Джейси пожала плечами.

— В любом случае, у меня нет выбора. Если я хочу найти Эла.

— Да, но как насчет главного? Сколько баллов ты ему даешь?

Джейси усмехнулась при упоминании об их любимой игре.

— Я не задумывалась об этом, поскольку наняла его исключительно за мозги.

Таша сделала большие глаза.

— Ох, ради бога!

Еле заметно улыбаясь, Джейси наклонилась к подруге.

— Ну, у него определенно есть шанс на корону.

Таша хлопнула ладонями по столу с такой силой, что яйца подскочили в коробке.

— Я так и знала! Расскажи мне все.

— Темные волосы…

— Как у кого? Как у Пирса Броснана или Брендана Фрейзера?

— Как у Брендана. В «Мумии». Такой, знаешь, обаятельный, но несобранный.

— Значит, он симпатичный?

— Очень даже. Яркие синие глаза, а плечи — как у футболиста.

— Звучит аппетитно, — подвела итог Таша и вопросительно подняла брови. — Может, тебе стоит просто забыть об Эле и переключиться на этого парня?

— Не думаю.

Он симпатичный, да, но есть в нем некоторое высокомерие. И еще какая-то сводящая с ума странность. Нет, для построения взаимоотношений материал непригодный. Кроме того, проведя с ним меньше часа, Джейси могла с уверенностью сказать, что они будут вести себя друг с другом как кошка с собакой. Полная противоположность теплым, спокойным взаимоотношениям, возникшим между ней и Элом. Нет, это определенно не тот тип мужчины, с которым она хотела бы связать свою жизнь.

— Но почему?

— Таша, за последний год я назначала свидание дюжине парней, которые по нашей оценке достойны десятки. Однако ни одного из них нельзя назвать Родственной Душой — кроме Эла. И почему-то я не думаю, что мистер Андерсон в этом отношении лучше.

— И тем не менее. — Таша начала украшать пятнышками следующее яйцо. — Насколько я знаю, прошло уже четыре месяца с тех пор, как ты…

— Таша! — Джейси вскочила и, упорно избегая взгляда подруги, начала мыть лежащий в раковине стакан, уже и без того чистый. — Даже если и так, Дэвид Андерсон меня не интересует.

— Ну и пусть не интересует. Все, что от тебя требуется, это сохранять объективность.

— Может, это все, что от тебя требуется. Мне же, чтобы взыграла кровь, нужно нечто большее.

— Уффф! — Таша шлепнула себя по заду и издала шипящий звук. — Ты меня достала.

— Кроме того, — продолжала Джейси, игнорируя последнее замечание подруги, — я даже не хочу рассматривать его кандидатуру. Говорю же тебе, он странный.

— Что значит «странный»? Из тех, для кого в женщине главное длинные ноги? Или типа «я хочу знать, чем ты занимаешься каждое мгновение своей жизни»? — спросила Таша, намекая на некоторых недавних поклонников Джейси.

Та пожала плечами, запихивая намыленную губку глубоко в стакан.

— Взять хотя бы одно. Я сидела у него на диване, а он словно витал где-то. — Джейси прополоскала стакан и поискала взглядом, что бы еще вымыть, но ничего не нашла и со вздохом повернулась к подруге. — И дома у него как после кораблекрушения.

— Может, именно в тот день у его прислуги был выходной.

— Не думаю. Там везде какие-то ящики, а весь пол усыпан бумагами.

— Ох, перестань! Он же мужчина. Чего ты ожидала?

— Он не мужчина. Он великовозрастный подросток.

У Таши дрогнул уголок рта.

— Он не мой тип, — закончила Джейси, подчеркивая каждое слово, чтобы до Таши наконец дошло.

— Если не считать его внешности.

Таша нарисовала на яйце два маленьких пятнышка и превратила их в алые усы.

— Правильно. Если не считать его внешности, он совсем не мой тип. — Джейси встретилась взглядом с Ташей, и обе расхохотались. — Мы с тобой такие поверхностные.

— Нет. Просто честные.

— Ага. И я совершенно честно говорю тебе, что этот парень меня не интересует.

Это была правда. Может, он и симпатичный, но он ужасно раздражал ее. Или просто раздражал. Что более важно, он относился к тому типу парней, которых она всегда старалась избегать.

— Жаль, — сказала Таша, закрывая коробку еще с одной дюжиной яиц.

И хотя Джейси ни за что не призналась бы в этом вслух, Таша была права… а это, конечно, создавало совсем новую проблему.

Улицы Лос-Анджелеса могут оказаться холодными и пустынными, в особенности если топать по мостовой в поисках того, кто не хочет, чтобы его нашли.

А именно этим я и занимался. Прочесывал боковые улочки Голливуда в поисках сестры Мэллори, Сары, и ее туповатого, но весьма опасного бойфренда Кенни Таунсенда.

Я располагал единственной фотографией: Сара в соблазнительно облегающем фигуру выпускном платье. Много лет она была хорошей девочкой и только теперь поступила плохо.

Я показал фотографию первому парню, встреченному мной на улице, — типу по имени Джонези, который работал на углу Голливуда и Вайн, продавая газеты и менее традиционную информацию.

— Сожалею, приятель. Я не видел ее. И поверь, я бы запомнил такую, если бы увидел.

Я кивнул и сунул ему десятку. Джонези был прав. Сара — незабываемая женщина. Как, впрочем, и сама Мэллори…

Я закурил «честерфилд» и прислонился к фонарному столбу в надежде, что никотин прочистит мозги. Меня не покидало чувство, что клиентка рассказала не всю правду, но я был слишком джентльменом, чтобы ставить под сомнение слова дамы. Даже такой опасной дамы, как Мэллори.

Плохо то, что данные мне указания были столь расплывчатыми. Я чувствовал себя словно один из этих неудачников, против которых ополчился весь мир…

— Очень жаль, Дэвид. — Голос Финеуса Тига, донесшийся из телефонной трубки, вернул Дэвида в настоящее. — Никаких Албертов Элкотов.

Дэвид забарабанил пальцами по крышке стола. Проклятье! Он-то надеялся, что сможет найти для Джейси старину Эла просто с помощью пары телефонных звонков. Раз, два — и готово. Потом получит некоторую сумму — и можно жить дальше.

Такие планы! И все прахом.

Он почесал макушку тем концом карандаша, в который была вставлена стирательная резинка.

— На вид ему лет тридцать, но он может быть и старше. Как далеко ты копал?

— Пятнадцать лет, — ответил Финн. — Пусто.

— А что насчет схожих имен? Какие-нибудь Элкоты вообще есть?

— Черт, Дэвид! Что ты себе воображаешь? Что мне нечем заняться, кроме как торчать здесь и взламывать архивы Гарварда?