Я сидела у открытого окна в своей однушке и размышляла. Во дворе раздавался гомон ребятни, опьяненной долгожданной свободой от школьной повинности. Начало лета – самая лучшая пора для школьников. Можно ни о чем не думать, никуда не спешить, а целыми днями гонять по окрестностям, сверкая босыми пятками. Это обстоятельство делало детские голоса настолько пронзительными, что счастливые крики долетали даже до седьмого этажа. У меня и у самой в начале лета настроение всегда становилось приподнятым. Видимо, подсознание срабатывало, как в детстве. Оттого и крики не приносили раздражения, как в хмурые осенние дни.

От Пашкевича я направилась прямиком домой. Для начала информации было достаточно. Теперь требовалось суммировать полученные сведения и решить, стоит ли копаться в этой истории. Признаться честно, личность Дениса Фирузова уже вызвала мой интерес. Слишком противоречивые отзывы давали о нем те, кто был знаком с ним лично.

Вот, например, Могильников. Уж как он тепло о друге своей юности отзывался! А копнуть немного глубже, так ни в те давние времена, ни в настоящем он Фирузова и не знал толком. Наделил его положительными качествами и наслаждается тем образом, который сам для себя создал. Ну, скажите на милость, разве можно назвать другом человека, который за столько лет ни горем, ни радостью с тобой не поделился? Ни совета не спросил, ни в жилетку не поплакался. Не человек, а робот какой-то! А вот поди ж ты, для Могильникова он чуть ли не Дон Кихот.

Или директор компании, Анатолий Борисович. Вроде и положительно о Денисе отзывался, и работой его доволен был, и подающим надежды считал, а репутацией своей жертвовать не стал. Замял дело, будто и не о человеческой жизни речь шла. Списал все на халатность самого Фирузова и забыл о нем, как о незначительном эпизоде в своей жизни. А между прочим, когда у самого форс-мажор произошел, кто его выручил? Тот же Фирузов. Понятное дело, что отношения у них чисто деловые были. Для более близких отношений слишком мало времени они вместе проработали. Опять же, со слов Могильникова, директор сильно помог с похоронами. Но родственников Фирузова искать не кинулся. Да и о потере Дениса, как ценного работника, не особо скорбел.

А прораб Пашкевич о Денисе мнения невысокого как в моральном, так и в профессиональном плане. И работу он, по его мнению, не особо любил, и к людям неважно относился. И как начальника ценил недорого. Вот уж действительно, сколько людей, столько и мнений. Каково же твое мнение, Танюша? На этот вопрос я ответ дать пока не могла.

В самом происшествии меня настораживало несколько моментов. Первое – это нетипично ранний визит Фирузова на стройку именно в тот день, когда произошло несчастье. Конечно, жизнь порой преподносит сюрпризы и не всегда эти сюрпризы приятными оказываются. В кои-то веки решил человек серьезно за работу взяться, а тут раз, и кирпич на голову. Заленился бы инженер, глядишь, и жив был бы. Но это в том случае, если голова его совершенно случайно оказалась в неподходящее время в неподходящем месте.

Второе – неохраняемый лаз в ограждении. То, что начальство не торопилось разобраться с обитателями сарая, было понятно. Возиться с отбросами общества никому неохота. Куда проще потребовать от сторожей повысить бдительность и несколько раз за период строительства дать распоряжение заделать брешь в заборе. Но вот то, что в день гибели инженера любой мог беспрепятственно попасть в здание и так же беспрепятственно его покинуть, наводило на размышления.

Третье – странные обстоятельства увольнения главного инженера Сергея Развального. В этом случае слова прораба попали в точку. Никто из здравомыслящих людей без особой нужды не станет отказываться от такого хлебного места. А он и репутацией пожертвовал, и деньгами, и положением. Почему? Что заставило его поступить подобным образом? На этот вопрос мог ответить только сам Развальный.

