Вера Васильевна подошла к окну. На улице опять вырывался мокрый снег. Мысль, застрявшая в мозгу, что с Савицким, что — то случилось, не давала покоя.

И Люда, которая за жизнь кроме спа — салона ничем не интересовалась, вдруг засела в том центре, будь он не ладный. Дался мне этот центр, — оборвала себя на полуслове Вера Васильевна и залпом выпила терпкую настойку. В этот полуночный час не спалось не только Вере Васильевне…

На обратном пути от гостиницы, Иван Андреевич отпустил водителя возле метро «Арсенальная», сам пересев за руль. Он не признавал никакого «личного водителя» ровно, как и «личного охранника». Охранник такой же человек, со всеми вытекающими инстинктами, направленными на сохранение, в первую очередь, своей жизни. Это в кино красиво показывают, как охранник грудью закрывает своего босса, оставаясь при этом почти невредимым. В жизни иначе. Да и предотвратить заказное убийство ни одному охраннику еще не удалось.

Водителя у Савицкого не было по той причине, что сам безумно любил машины. Так обычно любят домашних животных. Машины Иван Андреевич любил с той далекой юности, когда впервые сел за руль старого отцовского «Жигуленка». Со временем он поменял много машин — всех и не упомнишь. Невзирая на возраст, любил быструю лихую езду, которая, по его мнению, и была той профилактикой от стресса. Часто самые важные решения Иван Андреевич принимал за рулем. Так что водителя не было б точно, если б не случай…

Новое производство монолитных плавательных бассейнов из стекловолокна, которыми занимался холдинг, принесло не только большие деньги, но и новую головную боль. Правда, головная боль была приятной. Требовался новый большой офис. А пока сотрудникам приходилось ютиться в старом здании на Подоле. Хотя щедрая надбавка к зарплате с лихвой компенсировала временные неудобства, но они — то были, и назревший вопрос требовал быстрого решения.

Но все бизнес центры, предлагавшие в аренду площади, не отвечали запросам Савицкого. По сути, запросы у него были самые обычные: офис должен располагаться если не в центре, то хотя бы не далеко от него и с обязательным подземным паркингом и хорошими подъездами для клиентов. Ближе к весне Иван Андреевич нашел устраивающий вариант.

В тот вечер, Иван Андреевич планировал не только выпить бокал шампанского, в честь открытия нового офиса, но и провести ряд деловых встреч, одна из которых — с новым инвестором. Что бы сократить расстояние до бизнес — центра «Евразия», Савицкий поехал старыми улочками и перед спуском на Жулянскую попал на «красный» свет. Ругнувшись в душе на промах, он плавно затормозил на перекрестке. Впереди замер новый «Опель». В положенное время мигнул «зеленый» и поток машин рушил с места. В какой — то момент он услышал тревожные гудки проезжавших машин. Иван Андреевич с интересом посмотрел в след старой колымаге. Какую же скорость надо выжать, что бы обогнать его. Он внимательно посмотрел на спидометр и…вынырнул с небытия и с ужасом осознал — ему только казалось, что он едет. Еще не полностью придя в себя, нажал на газ и рванул вперед, оставив позади образовавшуюся пробку. Иван Андреевич заехал в тихий переулок и… испугался. Он с ужасом посмотрел на свои трясущиеся руки, после чего такси.

В новом офисе Савицкий оказался вовремя. Кроме Веры Васильевны, никто не заметил, что Иван Андреевич бледный, немногословный и слегка рассеянный. А если и заметили, то списали на волнение, усталость…Бизнес есть бизнес.

На следующий день Иван Андреевич, предварительно созвонившись, поехал в институт к Инне Васильевне. Пройдя, как ему казалось, унизительные обследования и ответив на все вопросы невропатолога, а потом и психиатра — получил утвердительный вердикт — синдром хронической усталости.

Пол — года, до сегодняшнего вечера, Иван Андреевич не садился за руль машины.

Савицкий посигналил у ворот. Охранник не спеша нажал пульт. Ажурные ворота с коваными под старину щитами, разъехались в сторону, впуская машину во двор. «Что ж ты так медленно? Спишь, что ли, на ходу? — возмущался в полголоса Иван Андреевич, въезжая во двор. Настроение испортилось окончательно. Последнее время его раздражали все, вплоть до охранника Поставив машину на отведенное место, Савицкий устало посмотрел на светящиеся окна третьего этажа. Судя по синим бликам, вспыхивающим в окнах спальни, Людмила переключала телевизор с канала на канал.

Иван Андреевич сидел в машине, в который раз поймав себя на мысли, что к вечеру его беспокоит не только постоянная усталость и эта, будь она не ладна, раздражительность, с которой нет сил бороться, как еще и не желание возвращаться домой.

Тревога, немного отступившая в ресторане, постепенно нарастала, голову привычно сдавливал невидимый обруч. Через час наступит спасительное безразличие и захочется спать. Надо пережить только этот кошмарный час. Дрогнула штора на первом этаже. Консьержка, обеспокоенная долгим отсутствием приехавшего жильца или с праздного любопытства, посмотрела во двор. Иван Андреевич собрался с силами и вышел с машины.

Свою уютную квартиру в таком благодатном районе с видом на Андреевскую церковь он любил, как любят живое и родное, полностью разделяя выражение «мой дом — моя крепость». Так оно и было до определенного момента…

Много лет назад, заработав первые приличные деньги, он купил эту квартиру возле Андреевского спуска, особо не задумываясь над районом и сулящими неудобствами раннего закрытия проезда. Просто подвернулся случай…

Дом встретил Ивана Андреевича тишиной. В спальне Людмилы работал телевизор. Не включая свет в коридоре, на ощупь, направился в свою комнату, снял костюм, принял душ, и только после этого зашел к жене. Людмила смотрела очередное реалити — шоу. Как может человек, имея хотя бы малость мозгов, смотреть такую муть? Но, задавать столь философский вопрос не стал.

Людмила сидела в кресле в привычной для себя позе — поджав длинные ноги. В свете бликов экрана, она была похожа на девушку — подростка. Эта женская незащищенность, так раньше волновавшая Ивана Андреевича, опять вызывала раздраженье.

— Глаза портишь.

Замечание прозвучало по — старчески, словно он выговаривал внучку, а никак не жену. Не дождавшись ответа, вдохнув знакомый аромат духов, он поцеловал Людмилу в висок.

— Привет! Как дела на работе? Ужинать будешь? — на одном дыхании спросила Людмила и, не отрываясь от экрана, отстранилась от мужа.

— Спасибо, я поужинал в ресторане. Что — то устал. Пойду спать.

Он еще раз наклонился и поцеловал сухими губами жену в то же висок.

— Да, милый, ложись. Я тоже скоро буду ложиться.

В спальне на прикроватной тумбе стояла большая чашка уже давно остывшего чая. Иван Андреевич даже сам не заметил, как стал регулярно пить приготовленный Людмилой чай, на каких — то, толи грузинских, то ли китайских травах.

Обруч, сдавливающий голову, немного слабел. Дышать стало легче и сердце не колотило в груди. Он устало закрыл глаза, пытаясь таким образом обмануть бессонницу. Сон не шел. В голове крутилась сегодняшняя встреча, оставившая в душе осадок недосказанности.