Оставшись одна, Светлана почти рухнула в кресло. Расслабленно вытянув ноги, она протяжно произнесла:

– Милый, где ты? Что с тобой?

Дверь неслышно открылась, и вошел Петр Васильевич. Светлана попыталась встать. Положив руку ей на плечо, он слегка прижал ее к креслу.

– Умница.

– Еще рано меня хвалить. Вот если Амира заговорит…

– Заговорит. У тебя заговорит, – и, нежно проведя по голове, словно маленькой девочке, ушел. Такая чувствительность была редкостью в характере профессора.

Посмотрев ему вслед, Светлана подумала, как ей повезло, что жребий работать с непрогнозируемым профессором пал на нее. Все – его избыточная суровость, занудство, деланные маски строгости – сделали из нее, по словам самого же профессора, неплохого нейрохирурга. В памяти всплыла первая самостоятельная операция, экзамен на профессиональность. Тогда ей тоже ассистировал Петр Васильевич. Вскрыв череп больного и наведя инструмент на опухоль, предназначенную на удаление, она чуть не потеряла сознание: на нее рыбьим глазом «смотрела» еще и аневризма, требующая незамедлительно заняться именно ею. Секундная заминка не отразилась на твердости руки, протянутой за инструментом. «Отключив» нетерпеливую аневризму от кровотока, занялась опухолью. Разделавшись с обеими «болячками», облегчено вздохнув, посмотрела на профессора. Реакции никакой. Засомневавшись, жив ли больной, Светлана в напряжении всмотрелась в больного. Из заторможенности ее вывел ворчливый голос профессора:

– Что стоишь? Ждешь от пациента благодарности?

А она просто не могла оторвать ног от пола. Привел ее в состояние вменяемости басовитый голос Бориса Георгиевича Кольцова, который неслышно зашел в операционную.

– И что там натворила наша чудодейка…

Услышав его всеобъемлющий бас, Светлана пришла в себя. И чуть ли не бегом направилась к выходу.

Профессор Голиков вдогонку буркнул:

– В скором будущем аневризмы ее именем будут называть.

А ей тогда казалось, что эта операция состоялась только из-за боязни быть «уничтоженной» увесистым словом профессора.

Потом у нее была не одна операция, возвращавшая больных к реальной жизни.

Но случай с африканской девушкой отличался ощущением исключительности. Это и шанс, который дал Амире Господь. И что-то еще… Светлана чувствовала, что встреча с восточной принцессой станет для нее предвестником чего-то особого…

Войдя глубокой ночью к принцессе, она залюбовалась красотой девушки и с надеждой подумала: «Всемогущий должен снизойти до моих увещеваний». Видимо, на Светлану эмоционально подействовала красота девушки, и она уверенно произнесла:

– Обязательно снизойдет.

Вдохновленная перспективой положительного результата проведенной операции, Светлана отправилась в свой кабинет. Понимая, что не уснет, она удобно устроилась на диванчике и протянула руку за медкартой Амиры, лежавшей у нее на столе. Но ее взгляд остановился на фотографии Славы. Ей показалось, что снимок одушевился. Глаза, улыбка любимого теплым светом обволокли ее, сделав почти безвольной. В затуманенной голове явно прозвучал голос мужа: «Ты спасла Амиру». В ответ Светлана тихо прошептала:

– Надеюсь.

Но тут же тряхнула головой, будто сбросила с себя призрачное наваждение. Покачав головой, усмехнувшись, произнесла:

– Устала. Очень устала.

Вдруг в кабинет ворвалась анестезиолог и взволнованно проговорила:

– Светлана, ты богиня. Амира заговорила.

Посмотрев мимо врача-анестезиолога на дверь, будто ожидая увидеть там Амиру, осторожно встав с дивана, Светлана направилась к палате пациентки. Приоткрыв дверь, остановилась в дверях. Из палаты слышался тихий диалог няни и принцессы на арабском языке.

– Хаят альби. Инша алла.

– Ана бэхэбэк.

Этот короткий незнакомый диалог произвел на Светлану такой эмоциональный резонанс, что она была готова встать на колени перед восточной красавицей. Видимо, почувствовав ее присутствие, Амира чуть повернула голову.

Светлана осторожно подошла к девушке. Взяв ее руку в свою, спросила:

– Как тебя зовут?..

Та не задумываясь ответила:

– Амира.

Светлана поняла, что девушка понимает русскую речь.

– Как ты себя чувствуешь?..

– Кваэс.

– Ты говоришь по-русски?..

Принцесса задумалась и сказала:

– Ля. Ана бэткелим араби.

– Но ты же понимаешь, о чем я тебя спрашиваю.

– Аюа.

«Если Амира понимает ее, значит, до аварии говорила на русском языке». Светлана с упованием посмотрела на девушку. Прописав после коматозную терапию, Светлана попросила медсестру не покидать палату девушки.

С тревожно-радостным чувством она отправилась домой. Перешагнув порог, Светлана услышала трель телефона. Она кинулась к аппарату. Звонила мама. Поговорив о разном, мама в конце разговора попросила:

– Забегай.

– Хорошо, – пообещала дочь.

И тут же подумала: «Позже…» Сейчас Светлана не могла влить в души родных свою тревогу.

Включенный автоответчик накрыл ее тирадой Тамары:

– Светк, ты ночуешь дома, или как? Звоню третий раз и слышу только телефонную белиберду. Через неделю буду в родных пенатах. А сейчас пока. «Мани» капают.

С Томкой они давно не виделись. Последние три года та живет в Штатах. Как бывало у подруги, случилась любовь. Ведь это самоотверженное чувство не покидало ее никогда.

Да и уже после окончания школы пути их редко пересекались. Чаще жизненное бытие друг друга они по телефону освещали. Конечно, в основном все разговоры касались запутанного любовного лабиринта Томки. А рассказывать ей было о чем… Ведь после выпускного вечера при выборе учиться дальше, работать или не упустить Вальцева она остановилась на последнем. Николай Вальцев уже в то время был признанным юниором. И вскоре его пригласили в сборную страны по легкой атлетике. И подруга отправилась за ним, бороздить просторы нашей необъятной Родины. Как-то, расслабляясь под мягкими движениями рук Тамары, Николай в приятности произнес:

– Том… а будь массажисткой…

– А сейчас что я делаю?

– Я в профессиональном смысле.

– Это как?

– Есть курсы массажистов с хорошей перспективой. Окончишь курсы и будешь расслаблять с дипломом.

– А без диплома уже претит вашему имиджу, – фыркнула Томка, обидчиво надув губки.

– Хорошие курсы – стоящая работа. Многим спортивным клубам нужны хорошие массажистки. А с такими ручками, как у тебя… В очередь стоять будут.

– В вашем спортивном миру нужен мускулистый мужичонка.