– Это было легко. Она очаровательна.

Я посмотрел на него с улыбкой. Я знал, что он имел в виду. Он был похож на дядю Освальдо. Внешнего сходства было мало, хотя он красивый парень – по-другому, но тоже привлекательный. Блондин с ясными голубыми глазами. И мускулистым телом, по которому сходили с ума девушки.

У Франческо дома был маленький зоопарк: несколько пони, собаки, кошки, попугайчики. Всех понемногу. И он ухаживает за ними с любовью и вниманием. Он хороший человек. Как его отец.

В тот момент, когда мы разговаривали о Нинне, мне подумалось (как и много раз раньше), что наши отношения напоминали мои с дядей Освальдо. Только теперь роли поменялись: я чувствовал себя старшим братом. А Франческо был как младший брат.

Моя мама крикнула из кухни:

– Массимо, останешься обедать?

– Да-да, – ответил я.

Затем я повернулся к Франческо.

– Останься тоже, пожалуйста. Мне столько нужно рассказать.

Он кивнул, улыбнувшись, и затем прокричал моей матери:

– Тетя Франка, поставьте еще одну тарелку. Я тоже останусь.

На следующий день я по-прежнему был там. Я увидел, что маме было тяжело со сломанной кистью, и хотел помочь ей. К тому же хотелось провести с ней некоторое время. И с Франческо тоже. Я думал, что останусь самое большее на неделю. Но в итоге пробыл там гораздо дольше. От мамы и кузена веяло домашним теплом. Там я был счастлив.

Я взял на себя покупку продуктов, мытье посуды и тому подобное. Мама готовила свои фирменные блюда. Она была довольна.

Я возвращался с работы в начале вечера, а вскоре после меня приходил Франческо. Мы подолгу гуляли по полям и близлежащим лесам. Мы разговаривали о том о сем: о животных, природе, женщинах, работе, будущем. Мы обсуждали личную жизнь и давали друг другу советы. Я поделился с ним своей горечью, которую испытывал во время развода с женой. Нам было важно выслушать друг друга. Это давало пищу для новых размышлений и, возможно, каким-то образом помогло мне избавиться от некоторых моих сожалений и страхов.

В один из таких вечеров я поделился с ним идеей, которая уже давно была в моей голове.

– Знаешь, чем бы я действительно хотел заниматься? Я бы хотел организовать центр помощи ежам, попавшим в беду. Нинна вдохновила меня. Эта кроха, которую я встретил случайно, на самом деле изменила что-то внутри меня.

– Центр для ежей? Очень необычно.

– Да, центр, оборудованный для спасения как можно большего количества… – я умолк, погрузившись в свои фантазии.

Я продолжил:

– Нинна подстегнула мое желание помогать самым маленьким, самым забытым. Именно потому что люди о них обычно не думают. В то время как каждое создание, даже самое маленькое, имеет значение. Прежде всего, это жизнь. Но это также важная часть нашей планеты, деталь, без которой пазл не складывается, неотъемлемый элемент всеобщей гармонии.

Мы оба замолчали, погрузившись в свои мысли на несколько минут.

– И я здесь, чтобы что-то делать со своей жизнью, верно? – спросил я, не ожидая ответа.

– Кто знает, может быть, ничего не происходит случайно. Может быть, ты должен был встретить Нинну. Чтобы найти эту дорогу, чтобы пройти свой путь, – сказал Франческо.

– Я построю несколько вольеров у себя дома. Место есть. Его много! И поселю туда всех нуждающихся в помощи ежей.

– Я тоже помогу, Массимо.

Я знал, что могу на него положиться.

На следующий день я написал Джулии о своем проекте, но она поумерила мой пыл. Она ответила:

«Это не так просто. Чтобы приютить ежей, требуются разрешения, официальные разрешения. Возможно, тебе будет проще помогать уже зарегистрированному и работающему центру».

Как всегда, она была права. По закону, если вы найдете ежа, то должны отнести его в центр спасения диких животных. Или вы можете оставить его у ветеринара. Я ветеринар, тогда все в порядке, да? А вот и нет, даже ветеринар может приютить у себя ежа или любое другое дикое животное только на время, необходимое для лечения. А затем вы должны передать его в центр, где ему предоставят кров и еду на время, требуемое в конкретном случае, перед тем как отпустить его обратно в дикую природу.

Я позвонил директору Центра реабилитации диких животных в Кунео, представился и предложил им помочь с любыми ежами, которые у них были. Он с радостью пригласил присоединиться к их группе. Однако я не стал волонтером сразу. Мне требовалось время для взращивания своей новой идеи. Я вынашивал ее, обдумывая, как воплотить в реальность. Я чувствовал, что следую за мечтой. И мне это нравилось.

Дни проходили один за другим, а я все еще не вернулся домой.

– Погости еще немного, – сказала мама.

А я не знал, как – или не хотел – отказать ей. Я хотел теплоты и близости, которые окружали меня в это время.

Прекрасные моменты.

Однажды утром я завтракал в спешке, так как мне нужно было посетить ряд пациентов в разных местах, и мама заметила:

– У тебя изменился взгляд. Ты стал спокойнее. Ты больше не придаешь столько значения своей внешности. Ты больше не одержим ею. Ты стал лучше, обратившись к своему внутреннему миру. И ты можешь отличить, что важно, а что нет.

Она сказала это просто, тем же тоном, которым давала мне список покупок. Но ее зеленые глаза цвета леса увлажнились. Она прятала взгляд, но ее эмоции нельзя было скрыть. Я обнял ее и, улыбаясь, прошептал:

– Моя милая Франка…

Время поджимало. Я запрыгнул в машину. Пока я мчался по дороге, в моей голове возник образ тетушки Марилены. Слова моей матери пробудили воспоминания о ней. Я думал обо всех наших разговорах. О том, как она верила в меня. Я сказал ей: «Спасибо, тетушка Марилена!» Тетушка Марилена скончалась несколько лет назад. Но мне нравилось думать, что она слышит меня, когда я время от времени обращался к ней.

Вечера я проводил с Нинной. Я переносил ее в уличный вольер. Но вскоре понял, что ей стало в нем тесно. На самом деле, я часто замечал, как она в нетерпении ходит по периметру, как будто ищет место для побега. Я чувствовал себя ужасно из-за нее. Поэтому принял решение.

Мои собаки не представляли опасности, так как у них не было доступа в тот угол двора, где гуляла Нинна. Поэтому мне всего лишь нужно было закрыть где-нибудь Лилли и Джека – я всегда избегал любого непосредственного контакта между ними и моим ежонком – и эта маленькая часть мира стала безопасной. Я достал Нинну из вольера и поставил ее на траву. Она исследовала все вокруг. Она выглядела такой счастливой спустя несколько дней, а мне в голову пришла мысль отпустить ее гулять подальше. И так, вооружившись хорошим фонариком, я стал отпускать ее бродить за пределами участка, вниз по грунтовой дороге, идущей через поля до лесной опушки. Мы гуляли часами.