Маркуш поднял карие глаза к той полке, куда я тянулась, когда он появился здесь, прищурился и вскинул брови — видно, от удивления.

— Интересуетесь магией? — он отвернулся и вновь опустился в своё кресло, которое Рэзван предупредительно подкатил ближе к столу. С виду, очень удобное: видно, мастер исполнил его по исключительно особому заказу.

— Многих интересует магия, — уклончиво ответила я. — Особенно когда случайно оказываешься в таком доме, как ваш.

Маркуш покосился на меня хитровато, с нескрываемой гордостью, вновь выдавая свой возраст: он всего лишь мальчик, который из-за своего недуга старается выглядеть взрослее и сильнее, чем есть на самом деле.

— Как вы оказались здесь? — не преминул спросить Рэзван, усаживаясь рядом с подопечным.

Я опустилась на скамью напротив него, отвечая на его интерес прямым, без утайки, взглядом.

— Сидеть в комнате — не слишком приятное занятие. А читать я люблю.

— Как любопытно, — усмехнулся мажордом, вновь ощупывая меня глазами. — Откуда же у вас соответствующее образование? Если я правильно понял, вы не из крупного города. Ехали издалека… Кстати, откуда?

— Мой отец держит книжную лавку, — без зазрения совести солгала я, нарочно пропустив мимо ушей последний вопрос. Потому что на самом деле мой отец — медовар и сам не слишком хорошо умеет читать. Считать — гораздо лучше. И можно было сказать, что все знания я получила только в пансионе.

— Это очень приятное совпадение, — сразу поддержал меня Маркуш, который то долго не сводил с меня взгляда, то вдруг упирал его в сложенные на столе руки. — Я только рад компании.

— Значит, моя компания вас уже не устраивает… — с притворным укором проворчал Рэзван.

— Иногда хочется глотнуть свежего воздуха. Вы же говорите, что свежий воздух полезен. Все уши мне прожужжали, — слегка улыбаясь, умело парировал юноша, состроив самый невинный вид. — К тому же у вас много дел.

А я аж до ушей душно покраснела от такого комплимента, пусть и произнесённого мальчишкой. Зато, кажется, искреннего, не такого, от которого скукой сводит челюсть.

— Я буду рада составить вам компанию.

Рэзван перевёл взгляд с моего лица на Маркуша и обратно.

— Тогда, если позволите, я пойду. А любезная офате побудет с вами. У меня и правда много дел. Как закончите и пожелаете вернуться к себе, зовите прислугу.

Мажордом встал и, легонько пожав плечо мальчика, вышел, оставив нас наедине. В первый миг стало неловко: зря я напросилась на заботу о совершенно незнакомом юноше. Хоть он был гораздо более приятным и приветливым, чем его старший братец. Никогда не умела общаться с детьми. Всё время казалось, что вот-вот и я что-то сделаю не так.

Но Маркуш не дал мне времени на сомнения. Он подтянул к себе ближе книгу, что уже лежала на столе и раскрыл её там, где между листами была зажата закладка из кожаного шнурка с тяжёлой гирькой в виде феникса.

— Феникс издревле считается символом дома де ла Фиер, — проследив за моим взглядом, тут же пояснил Маркуш. — И даже есть на нашем гербе.

Он указал взмахом руки куда-то наверх стеллажей. И тогда только я разглядела среди вычурной резьбы, что украшала их по некоему подобию фронтона, геральдический щит с изображенным на нём фениксом, расправившим в стороны крылья. Над его головой сиял огранённый камень — тоже немаловажный символ де ла Фиеров — драгоценными копями они владели с самых давних времён.

— А почему феникс? — я вновь посмотрела на Маркуша, который, кажется, уже начал читать.

— У нашего дома были сложные времена, — почти не отвлекаясь проговорил мальчик. — Это было очень давно. Но род почти угас после одной из затяжных войн с восточным королевством Вантулуи. Остался только один наш предок — Лоранд де ла Фиер. Он прослыл великим воином, сумел вернуться домой, застав его почти совсем разорённым. Он добился руки принцессы Марике Месарош, которая потеряла в той войне молодого мужа. Она была амантой. И помалу они возродили наш род.

Маркуш чему-то улыбнулся, устремив взгляд в окно, что оставалось всё таким же непроглядно серым. Проклятый дождь. Он как будто стеной меня окружил, не давая двинуться с места. Я уже должна быть в Одиине! Но младшему де ла Фиеру не было дела до моих тревог. Он как будто видел сейчас перед собой тени тех сражений, что случались когда-то. Даже после окончания войны с Вантулуи королевство Чайдеаргинд не могло оставаться в покое. А последний год только и говорили о том, что с восхождением на престол нового короля соседи снова стали поговаривать о том, что надо бы вернуть себе земли, что принадлежали им когда-то. Когда — никто уже и не помнил. Только вот думалось, что интересовали их больше не земли, а те, кто на них жил — а точнее, маги и Колодцы, из которых они черпали силу.

— Я, признаться, подумала, что феникс означает огонь, — продолжила я разговор, неожиданно интересный для того, что мог бы случиться с подростком.

— Вы имеете в виду Альдора? — усмехнулся Маркуш, вынырнув из своих размышлений, а может быть, даже мечтаний. Я пожала плечами, ощутив, как что-то кольнуло внутри от одного только воспоминания о нём. Вот уж запомнится так запомнится. — В роду де ла Фиер рождались разные маги. Много было и огненных, но мы не связаны только с этой стихией.

— А какая магия у вас? — спросила я, прежде чем успела подумать о том, что вопрос может оказаться не слишком приятным.

И тут же прикусила губу, боясь чем-то обидеть Маркуша, но на его лице как будто ничего не дрогнуло. Он смотрел на меня всё так же спокойно, и неведомо что творилось сейчас в его мыслях. Похоже, оба брата де ла Фиер — те ещё загадки.

— Не все потомки знатных домов, где когда-либо рождались маги, обязательно ею обладают, — ответил он ровно.

И кажется, всё сказал, а всё равно ничего не понятно.

Я не стала усугублять свою ошибку и настаивать на откровенности. К тому же она была мне совершенно ни к чему. Маркуш снова вернулся к своей книге, в которую я только мельком заглянула — это был исторический труд, как раз рассказывающий о десятилетней войне с королевством Вантулуи. Я не стала ему мешать, хоть он, кажется, и ждал других расспросов. А может, и хотел сам что-то у меня спросить, да не решался. Пришлось мне взять с полки едва не первую попавшуюся книгу — по недоразумению — воспоминания какой-то аманты. Думается, они были далеки от истины, что скрывалась за стеной всех домыслов и сплетен, которые ходили о наложницах знатных магов. Но зато хорошенько могли поразвлечь женщин, ещё способных видеть в жизни обычных амант какую-то романтику.

Читать было противно, а потому я быстро погрузилась в свои мысли. О том, что всё же будет ждать меня в Одиине и там, куда мы с Донатой отправимся дальше. О том, как может сложиться моя жизнь, сумей я убежать достаточно далеко и быть спокойной, что меня не найдёт никто из магов. Никто не пожелает использовать для личных целей. И я почти вздрогнула, как поняла, что Маркуш почему-то пристально на меня смотрит — искоса, почти таясь. И, похоже, уже достаточно давно.