После недолгих колебаний Игорь все же облачился в ее наряд, натянув попутно на голову широкополую соломенную шляпу.

— На хрен тебе это сомбреро, скажи? — недовольно заворчал он, подкрашивая глаза и разукрашивая губы ярко-алой помадой.

Лариса промолчала. Подойдя к окну, она осторожно выглянула наружу. В забрезживших сумерках ей удалось рассмотреть пустующую скамейку напротив подъезда.

— Так, теперь давай быстрее! — скомандовала она. — Видимо, у них пересменка, или парень в туалет захотел, но нам надо успеть проскочить, пока никого нет…

В подъезде темнота стояла кромешная. Держась за руки, молодые люди спустились на первый этаж и замерли перед дверью.

— Веди себя как можно спокойнее, — одновременно прошипели они друг другу и, не удержавшись, прыснули.

Распахнув дверь и продолжая смеяться, они едва ли не вприпрыжку добрались до машины — светло-серой «копейки», и, упорно игнорируя изучающий взгляд вернувшегося на свой пост парня, выкатили со двора…

— Эта сука врет!!! — Виталий изо всех сил пнул ногой лежавшую у его ног девушку. — Говори, падла!!!

Истерзанная донельзя жертва молчала, издавая лишь какие-то булькающие звуки. Она лежала на животе, сильно вздрагивая всем телом. Платье на ней задралось, обнажив длинные стройные ноги, сплошь покрытые синяками и ссадинами. Кисти рук, крепко перетянутые леской, кровоточили. Пальцы были судорожно сжаты.

— Слышь, Серый, я ее щас уделаю, — просипел вошедший в раж Виталий.

— Оставь, — Серафим усталым жестом провел по глазам. — Она правду говорила, я уверен. Не свирепствуй зря. Хотя все равно кончать придется…

— Ну а бабки-то где? — слезливо протянул напарник и обессиленно упал на табурет. — Что делать-то теперь? Может, она брешет, может, еще поработать, а, Сим?

— Да ладно тебе! Видели же, как Игорь передавал ей кейс в окошко переговорного пункта? Видели. Чего тебе еще нужно? Она отнесла его, куда было велено…

— И где они?

— А вот это хороший вопрос, — Серафим задумчиво потеребил нижнюю губу. — Девку мы взяли утром. Деньги она отвезла на указанное место за час до этого. Мы прибыли туда спустя два. Значит, кто-то за это время сумел их забрать. Но кто?.. Ладно, я еду домой, а ты прибери тут все.

— А что дальше-то? — Виталий растерянно смотрел на хозяина, боясь поверить в то, что они проиграли. — Сваливать, что ли?

— Должно быть, так…

Серафим, отпустив шофера, сел за руль и медленно поехал по направлению к дому.

Вот и все! Раз в жизни хотел сыграть по-крупному и облажался. Теперь опять в бега, под чужим именем, под чужой личиной, только на этот раз все будет гораздо сложнее. Это тебе не менты ленивые, которые развесят фотки на стенде и тут же о тебе забудут, хоть подходи и у них прикуривай. Здесь каждая «шестерка» будет землю из-под себя рыть, лишь бы угодить этому змею. Тот же свояк сдаст и не почешется. Что своих людей давал ему в помощь, про то забудет или наплетет, что под угрозой это делал. Будет перед Ильдаром жирным задом вилять, это точно, если уже не успел отзвонить…

Окна дома не светились, значит, прислуга уже легла. Семьи у него не было. По молодости некогда было — судимость за судимостью, потом деньги начал делать, начав буквально с рубля, а теперь уже вроде и ни к чему. Девок полно кругом, только свистни. Работа домашняя исправно ведется, кухарка с горничной деньги старательно отрабатывают. А семья — это лишний геморрой к старости…

Серафим открыл входную дверь и, нашарив выключатель, включил свет в огромном холле. Чисто, прохладно и пусто.

— Танька! — зычно гаркнул он. — Иди сюда!

Татьяна, деревенская девица с пухлыми руками, ногами и остальными частями тела, была выписана им из дальней сибирской деревни. Она приходилась родственницей его давнишнему подельнику и служила у него горничной. Целыми днями она мыла, скребла, пылесосила, вытирала пыль. Зная, как хозяин любит чистую душистую постель, она меняла ее на неделе раза по два, по три, перестилая в шкафу чистые простыни и пододеяльники высушенными загодя травами. Ну а когда Серафим приказывал на этих самых простынях с ним покувыркаться, то не особенно и роптала.

Думая, что сейчас как раз тот самый момент, она наскоро пригладила волосы, выбившиеся из длинной толстой косы, прыснула на потное от долгого спанья тело дезодорантом и, не одеваясь, поспешила на зов.

— Чего голышом притащилась, корова толстопятая? — полоснул взглядом по ее белым телесам хозяин.

— Дык, думала…

— Дык, дык, мандык! — заорал Серафим, раздражаясь непонятно с чего. — Жрать дай чего-нибудь! Звонков не было?

— Были, щщас я. — Необидчивая Татьяна, попривыкшая за время службы ко всяческого рода проявлениям хозяйского гнева, пошустрила на кухню.

Серафим рухнул на кожаный диван и обмяк. Есть он особенно не хотел, просто не терпел такой вот могильной тишины в доме. Пусть хоть эта дура толстомясая задом потрясет, все живая душа. Неожиданно вспомнилась девушка с остановки. Умный твердый взгляд, белая нежная кожа и… эта ее сумка за спиной. Неужели и вправду она ее прятала, или ему показалось?.. Как быстро упорхнула, он не успел и глазом моргнуть. Как это она сказала: «А может, в моем вкусе такие вот наглецы вроде вас…» Неплохо сказано и самоуверенно. Молодец девчонка. Можно было бы навести справки, узнать, кто такая. Раз с утра сидела на остановке, значит, живет где-то поблизости. Район не слишком густо заселен, нашли бы в два счета. Только не до этого сейчас, ох не до этого…

Громыхая всеми четырьмя колесами, Татьяна быстро катила к нему столик, уставленный тарелками. Глупая корова нацепила на голое тело передник, очевидно думая, что выглядит на редкость сексуально.

— Чего там у вас? — сморщился он в сторону тарелок. — Опять зелень одна? Мяса хочу, понятно?! Мяса! На хрен мне эта ваша брокколи?

— Дык полезная, — залепетала Татьяна, нагибаясь и подбирая с пола капусту. О том, какой ракурс представила на обозрение, она и не подумала. — Сами же говорили, что на ночь вам нельзя — печень…

— Ладно, пошла вон, — приказал Серафим, неожиданно почувствовав отвращение к глупой бабе. — Кто звонил?

— Саня Левчик, — отрапортовала на ходу горничная. — Два раза. Поехал сейчас к Виталику. Потом, сказал, сюда приедет. Что-то важное. Какие-то фотографии…

Наконец-то! Первая хорошая новость за весь день. Еще с утра Серафим дал задание пронырливому Сане по возможности обзавестись фотографиями проживающих и не разъехавшихся на лето жильцов, находящихся сейчас под наблюдением домов. Видимо, у него все получилось, раз так экстренно разыскивает его.

Примерно через час Саня ввалился в дом, топая огромными ботинками с тупыми носами.

— Чего так долго? — проворчал Серафим, издергавшийся от нетерпения.