какая ж встреча без рюмки?), Ленку же к себе вызвонить реально: несмотря на свою легендарную лень, ко мне она вполне может выбраться. Ко мне не надо ни одеваться, ни краситься, а если я еще предложу оплатить ей такси… Приедет. Но, с другой стороны, тогда мне предстоит весь вечер слушать про Игорюню. А это не являлось мечтой моей жизни. Или Ленка еще захочет, чтобы я ему звонила, чего я делать не намерена. На всякий случай я записала его телефоны – все, которые имелись у Тимофея, если они, конечно, не устарели. Но звонить я не буду. Тем более из-за Ленки. Хотя он и сволочь. Баба его из тюрьмы ждала, передачки носила, а он, негодник… Я захлебнулась праведным гневом. Может, все-таки позвонить и выплеснуть все свое плохое настроение? Как раз мне самой полегчает? Говорят же психологи, что нельзя держать в себе отрицательные эмоции. Я их обычно выпускаю на дороге, открыв окно машины и общаясь с другими водителями с помощью нецензурной лексики. Очень хорошо потом себя чувствую, кстати. А сейчас чего-то так тошно… Или я это из-за своих? Ведь с бывшими родственниками и знакомыми такая неопределенность…