вообще не хотела верить своим глазам. Ей не хотелось видеть мчащийся навстречу трактор, чьи шестифутовые задние колеса поднимали снег и подбрасывали его в воздух. Что это висит на решетке между слишком яркими фарами? Кожа. Кости. Разобранный на части человек, а части тщательно разложены и очищены, прежде чем их снова собрали в другом порядке. Это выглядело очень жутко.

Большая черная выхлопная труба на передней части трактора, казалось, втягивала серое зимнее небо, используя его мертвенность, чтобы продвигать его вперед, ближе к тому месту, где Кассандра стояла с дрожащими коленями рядом с шестью другими членами Ополчения Западного Висконсина. Мужчины издавали какие-то звуки, но она не распознала в них слов. Какое-то глупое, бессмысленное и беспомощное хрюканье с вопросительными знаками на концах, вопросительные знаки, которые они хотели повесить на нее. У нее был только один ответ:

- Стреляйте в них, когда они подъедут достаточно близко.

Два комбайна ехали по бокам трактора. Их двигатели дико завыли, когда наконечники, украшавшие их передние концы, указали вперед. У каждого наконечника было по десять шипастых головок, похожих на клювы металлических ворон, зеленых, обломанных, помятых и голодных.

Хатч, второй по старшинству в организации, сделал первый выстрел из своего дробовика. Пуля с лязгом ударилась о металл и исчезла. Впустую.

- Эти твари двигаются не очень быстро, - сказал Майк, вытаскивая нож из ножен на поясе. Всего на несколько лет старше Кассандры, Майк явно был влюблен в дочь босса. - Я позабочусь об этом прямо сейчас.

- Подлиза, - проворчал Хатч.

Кассандра не думала, что это такая уж плохая идея. Она пожалела, что не подумала об этом сама, поскольку готовилась к ближнему бою. Но с ее больным глазом она действительно ни на что не годилась. Она радостно закричала, когда Майк приблизился к врагу. Он побежал в одном направлении, заставляя трактор поворачивать за ним. Это была обманка. Он тут же сменил направление движения. Прежде чем трактор смог скорректировать курс, он сделал несколько осторожных шагов и вскочил на кабину, тыча в водителя ножом.

Но удар не попал в цель. Водитель пнул ногой, и Майк вылетел из кабины. Кувыркнувшись в снегу, он быстро поднялся на ноги. Ошеломленный, он не понял, что стоит на пути одного из приближающихся комбайнов. Кассандра подняла автомат, но не выстрелила. Она не доверяла своему одноглазому прицелу. Она могла попасть в Майка.

Вместо этого она закричала:

- Майк! Берегись!

Услышав ее предостережение, он побежал зигзагами по снегу. Но он не мог двигаться достаточно быстро. Словно сдаваясь, он внезапно остановился. Он стоял прямо на пути комбайна, который приближался к нему.

- Что, черт возьми, делает этот идиот? - cпросил Хатч.

Кассандра покачала головой и недоверчиво уставилась на него. Майк ловко расставил ноги между острыми стальными головками и стальными клювами. Может быть, он пытался взобраться на них? Неужели он думает, что может просто запрыгнуть на крышу и катиться на ней, как на доске для серфинга? По озорному блеску в его глазах Кассандра поняла, что именно это он и собирался сделать. Но когда он вскочил, то потерял равновесие. Пытаясь восстановить равновесие, он неуверенно взгромоздился на переднюю часть массивной машины, размахивая руками. Он не смог удержаться, упал вперед и тут же запутался в собирающихся цепях.

Кассандра никогда не слышала такого крика. Он раздался сквозь вой двигателей комбайна, затерявшись в треске раздавленных костей только тогда, когда лицо Майка оказалось втянутым в трескающиеся валки, отделившие его голову от шеи, как кукурузу от стебля. Это разрывало его на части по кусочкам. Кровь заливала заснеженное кукурузное поле. Кишки кружились, захваченные механизмами.

Когда рука Майка подкатилась к ногам Кассандры, кожа на ней разорвалась на части, обнажив все маленькие кости, которые делали человеческую руку функционирующей, теперь сломанные и искривленные, как клавиши пианино после игры с кувалдой, только тогда она поняла, что ей нужно стрелять, нужно стрелять во что угодно, во все, сейчас.

Она стреляла бешено, как и мужчины вокруг нее. Все они издавали боевые кличи, которые не могли быть столь же устрашающими, как взгляды мертвых черных глаз, направляющих к ним сельскохозяйственное оборудование.

Один из ополченцев упал. Это был Марк. Она посмотрела на него сверху вниз и увидела, что он получил пулю в шею. У людей-коров в машинах не было оружия. Должно быть, рикошет. Но стрелять она не перестала. Это было все, что она могла сделать.

Двое мужчин рядом с ней, Гирс и Питер, остановились. С ворчанием "к черту все это" они побежали обратно к своему пикапу и уехали.

- Чертовы трусы! - взревела она. - Я перережу вам глотки!

Остались Кассандра, Хатч и Маккой с луком и стрелами. К счастью, старик Маккой был чертовски метким стрелком. Одна из его стрел прошла сквозь лоб коричнево-белой крапчатой коровьей головы за рулем трактора. Трактор вильнул в сторону и столкнулся с одним из комбайнов, на который были намотаны кишки Майка, как нитки в щетке пылесоса. Оба транспортных средства остановились. Двое вышли из строя. Осталось одно.

Кассандра побежала вперед, давая место развернуться все еще работающему комбайну. Она сосредоточила огонь на водителе того, который был остановлен трактором. Если ей удастся убить его и сесть за руль, она сможет протаранить другого. Потом она дождется, когда из дома выйдет "Черный бык" и кто-нибудь еще, кроме ополченцев, и выпустит им кишки. С единственным здоровым глазом ее прицел хромал. Она промахивалась мимо цели, пока не оказалась на расстоянии плевка. Затем грудь водителя наконец взорвалась под дождем пуль из ее АК.

Она запрыгнула в кабину комбайна, двигаясь быстро и безрассудно. Ей нужно было действовать быстро. Другой комбайн надвигался на Маккоя и Хатча. Они вернулись в фургон. Она подозревала, что это будет слабой защитой.

В спешке она потеряла равновесие. Она неуклюже скользнула вперед, на залитые кровью колени умирающего фермера. На мгновение этот промах показался ей забавным, пока она не поняла, что поток крови исходит не только от ее жертвы. Но откуда он тогда взялся? Она молила Бога, чтобы это исходило не от нее. Как это могло случиться?

Но он исходил от нее, и очень быстро. Кровь лилась из ее шеи на колени человека-коровы. Она упала на левую руку. Бритвенные ногти перерезали ей горло.

Она поднесла правую руку к шее, чтобы остановить поток крови. Жжение, кровь, хлынувшая из ее тела, ощущение того, что все кончилось, - все это заставляло ее хотеть что-то держать, сжимать хоть что-нибудь.