Насмерть перепуганная Лиджуан упала возле стены и начала горячо молиться Тай-шаньваню, владыке священной горы Тайшань. Она умоляла спасти ее от страшной участи достаться одному из драконов. И владыка внял ее молитве.

Белый Дракон как раз разинул пасть и начал изрыгать пламя. Но вместо испепеляющего огня понеслось морозное дыхание, которое застывало и падало на землю прозрачными крупицами.

Фиолетовый Дракон злобно расхохотался, но выдул из своей пасти такой же морозный воздух. Тогда он смачно плюнул в сторону противника. Его слюна была смертельным ядом. Но она на лету застыла и превратилась в большие кристаллы, похожие на прозрачный лед.

Драконы, не понимая, что с ними, прекратили нападать друг на друга.

А с вершины горы спустился владыка Тай-шаньван. Драконы упали ниц.

— Еще раз посягнете на жителей, которые находятся под защитой горы, — изгоню в подземное царство! — грозно проговорил владыка. — А сейчас пошли вон!

Драконы взвились в небо и умчались прочь.

Лиджуан робко приблизилась к Тай-шаньваню, низко поклонилась и начала шептать слова благодарности. Он щелкнул пальцами, с вершины слетел Белый Тигр. Девушка вскрикнула, но зверь начал ластиться к ней, как обычный котенок.

— Не бойся, милая, — ласково сказал владыка. — Тигр доставит тебя в деревню. Садись на него и крепко держись за шкуру.

Лиджуан помедлила, но все же послушалась и села верхом на Белого Тигра.

— Постой-ка! — удивленно проговорил Тай-шаньван и поднял с земли один из кристаллов, которые извергали драконы.

Камень засверкал на солнце, как алмаз, он был прозрачен и чист, как застывшая вода.

— Таких драгоценностей еще не рождала моя гора, — сказал владыка. — Возьми себе, красавица. Пусть это будет твоим приданым.

Он набрал полные горсти прозрачных камней и насыпал их в подол девушки. Она еще раз поблагодарила его и умчалась в деревню на Белом Тигре.

Именно так на земле появился горный хрусталь. В Китае он считается символом бесконечной чистоты».

Илья и Ксиаоли прошли в каменную арку и оказались в темном коридоре, которому не видно было конца.

— Что ты знаешь об этом самом Горном Боге? — тихо спросил Илья, пробираясь вперед.

— Незнакома с ним, — ответила Ксиаоли. — Но у каждой большой горы есть свой повелитель. Пять великих гор Китая возникли из Пань-гу — первого человека на земле. Они появились от его рук, ног и головы. И поэтому они священны. Самая великая из них — это Тайшань, она голова Пань-гу. Но и другие горы важны. Я это к тому, что все горные боги высокомерны, как цари. Они не выносят, когда посягают на их территорию. Недаром владыка Шан убивает каждого, кто пытается проникнуть в Лощину Черного Бамбука. И лучше сразу понять, что тебе придется умолять на коленях такого высокого господина.

— На коленях?! — возмутился Илья.

— Ради Лии, — увещевающим тоном сказала Ксиаоли и сжала его руку.

В этот момент яркий свет ослепил их, словно в конце коридора вспыхнула тысяча люминесцентных ламп. Илья прикрыл глаза рукой и стремительно двинулся в это сияние, таща за руку девушку. Они прошли через еще одну арку и оказались в огромном зале, созданном из прозрачных пород горного хрусталя. Свет здесь был мягче. Казалось, что они попали в ледяное царство. В конце зала возвышался трон. Он был так искусно выточен, что, казалось, состоит из сплошного, искрящегося всеми цветами радуги алмаза. Трон был пуст. Илья приблизился и остановился в недоумении. Ксиаоли держалась чуть сзади.

— Господин Шан! — после десятиминутного ожидания громко позвал Илья.

Ксиаоли дернула его за руку и возмущенно прошептала:

— Ты что так орешь? Горный Бог терпеть не может шум. Лучше молчать и стоять смирно.

— Пока я тут стою… смирно, Лия погибает! — раздраженно бросил Илья.

Раздалось шипение, и откуда-то сбоку в зал вползла длинная змея. Ее шкура была испещрена сюрреалистическими разноцветными узорами, и на фоне хрустального пола она выглядела диковинным ярким арт-объектом. Змея набрала скорость и уже была у ног гостей. Парень от неожиданности попятился, а Ксиаоли мгновенно обратилась в солонгоя и приняла угрожающую позу, заняв позицию перед Ильей. Вмешаться он не успел, храбрый зверек набросился на змею и вцепился ей в шею. Хлынула кровь, но солонгой не выпустил жертву, а трепал ее, как кусок веревки.

И вдруг на полу очутилось странное существо: наполовину девушка, наполовину змея. Солонгой отскочил и встал столбиком, поднявшись на задних лапах. Его жертва лежала неподвижно. Илья вглядывался в бледное тонкое лицо с закрытыми глазами, разметавшиеся по полу длинные русые волосы, тонкий стан, одетый в разноцветную чешую, округлые бедра, переходящие в змеиный хвост, и не видел признаков жизни.

— Какого черта ты набросился на эту несчастную? — возмущенно спросил он.

Солонгой уже обратился в Ксиаоли и кинулся к существу.

— Прости, прости! — огорченно заговорил он, хлопая по щекам девушку-змею. — Я не хотела. Ну очнись же!

— Не хотела? — грозно спросил Илья. — Да ты ее убила!

— Это все мои звериные инстинкты! — ответила Ксиаоли. — Я же тебя защищала!

— Ага, ври больше! Ты ее чуть не съела, так в горло вцепилась своими острыми зубками.

— Мы же охотимся на змей, — извиняющимся тоном проговорила Ксиаоли. — Вот и сейчас будто разум отключился, остались одни инстинкты. К тому же я давно не ела. Голод сработал!

— Но кто это? — спросил Илья, вглядываясь в распростертую на полу змею.

— Нюйва, — сообщила Ксиаоли и вздохнула.

— Мне это ни о чем не говорит, — ответил парень. — Одно я понимаю: что это существо — точно не Горный Бог!

— Нюйва — это девушка-змея, — пояснила Ксиаоли. — Эти полуоборотни — потомки великой Ню Гуа, богини любви и брака. Богиня спасла землю от гибели во время светопреставления, когда небесный огонь и потоп могли уничтожить все живое. Она собрала разноцветные камни, расплавила их и залепила небесные дыры, через которые на землю изливались вода и огонь. Затем она вышла замуж за своего брата Фуси, и именно они населили землю людьми после великого потопа.

— И такое существо ты хотела сожрать! — укоризненно сказал Илья и склонился над девушкой-змеей.

Он вытащил из-под футболки кулон с розовой жемчужиной и провел им по губам Нюйвы. Они дрогнули. Илья вынул жемчужину и приложил ее к кровоточащим следам от укусов на шее девушки. Кровь остановилась, рана затянулась мгновенно. Нюйва открыла глаза и глубоко вздохнула.

— Жива! — обрадованно произнесла Ксиаоли. — Добрый день! — добавила она и поклонилась.

Нюйва выпрямилась, вытянув тело и опираясь на хвост. Она что-то ответила, но на китайском.