В свете этих трех фактов заявление Дениса о расчете должников действительно звучало подозрительно. Что за должники были у Фирузова? Что они ему задолжали? И не рассчитались ли и вправду с ним подобным образом? А кусок пластилина, который я обнаружила в непосредственной близости от места, где были сложены блоки?

Подобную игрушку можно приобрести в любом магазине канцелярских принадлежностей. Его продают в пластиковых баночках с отвинчивающейся крышкой. Такой способ упаковки пластилина появился сравнительно недавно. Он предотвращает преждевременное усыхание пластической массы и продляет срок ее службы. Но пользуются им исключительно в развлекательных целях. Мастерят слоников, чебурашек и другую детскую чепуху. Откуда же он на строительной площадке взялся? Неужели кому-то из бригады пришла в голову идея привести на объект ребенка, да еще отпустить бродить по всему зданию? Маловероятно. Однако наличие пластилина на месте происшествия очевидно.

Предположим, что на площадке и правда были дети. И им разрешили играть в комнате с блоками. Ребятишки резвились у стеллажа и нарушили его порядок. Но тогда возникает другой вопрос: почему блок упал не в тот момент, когда там находились дети, а в шесть утра другого дня? Что послужило тому причиной? Дверь на северном выходе, от удара которой мог свалиться плохо лежащий блок, отсутствует. А предположить, что Фирузов принялся прыгать на крыльце, отчего стена начала шататься и блок слетел, было и вовсе смешно. Да, это было бы смешно, если бы не было так грустно.

Похоже, единственной зацепкой, которая поможет разрешить сомнения в том, имеют ли под собой почву подозрения Могильникова, является бывший главный инженер Сергей Развальный. Если выяснится, что он сбежал с подачи Фирузова, тогда, быть может, и прольется свет на темные делишки Дениса. А если ни в каких темных делах Фирузов не замешан, значит, смерть его действительно является несчастным случаем. В любом случае начинать надо с поисков Сергея.

Чтобы утвердиться в своем намерении, я достала замшевый мешочек, в котором хранила гадальные кости. Повертев их на ладони, я сформулировала вопрос и почему-то произнесла его вслух:

– Стоит ли мне приниматься за поиски Сергея?

Кости брошены. Их поспешный бег по столешнице все не кончается. Вот остановился первый кубик. Тринадцать. Вот завершил движение второй. Тридцать. Что дальше? Третий кубик все никак не желает замирать на месте. Он кружится, и кружится, и кружится. «Точно вечный двигатель», – успела подумать я про себя, прежде чем он окончательно остановился. Цифра «два». Ого! Неплохой результат. Особенно если учесть мои сомнения относительно беспочвенности подозрений Могильникова. «Это сочетание означает разоблачение чьих-то неблаговидных поступков». Ну а где неблаговидные поступки, там зачастую соседствует и преступление.

Решено, возьмусь за это дело. А если окажется, что никакого преступления совершено не было, то хоть любопытство удовлетворю. Ведь действительно интересно выяснить, каким человеком был этот Фирузов.

Для начала я решила пойти легким путем. Позвонила директору строительства, Анатолию Борисовичу, и поинтересовалась, не знает ли он случайно, где сейчас обитает Развальный. И не мог бы он поделиться со мной адресом и телефоном Сергея. С координатами Развального Анатолий Борисович расстался легко. Правда, предупредил, что они могли и устареть. А вот на вопрос о новом месте работы Сергея директор ответить не сумел. Сказал только, что еще два месяца назад тот точно нигде не работал. Мол, секретарша его видела и даже пообщалась. Тогда-то он и признался ей, что все еще находится в поисках приличного места. Я поблагодарила директора за информацию и, распрощавшись с ним, сразу набрала номер Развального. Как и предполагал Анатолий Борисович, телефон оказался недоступен. Промучившись десять минут, я снова позвонила директору. Узнав о моих затруднениях, Анатолий Борисович посочувствовал: