– Как ты?! – крикнула она, не надеясь на ответ.

Она уже представляла себе черты Себастьяна стершимися: лицо с плоским носом, отвалившиеся уши…

Ветер улегся так же внезапно, как и поднялся. Пегги схватила фонарик и зажгла его.

– Я выгляжу ужасно? – спросил Себастьян голосом куда менее уверенным, чем обычно.

Пегги осветила его лицо. Действительно, нос мальчика слегка сместился, а правое ухо немного уменьшилось, однако ничего ужасного не произошло. Эти маленькие дефекты придали подростку своеобразное «разбойничье обаяние».

– Все в порядке, – объявила она. – Думаю, многим девушкам ты еще придешься по вкусу. Только не надо, чтобы подобное происходило слишком часто!

– Мне нужна вода, – простонал подросток. – Я вот-вот рассыплюсь. При следующем порыве ветра я полностью лишусь головы.

Наконец они достигли оазиса. Пегги Сью представляла себе роскошные заросли пальм; однако она ошибалась. Пегги увидела всего лишь углубление в почве, заполненное мутной водой. Неподалеку росли три кактуса. Вид этого места не будил никаких романтических фантазий. Пегги чуть не провалилась в тину, пытаясь наполнить ведра этой жижей.

– Полей меня, – жалобно попросил Себастьян. – Я не в состоянии поднять что бы то ни было.

Пегги полила его, как растение. Тело мальчика поглотило жидкость, не оставив ни капли.

– Теперь уже лучше, – произнес он после нескольких минут молчания. – Песчинки цементируются между собой. Я снова становлюсь прочным. Спасибо, что ты мне помогла.

– Надо возвращаться, – сказала Пегги Сью. – С полными ведрами это будет труднее. Но, во всяком случае, теперь ты продержишься завтрашний день.

– Ты, наверное, устала, – заметил мальчик, – и тебе хочется спать… это нормально. Но попытайся бороться со сном, потому что серые животные воспользуются моментом, когда ты уснешь, чтобы проникнуть в твой мозг.

– Мой пес защитит меня, – сказала девочка, чтобы придать себе мужества. – Он ведь телепат.

– Я знаю. Не забывай, что я теперь не вполне человек. Я слышу, как ты с ним разговариваешь.

– Вот как? – удивилась девочка. Ей было немного обидно, что она не единственная, кто может говорить с волшебным животным. – Как бы то ни было, моя собака уловит мысли пожирателей надежды, разгрызет их и заставит отступить.

– Я на это надеюсь, – вздохнул Себастьян. – Но, к сожалению, псу тоже нужно отдохнуть.

– Возвращаемся, – решила Пегги. – Здесь так холодно.

Она действительно дрожала, но трудно было сказать – от холода или от страха.

После всего пережитого Пегги легко удалось справиться со сном. Вытянувшись на кровати, она вела долгие мысленные диалоги с синей собакой, которую появление серых животных привело в ярость.

– Ты же телепат! Тебе ничего не стоит охранять вход в мой мозг – так же, как ты охраняешь дом, – повторяла девочка.

– Понимаю, что ты хочешь сказать, – отвечал пес, – но сегодня крабы сильнее меня. Они – тренированные солдаты в отличие от меня.

Когда солнце встало, Пегги с трудом сдержала зевок. Ее веки налились тяжестью.

«Самое время выпить крепкий кофе, – подумала она. – Потом пойду навестить Себастьяна и расспрошу его, как сражаться с серыми животными».

Она подошла окну, чтобы прикинуть, насколько велики силы врагов. Вокруг взлетной полосы лежали горы булыжников. Пегги отступила.

– Ты их видишь? – спросила она у синего пса.

– Я их чую, – ответил он. – У каждого из них форма иная, чем у соседа. Их камуфляж просто великолепен! Если не заметишь, как они двигаются – то есть когда они высовывают лапы, – можно подумать, что это просто скала.

– Они большие?

– Они разного размера. Как снаряды в артиллерии.

– Звучит не слишком утешительно!

– Я просто тебя предупреждаю, вот и все. Но лучше держаться от них подальше.

Не желая слушать пораженческих доводов, Пегги покинула свою спальню и спустилась в летнюю столовую, где семья теперь собиралась за трапезой.

Она приготовила завтрак, удивившись, что мать не хлопочет у плиты. Мама считала для себя делом чести подниматься раньше всех в доме. Сегодня в особенности должно было быть так: как раз сегодня папа собирался пересечь пустыню пешком.

Девочка расставила приборы на столе. В пустой столовой любой звук раздавался гулко. Время шло… но никто и носа не высовывал. Пегги начала уже беспокоиться, когда члены семьи стали медленно появляться один за другим. Все они имели заспанный, осовелый вид и с трудом волочили ноги. Ворча, уселись за стол.

Папа беспрестанно зевал.

– Я сейчас сдохну, – пожаловался он. – У меня сильный жар. Вряд ли я смогу отправиться сегодня.

Мама и Джулия едва его слушали. Обе они, казалось, были погружены в мрачные мысли.

– Уф! – вздохнула Джулия. – В конце концов это все равно ничего бы не дало. Ты получил бы солнечный удар…

– Или тебя ужалил бы скорпион, – добавила мама.

– Это так, – согласился папа. – Если нам суждено здесь погибнуть, это все равно случится. Какого же дьявола суетиться?

– Конечно! – пробормотала мама. – Что уж на роду написано…

Пегги Сью, разливавшая кофе, замерла с кофейником на весу.

– Эй, – бросила она, – вы, кажется, забыли, что под лежачий камушек вода не течет?

– Не вмешивайся! – проворчал отец. – Это дела взрослых, ты слишком мала, чтобы в них разбираться.

– Я достаточно взрослая, чтобы понимать: мы тут скоро все умрем от жажды! – запротестовала она.

– Хватит, – вмешалась мама, – не спорь с отцом! Ты не видишь, что сегодня мы все устали? Лучше пойди на улицу и поиграй со своей собакой.

Пегги поставила кофейник в центр стола. Ее сердце сжалось от дурного предчувствия.

«Они не похожи на себя, – констатировала она. – Можно подумать, им сто лет! Даже Джулии!»

– Это все серые крабы, – прошептал синий пес. – Они бомбардировали людей своими угнетающими волнами во время сна. Это умственный яд, лишающий воли к сопротивлению.

* * *

К большому огорчению Пегги, к полудню дело не улучшилось. Мама и Джулия забились в кресла и рассеянно перелистывали старые иллюстрированные журналы. Что касается Бэрни Фэрвея, он ходил вдоль взлетной полосы с туманным взглядом, зажав потухшую сигарету в уголке рта.

Пегги Сью догнала его.

– Знаешь, – сказала она, – тебе не обязательно идти в город! В трех километрах к северу отсюда есть оазис. Правда, источник там очень маленький; не знаю, надолго ли его хватит, но какое-то время мы сможем перебиться.