– Эй, чего замолчала? Все еще решаешь, что ли? Не выдумывай давай! Собираешься и едешь к нам на дачу вместе с отпрысками! Поняла?

– Поняла… Только один отпрыск уже на турбазу намылился.

– Максимка, что ли?

– Ну да. С командой своей хоккейной.

– Ладно. Пусть едет, раз так. Тоже пусть чистым воздухом подышит, – милостиво разрешила Ася. – Слушай, Женьк, а может, сегодня по магазинам прошвырнемся? Вечерком, после работы? Ты как, а? У меня вот лично подарки никому еще не куплены…

– И у меня тоже. Давай. Хорошая идея.

– Ну, тогда до встречи?

– Ага, Ась, до встречи.

– А насчет Нового года и не выдумывай даже! Чего это ты вдруг? Мы же всегда его вместе встречали! Столько лет уже…

Положив трубку, Женя вздохнула еще раз, задумалась, тупо разглядывая испещренную цифрами таблицу на экране компьютера. В голове было пусто, и гулко, и безрадостно как-то, и где-то в груди до сих пор плавало и никак не могло угомониться давешнее раздражение на Юрика с его навязчивым стремлением напомнить о себе любым способом. Нет, сегодня определенно не ее день. Как-то с утра не задался. Да еще Новый год этот с его противной суетой… Ну кто, кто придумал этот дурацкий праздник, ей-богу? Наверное, как лучше хотел… Чтоб люди семьями собирались, чтоб хорошо им было… Странно все-таки, как этот красивый семейный праздник разделяет всех людей на счастливых и несчастливых. Потому что, когда одним вместе хорошо и весело, другие в одиночку страдают потихоньку… А счастливые и веселящиеся тоже при этом на две явные группы разделяются – одни по-настоящему счастливы и веселы, а другие под их счастье своей суетой подстраиваются.

Вроде того – мы с вами, мы такие же, мы так же и по магазинам за подарками бегаем, и елку наряжаем, и в компании шумные плясать идем… А на самом деле в компаниях этих они не пришей кобыле хвост…

Экран компьютера вдруг потух перед ее глазами, перейдя автоматически в режим ожидания. Женя вздрогнула, моргнула грустно. Вспомнилось ей отчего-то, как встречали они все вместе раньше новогодние праздники… Детей под мышки – и к друзьям. У них хорошая компания за годы сложилась. Разномастная, но дружная. Четыре семьи. Они, Ковалевы, Женя с Игорем, потом, Ася с мужем и детьми, потом, Новоселовы, еще Демченки…

А потом их семья Ковалевых развалилась. А компания осталась конечно же. Все дружно осудили ее вероломного мужа, а ее пожалели, стало быть. И прошлый Новый год Женя встречала вместе с друзьями, но уже без Игоря. Боже мой, что это была за пытка, кто бы только знал… Господи, опять пытка! Ну что это с ней, в самом деле, такое? Права, наверное, Аська – совсем комплексы одолели! Нет, конечно же никакой такой особенной пытки и не было… Было другое – преувеличенно-жалостливое к ней внимание. Очень преувеличенное. То есть с самых первых музыкально-танцевальных аккордов кто-нибудь из мужчин кидался к Жене с приглашением, как кипятком ошпаренный. А скорее всего, не ошпаренный, а ведомый командующим глазом жены – не видишь, мол, что ли, опять Женька одна сидит… Никогда раньше Женя по отношению к себе столь много мужской галантности не испытывала. И выкручивалась, как могла. Нельзя ж было друзей в их великодушии обижать! Улыбалась изо всех сил, изображая необузданную веселость. А на душе такие кошки скребли… Прям слоны настоящие, а не кошки. Господи, ну почему, почему все-таки люди не понимают, что проявленное в данном случае горячее великодушие ранит еще больнее, чем равнодушие ледяное? Во льду хоть согреться перспектива есть, воспрять, как говорится, да снова взлететь, а в горячем огне великодушия вся твоя личностная оценка, подхватившись, тут же и сгорает, практически до нуля падает… Содрогнувшись будто от холода, Женя вскинулась, нажала быстрыми пальцами на нужные клавиши, снова уставилась в цифры на компьютерном экране. Хватит уже потому что! Работать все равно надо. Сразу после праздников годовой отчет начнется. А в компанию свою на этот раз можно и не ходить – подумаешь, один раз пропустит… Но куда она тогда пойдет, кстати? И впрямь ведь – идти ей некуда. Ася-то права…

