Слон помедлил мгновение, а затем сделал пару шагов к самой воде и быстро, слегка то ли поклонился, то ли кивнул отражению луны. Зайчиха с трудом разобрала, что он пробормотал:

– Прости.

Тут же по воде пробежал бриз, заставив отражение дрожать сильнее.

– Нет, – сказала зайчиха, покачав головой. – Так не пойдёт. Бог Луны сердится ещё больше. Если ты собираешься извиниться, то должен сделать это как следует. Искренне.

На слона жалко было смотреть. Не теряя ни секунды, он поклонился ниже и, заикаясь, проговорил:

– П… пожалуйста, бог Луны, прости меня и моё стадо. Мы сожалеем о том, что совершили, и обещаем больше никогда не доставлять тебе неприятностей.

Но волны всё шли и шли по воде, и отражение луны качалось всё сильнее.

Зайчиха снова покачала головой.

– Слишком поздно, – сказала она, обернувшись к слону. – Лучше мне уйти. Я не хотела бы видеть, что бог Луны сделает с вами.

И она повернулась и поскакала прочь.

– Нет, пожалуйста, вернись! – взмолился слон. – Ты должна что-то сделать. Скажи ему, что я не хотел быть грубым. Скажи, что я раскаиваюсь. И сделаю что угодно.

Зайчиха сдержала улыбку. Она прискакала обратно к озеру и поклонилась отражению луны. Затем прокашлялась и громко произнесла:

– Бог Луны, прошу тебя, не сердись на слонов. Они сожалеют о том, что доставили столько неприятностей, и обещают покинуть берега озера и никогда больше не возвращаться сюда.

Волны утихли, поверхность воды выровнялась, и отражение луны замерло.

– Ты сделала это, – с трепетом прошептал слон. – Ты успокоила бога Луны. Спасибо тебе, маленькая зайчиха.

Слон был так рад. Он разве что не трубил от радости.

– Не за что, – ответила зайчиха. – Но не забудьте о данном обещании. Вам лучше уйти, быстро и тихо, на случай, если бог Луны снова выйдет из себя.

Слон кивнул и низко поклонился, сначала зайчихе, затем отражению луны в озере. Он вернулся к стаду и сказал, что пора уходить.

Утром зайцы проснулись от непривычной тишины. Никто не топтал, не трубил – и ничьи ноги не разрушали домов.

– Что случилось? – спрашивали они друг у друга в недоумении. – Куда подевались слоны?

Но ответа им пришлось подождать, потому что маленькой зайчихи нигде не было видно. После долгой ночи она спала, свернувшись калачиком, в своём домике. Ей снился бог Луны. Она улыбалась.

Бхасмасура был очень честолюбив. Он был асурой, волшебным духом, а значит, довольно могущественным. Но этого Бхасмасуре было мало. Он всегда хотел большего.

Он хотел быть самым могущественным и самым опасным асурой из всех. К сожалению, был только один способ получить способности, которых не было ни у кого из асур. Только один путь: попросить богов. А точнее, бога Шиву.

Бхасмасура решил, что лучший способ добиться благосклонности Шивы – это доказать свою преданность. И он начал молиться и ночью, и днём. Шива всегда знал, когда люди молятся ему, но редко мог сказать, кто из людей о чём молится. Но молитвы Бхасмасуры звучали так громко и долго, что Шива решил выяснить, от кого же они исходят. Наверняка тот, кто молится так усердно, очень добродетельный и праведный человек. По крайней мере, он заслуживает увидеть Шиву.

Бхасмасура был на середине долгой молитвы, когда услышал низкий, спокойный, красивый голос:

– Открой глаза, Бхасмасура.

Ему показалось, что голос направляется прямо к нему, и он открыл глаза.

– Мой бог, – прошептал он, едва заметно улыбнувшись. – Наконец ты явился. Я мог только мечтать о том, чтобы ты меня услышал…

– Ты молился так долго и усердно, – сказал Шива. – Что ты хочешь, чтобы я дал тебе?

Бхасмасура потупил взгляд, изображая из себя скромного молельщика.

– Бог мой, я хотел бы… то есть можно ли… я мечтаю о бессмертии.

Шива вздохнул.

– Бхасмасура, ты знаешь, что этого я не могу даровать тебе. Наверняка ты хочешь чего-то ещё?

Бхасмасура слегка нахмурился, затем скромно улыбнулся. В конце концов, не стоило спорить с богом.

– В таком случае, мой бог, – сказал он невинным голосом, – я был бы рад… Можешь ли ты сделать так, чтобы все, чьей головы я бы касался, обращались в пепел?

Шива не на шутку удивился. Не такой просьбы он ждал от смиренного молельщика. О таком мог попросить жестокий человек, но никак не добродетельный. Он снова вздохнул и пообещал Бхасмасуре исполнить его желание. Как-никак, тот ведь так усердно молился.

Как только желание было исполнено, Бхасмасура разразился раскатистым смехом:

– Ха-ха-ха! Теперь я самый могущественный асура на земле. Я даже сильнее тебя, бог Шива. Пришло время испробовать мою новую способность, полагаю…

И он протянул руку, чтобы дотронуться до головы Шивы.

Шива в ужасе отпрянул. Поняв, что не может отменить исполненное желание, он ужаснулся ещё больше. Спорить с Бхасмасурой не было смысла. И Шива пустился прочь. Бхасмасура побежал следом за ним.

Шива бежал и бежал, а Бхасмасура не отставал. Поскольку Шива был богом, он не чувствовал усталости, но долго так продолжаться не могло. У бога есть другие дела, кроме как вечно убегать от этого проклятого асуры. Нужно было что-то сделать. Единственным решением, которое пришло Шиве в голову, была молитва. И он стал на бегу молиться богу Вишну.

Бхасмасура потерял из виду Шиву, когда они оказались в густой чаще леса. Но он не волновался, потому что знал: Шива не мог убежать далеко. Но тут вдруг он заметил женщину, сидевшую среди деревьев. И вздохнул. Женщины красивее неё ему не приходилось встречать.

Бхасмасура влюбился. От любви он потерял голову и даже на какое-то время забыл о Шиве. Не желая упускать такой шанс, он поклонился красавице.

– Никогда прежде я не встречал такой очаровательной женщины. Кто вы? Станете ли вы моей женой?

Женщина взмахнула ресницами и в смущении склонила голову.