– Ладно-ладно, не горячись! – примирительно поднял я вверх руки, – Это я не подумав ляпнул. Я рад, что всё обошлось, и вы не пострадали. И как у тебя с ней? Всё серьёзно, или так… – неопределённо махнул я рукой.

– Надеюсь, что серьёзно… – вздохнул он, и поднял вверх голову, глядя на свинцовые тучи, затянувшие небо. Было ясно, что вот-вот сверху повалит снег, и нас ждёт очередной снежный апокалипсис.

– Что-то Разумовского не видать, – окинул я взглядом школьный двор, – Он же уже обычно в это время со своей компанией тут торчит, долги из картёжников трясёт.

– А он, представляешь, с картами решил завязать, – ошарашил меня приятель, – Говорит, что денег у него теперь больше, чем достаточно, и теперь нужно думать, как их сохранить и приумножить, и не спустить случайно в карты. За ум решил взяться. Задумался о хорошем университете, но для учёбы там ему надо знания подтянуть, вот и засел за учебники.

– Вот это да… – удивлённо присвистнул я, – А я думал, что шальные деньги развращают людей, а тут наоборот получилось. Ну, хорошо, если так, и если он не сорвётся.

– Сам-то что думаешь со своим выигрышем делать? – поинтересовался Демидов, когда мы уже потихоньку двинулись ко входу в школу.

– Не решил ещё, – пожал я плечами, не став говорить, что у меня ещё и нет этих денег, так как чек у Насти остался. Впрочем, ещё были деньги от Разумовского, мой процент от выигрыша тот уже скинул мне на счёт.

– Квартиру, наверное, для начала куплю, а то сколько можно по съёмным таскаться? А дальше уже видно будет, что с остальными делать.

– Тоже верно, – согласился со мной Демидов, и мы поспешили на урок.

***

– Доброе утро, – поздоровалась с нами наш классный руководитель, довольно молодая ещё учительница географии, Марина Александровна Радышевская, быстрым шагом войдя в класс. Мы все поспешили вскочить со своих мест, приветствуя её.

– Извините за вторжение, Виктор Сергеевич, я буквально на минуту, – извинилась она перед учителем геометрии, который ещё не успел начать урок, и тот благодушно ей кивнул, сидя за своим столом.

– Класс, внимание, у меня новости. Позвольте представить вам вашу новую одноклассницу, которая с сегодняшнего дня будет учиться с вами. Анастасия, заходите, – крикнула она, и через секунду в класс с невозмутимым видом вошла моя новая знакомая.

– Прошу любить и жаловать. Её зовут Анастасия Нарышкина, – продолжила классная, – Попрошу старосту и остальных учеников помочь новенькой побыстрее влиться в наш дружный коллектив. Настя, не стесняйся, если тебе будет нужная какая-то помощь, обращайся, тебе обязательно помогут. Также в любое время можешь подходить ко мне. Мой кабинет этажом выше, под номером тридцать семь.

– Хорошо, спасибо. Всем привет! – помахала Настя классу, класс отозвался дружным гулом.

– Сейчас мне пора бежать на урок, ты же можешь присаживаться на любое свободное место, где тебе нравится, – доброжелательно улыбнулась ей учительница.

– Спасибо, – вежливо кивнула ей девушка, и решительным шагом направилась в мою сторону, не обращая внимание на то, что несколько учениц на её пути освободили места рядом с собой от вещей, уверенные в том, что она идёт к кому-то из них.

– Привет! – улыбнулась она мне, под изумлёнными взглядами всего класса, – У тебя свободно?

– Привет, – лениво кивнул я ей, – Свободно. Падай.

– Спасибо, – она аккуратно уселась на стул, наклонилась ко мне и зашептала, – Извини, что не ответила на сообщение. Мой виртумм забирали на проверку, и только сегодня отдали. Я хотела написать тебе с другого устройства, но не помнила твой номер. Вот, держи свой чек, – протянула она мне бумажку.

– Спасибо, что сохранила, – улыбнулся я ей.

– Не за что… – чуть слышно шепнула она, увидев, что учитель начал объяснять новую тему, – У меня дома дурдом какой-то творился… Думала, что уже и не выйду в эту школу. Ещё недавно дед сам настаивал на переводя меня сюда, к брату, а тут вдруг резко на сто восемьдесят градусов развернулся. Категорически против стал, неизвестно, почему. Хорошо, папа вступился, и настоял на том, чтобы я сама решала, идти мне сюда или нет. Я решила идти. Ты рад?

– Конечно! – уверенно кивнул я ей, улыбаясь, – У тебя же мой чек. Как бы ты мне тогда его вернула?

– Только поэтому? Вот ты… Меркантильный какой! – ткнула она меня в бок кулачком.

– Молодые люди! Я вам не мешаю? – строго спросил препод, заметив нашу возню.

– Извините, больше не повторится, – тут же извинилась Настя, вскочив с места. Её, конечно, извинили, и больше она со мной до конца урока не разговаривала, сосредоточившись на том, о чём говорил учитель.

Я же почти не слушал его, привычно отметив себе, что знаю всё, о чём он там рассказывает. Ловил весь урок взгляды одноклассников, направленные исключительно на мою соседку, и лишь один взгляд периодически обжигал именно меня. Юля с первой парты то и дело бросала на меня косые взгляды, но я никак не мог понять, чем вызвано её недовольство.

Когда закончился урок, то нашу парту облепила целая толпа одноклассников, желающая познакомиться с Настей, и выпытать у неё подробности личной жизни и того, как она тут оказалась. Практически все одноклассники отметились тут, за исключением Юли, которая продолжала сидеть на своём месте, и даже не взглянула в нашу сторону.

Уже перед самым началом следующего урока в класс заглянул брат Насти, который увидев, что мы сидим месте, поморщился так, как будто его заставили целый лимон съесть, но ничего по этому поводу не сказал. Лишь напыщенно поздоровался с девушкой, демонстративно не обратив на меня ни малейшего внимания. Впрочем, так даже лучше. Не уверен, что смог бы держать себя в руках, если бы он сейчас, при Насте, что-нибудь вякнул в мою сторону. А так сделали вид, что не замечаем друг друга, и разошлись бортами, как корабли в море.

Глава 7

На обед мы пошли втроём, я, Демидов, и Настя. Хотя последнюю и зазывали активно ряд других девушек из класса с собой, но она с милой улыбкой всем отказала, и напросилась пойти с нами.

– У нас не очень хорошая репутация в этой школе, – попытался я отговорить её, – Ты уверена? Может, передумаешь, пока не поздно?

– Я привыкла судить людей по их поступкам, а не потому, что о них говорят другие, так что да, уверена! – решительно отрезала девушка, – Вы с Сергеем уже доказали, что являетесь порядочными людьми, а остальные лишь подлизываются. Я давно уже привыкла, что со мной пытаются дружить в большей степени из-за моей фамилии, так что стараюсь держать таких людей подальше от себя, на уровне – привет, пока, и как дела.

– Достойная позиция, – улыбнулся я, когда мы уже подходили к дверям столовой, – Но всё же, не хотелось бы, чтобы тебя из-за нас, а точнее даже, из-за меня, начали игнорировать.

– Да бога ради, пусть игнорируют. Мне так даже спокойнее будет, – насмешливо фыркнула девушка, – Излишнего внимания мне и в прошлой школе хватило, может, хоть в этой отдохну.

– И не мечтайте, – покачал головой Демидов, пропуская вперёд, к раздаче, Настю, – Нарышкины – слишком влиятельная фамилия, чтобы представителя их рода начали игнорировать, и не просто представителя, а дочку главы рода. Скорее наоборот, это тебе, Миха, выпишут индульгенцию, за то, что ты дружишь с ней. Будут вас двоих окучивать и в друзья набиваться.

– Ну, пусть попробуют, – насмешливо хмыкнул я, забирая тарелки с борщом и картофельным пюре с котлетой, и вдруг замер, – Стоп! Почему, дочку-то? Внучка же?

– Миша, ну нельзя же быть таким ничем не интересующимся типом! – удивлённо уставился на меня Сергей. Настя уже ушла занимать нам столик, так что сейчас мы с ним вдвоём были.

– Глава рода Нарышкиных – её отец, а не тот старик, – продолжил он, – Да, Сергей Константинович имеет ещё очень серьёзное влияние в роду, и многие считают, что по факту им руководит всё ещё он, пусть и не официально. Официально же он давно уже сложил свои полномочия, когда его сына назначили мэром Москвы. Не исключено, что сложение полномочий было одним из условий того, чтобы его сыну дали этот пост, чтобы не возникло конфликта интересов и подотчётности.

– Теперь всё понятно… – задумчиво пробормотал я, глядя на Настю, которая уже успела нескольких молодых людей отправить прочь от своего столика, которые