Нет, надо все-таки честно признать – есть что-то завораживающее в этих предновогодних хлопотах. Как будто и впрямь чуда какого ждешь. Знаешь, что не будет никакого чуда, а все равно радуешься этому самообману, как ребенок малый. Поддаешься невольно, и тоже будто чего ждешь усиленно, и носишься как оглашенный по магазинам, и глазами горишь, как дурень какой наивный… Всем, всем хочется всегда праздника! И не важно, как он со стороны выглядит, праздник этот. Пусть даже и обыкновенным психозом выглядит, честно работающим на ловких торгашей, спихивающих на кормежку этому психозу все, что на полках залежалось. И время бежит в этой суете незаметно и обманчиво, вытекает ручейком, как деньги из кармана…

– …Так. Валерке я подарок купила. Детям тоже. Теперь бы еще свекровке-вредине как-то измудриться угодить… – рассуждала Ася куда-то в пространство, держа на весу белую кофейную чашку. Потом повернула голову к Жене, взглянула будто виновато: – Ой, а ты-то как, Женька? Я смотрю, вялая ты какая-то, не покупаешь ничего…

– Да успею еще… – отмахнулась от нее Женя, разглядывая текущую мимо их столика толпу. – Вот отнесу сегодня деньги за Максимкин зимний лагерь, там и сориентируюсь. Бог его знает, сколько они запросят! Может, и не хватит еще ни на какие подарки…

– Ну да… Конечно… Я понимаю… Жень, я б тебе подкинула, да у самой в обрез… – виновато моргнула Ася.

– Да ну тебя! Обойдусь! Не понимаю я, что ли?

Женя прикрыла глаза, улыбнулась легкомысленно, слегка покачивая головой в такт разудалой ритмической мелодии, льющейся из динамиков маленького кафе, затерявшегося в недрах огромного торгового центра. Вот же ловко придумали эти торгаши, научились-таки использовать в торговых центрах всякого рода завлекухи! То кафушек везде понатыкают, то каток построят, то концерт доморощенный организуют… Все для вас, дорогие наши потребители! И хлеб, и зрелища. Спешите, потребляйте… Все лучше, чем дома сидеть и думы тяжкие думать о трудной своей жизни! Тем более – всего неделя до Нового года осталась, а вы, дорогие наши потребители, не весь еще товар у нас потребили…

– А давай, Жень, так с тобой сделаем! – решительно хлопнула ладошкой Ася, пытаясь перекричать льющиеся из динамиков вопли распоясавшейся мальчуковой хулиганской группы. – Давай так – ты не будешь свой взнос на стол делать! Я ж со всех по две тысячи собираю – и с Новоселовых, и с Демченков… А ты не будешь. И я никому не скажу. Договорились? Ты как? С Катькой поедешь или одна?

– Не знаю, Ась, – пожала плечами Женя. – Может, я вообще на праздники никуда не пойду.

– Как это – не пойду? Ты что? – всполошилась испуганно Ася. – Совсем рехнулась, что ли? Одна дома будешь сидеть?

– Почему одна? С Катькой…

– Ага! Размечталась! Так она и осталась на Новый год дома – под мамкиной юбкой! Как пить дать, умчится по подружкам!

– Ой, да пусть…

– И что? Одна останешься?

– Ну и останусь…