В сентябре 2017 г. я была на мессе вместе со своей 89-летней бабушкой в церкви Сан-Диего, куда ходила ребенком. В то воскресенье священник обратился к притче о работниках виноградника (Матф. 20:1−16) и объяснил, что для американцев это одна из самых спорных притч. В ней землевладелец идет утром в город нанять работников за определенную плату. В полдень и ближе к вечеру он возвращается, чтобы нанять еще людей. Незадолго до заката землевладелец снова приходит за людьми, сидящими без дела. Он спрашивает, почему они не работают, и они отвечают, что сегодня их никто не нанял. Землевладелец нанимает их и далее платит всем работникам поровну независимо от того, насколько долго они работают. Когда работники, нанятые рано утром, жалуются на несправедливость, землевладелец обрушивается на них: я предложил вам достойную плату, и вы согласились. Я не был к вам несправедлив. Или вы злитесь на мою щедрость? Обычно притчи толкуются в аллегорическом ключе, но в тот день священник использовал эту историю, чтобы поговорить о справедливой оплате труда и об иммиграции. «Землевладелец пошел в город и нанял людей, которым нужна была работа, – объяснил он. – Он не требовал у них документов». Аналогично притча поддерживает идею гарантированного трудоустройства. Землевладелец дал работу всем, кто хотел и мог работать, и платил им справедливую плату независимо от того, сколько времени каждый из них трудился на винограднике. С точки зрения землевладельца, это было проявление щедрости по отношению к нуждающимся. Американцам подобная щедрость кажется подозрительно социалистической[50].

Взглянем фактам в глаза: гарантия занятости выгодна не только женщинам. В долгосрочной перспективе, если находящиеся в частной собственности роботы и искусственный разум подомнут под себя нашу экономику, мужчины, возможно, почувствуют себя столь же недооцененными на конкурентных рынках труда, что и сегодняшние женщины. Владельцы неорганических форм жизни могут оказаться истинными бенефициарами наших будущих нерегулируемых свободных рынков. Страхи растущей автоматизации заставили некоторых людей продвигать идею безусловного базового дохода (ББД), иначе – гарантированного дохода граждан. Это гарантировало бы всем признанным гражданами фиксированную ежемесячную выплату для удовлетворения основных потребностей. Щедрый эксперимент с ББД был поставлен в Финляндии, и многие представители самых разных политических взглядов поддерживают идею о выплатах того или иного рода для спасения людей от ужасов безработицы. Источником средств для этих выплат могли бы стать налоги на частный сектор или прибыли государственных предприятий. ББД стал бы большим шагом к гендерному равенству, поскольку компенсировал бы неоплачиваемый домашний труд женщин. Разумеется, некоторые критики боятся, что ББД сделает из людей лентяев, тогда как другие видят в нем всего лишь способ для сверхбогатых покончить с государством всеобщего благоденствия и подкупить массы мелкими денежными выплатами, продолжая утопать в роскоши. Эта идея требует намного большего обсуждения, особенно с социалистической точки зрения[51].

Как бы то ни было, любой сдвиг в направлении гарантированного права на труд потребует существенного расширения общественного сектора, который получит дополнительный выигрыш в виде продвижения гендерного равноправия, устранив разрыв оплаты труда между мужчинами и женщинами. Ирония судьбы: если государственный социализм снизил экономическую зависимость женщин от мужчин, сделав мужчин и женщин равно зависимыми от государства, то в капиталистическом обществе технологическое будущее может уменьшить экономическую зависимость женщин от мужчин, сделав мужчин и женщин равно зависимыми от щедрости собственников наших роботов. В недалеком будущем Билл, возможно, будет умолять компьютер выдать ему пятничное денежное содержание, чтобы он мог посидеть с приятелями в спортбаре. Высшей справедливостью стал бы ответ Siri, что в этом месяце он уже посмотрел достаточно матчей и должен остаться дома и вдумчиво потратить время на жену и дочерей.

Лили Браун (1865−1916): феминистка, писательница и политик, член Социал-демократической партии Германии. Ее книга 1901 г. «Женский вопрос, его историческое развитие и его экономическая сторона» предложила много свежих решений проблем, с которыми сталкивались работающие женщины, в том числе предложение, в ее терминологии, «страхования материнства». Браун придерживалась умеренных взглядов, была сторонницей реформ и не верила, что для достижения социализма необходима революция. Публикуется с разрешения Lebendiges Museum Online (Deutsches Historisches Museum).

Один из моих друзей детства, скажем Джейк, жаждал финансового успеха в обществе, где финансовый успех считался показателем нравственного превосходства. Джейк превозносил американскую мечту. Добродетель он понимал в духе Горацио Элджера[52]: вкалывай как проклятый, карабкайся вверх и «сделай себя». В те времена я уже была феминисткой и много размышляла об экономическом неравенстве, а Джейк, верный духу 1980-х, верил: кто умрет, скопив больше всего побрякушек, тот и победил. Мы часами спорили о плюсах и минусах капитализма и о том, отстой или не отстой тэтчеризм и рейганомика. Джейк проникся духом эпохи, воплощенным в девизе Гордона Гекко[53]: «Жадность – это хорошо». Я на это не купилась, но в те времена, когда внутренняя политика не была настолько поляризована, мы умудрялись сохранять дружеские отношения все годы обучения в колледже. В 1990-х гг., когда я уехала в Японию преподавать английский язык и читать Карла Поланьи[54], Джейк отправился пробивать себе путь на вершину корпоративной иерархии в технологическом стартапе.