Каменно-неподвижный, будто памятник, Фар холодно проговорил:

– Возражения?

Один из «Семерых», с длинной острой бородкой и бегающими глазками, сдержанно улыбнулся и, слегка поклонившись, проговорил:

– Но невесты уже одобрены небом. – Я так и слышала в его словах привычное для танцора «набор закрыт». – В храме Рейши, где Повелитель молил небо о правильном выборе, появилось всего двадцать Ар-Кетч. Если бы небу было угодно, чтобы иномирная кетчера приняла участие в отборе, появился бы и двадцать первый…

Тут я не смогла сдержаться. «Набор закрыт»? Для кого-то эта табличка как приговор, но я никогда не отступала, не разворачивалась с полдороги. Шла до конца, использовала любые, даже самые призрачные, возможности. И именно поэтому я одна из лучших учениц академии. Они думают, сдамся? Да как бы не фуэте! Выступила вперёд и заявила:

– В любой команде должен быть запасной танцор! И лучше такой универсал, как я. Мало ли что случится, ведь никто не знает, что нас ожидает в будущем. – Сглотнула (меня вот как жизнь огорошила – приговорила к смерти) и, выдохнув, смело посмотрела в бегающие глазки бородатого: – Одна из ваших одобренных пресловутым храмом Рейши претенденток может споткнуться и ногу сломать. Или слечь от болезни, как несчастная племянница этого достойного господина, – обернулась к выступившему в мою защиту мужчине и вежливо поклонилась: – Сочувствую вашему горю. И с радостью выступила бы в кандидатки на… э… благосклонность Повелителя от обители Лоэлья!

Дядечка посмотрел на меня растроганно, – видимо, я перестаралась с сочувствием, – да неожиданно припал на одно колено перед Повелителем.

– Умоляю, мой Повелитель!

И тут на каменный круг ступил другой разряженный господин и, опустившись на одно колено, проговорил:

– Поддерживаю обитель Лоэлья, Повелитель.

К преклонённым мужчинам присоединился ещё один. Я явственно услышала, как заскрипели зубы бородатого и удивлённо покосилась на кетча: кажется, этот старик готов меня сжечь собственноручно. Но чем я ему насолила? Не понравился танец? Не глядя на меня, бородач свирепо посматривал на оставшихся трёх из «Семерых», словно пытался остановить взглядом. И к моему огорчению, те действительно оставались на местах. Не нужно быть великим мыслителем, чтобы понять: чтобы мне сохранили жизнь и позволили попасть в отбор, нужно большинство голосов.

Подняла голову и при виде направленного прямо на меня ледяного взгляда Фара, с трудом сдержалась, чтобы не вздрогнуть. Неужели я проиграла? Из слов неприятного бородатого господина поняла, что спасти свою жизнь смогу лишь попав в число невест, ведь живительных камней ограниченное количество. Что же делать? Как расположить к себе ещё хотя бы одного из «Семерых»? Ещё сплясать? Упасть на колени? Умолять? Пообещать организовать в Мадин школу танца и обучить местных кетчер?

Мысли метались, я пыталась придумать выход, как столкнулась взглядом с тем самым обаятельным блондином. Селл ободряюще улыбнулся и, наклонившись к одному из «Семерых», что-то сказал кетчу.

Кетч медленно кивнул, но выходить и преклонять перед Повелителем колени не спешил. Вместо этого спросил у бородача:

– Я слышал, что от обители Тивейт на отбор приезжают ваши дочери, это правда?

– Разумеется, правда! Что за вопрос? – взвился остробородый.

– Поговаривают, – тем же вкрадчивым тоном, словно вползающая в постель змея, проговорил мужчина, и у меня мурашки по спине побежали от взгляда, который он бросила на меня, – что с вашей старшей дочерью, Кортомией, не сравнится ни одна кетчера Мадин. Это тоже правда?

– Истина! – выгнул грудь колесом бородатый. Посмотрел на Повелителя: – Кетч Арм-Фар, вы убедитесь в этом завтра же! Кортомия прекрасна, как нежный цветок, свежа, как яркий рассвет, учтива, как…

– Так в чём же дело? – перебил восхваления тот самый кетч, с которым пошептался Селл. – Почему вы так категоричны в вопросе об иномирной кетчере? За неё поручился Арм-Го, разве вам этого недостаточно? Или, – он усмехнулся и обвёл многозначительным взглядом тех господ, которые не вышли в середину круга поддержать меня, – воочию убедившись в несравненной красоте кетчеры Ульяны с островов, испугались, что ваши дочери проиграют отбор?

Наступила тишина, лишь было слышно, как недовольно пыхтит остробородый за моей спиной. Минута, вторая… Я не выдержала и обернулась, с улыбкой посмотрела на старика и громко спросила:

– Так значит, я превосхожу красотой несравненную кетчеру Кортомию, прекрасную, как нежный цветок и свежую, как яркий рассвет?

Явственный скрип зубов был мне ответом. Я восхищённо посмотрела на кетча, которого сравнила со змеёй: ох, умён! Двумя предложениями и старика поставил на место, и зародил сомнение в претендентках от обителей, господа которых были против моего участия в отборе. А те, кто смело вышел в середину круга и преклонил колени, словно были уверены в красоте и достоинстве своих претенденток. Сам же кетч, хоть и остался на месте, лениво проговорил:

– От обители Флунар нет возражений.

Я так поняла, что кетч типа «воздержался». То есть не принял ни одну из сторон. И сейчас «за» и «против» было поровну. Ну что же, меч в руки мне дали, теперь дело за мной. Выпрямила спину и, высоко подняв подбородок, да с широкой сценической улыбкой (а чтобы слепила и зрителей с галёрки!) посмотрела на оставшихся двух кетчей.

– Уверена, что претендентки от ваших обителей не менее нежны, чем прекрасные цветы и, разумеется, ярки, как свежий рассвет! – Снова услышала скрежет зубов остробородого и, мысленно посочувствовав старичку, посмотрела на кетчей с таким сожалением, словно передо мной сидели не богато разодетые господа, а остропахучие бомжи с городского вокзала. – И мне жаль, что вы недооцениваете своих кетчер!

Судя по вытянувшимся лицам мужчин, Гонорат Иванович рукоплескал бы мне стоя за такую потрясающую игру. Один из них, помоложе, даже вскочил и, шагнув ко мне, с рыком схватился за рукоять чего-то подозрительно смахивающего на меч.

– Арм-Вис. – Холодный голос Повелителя подействовал на вспыльчивого кетча, как ушат ледяной воды. Мужчина застыл и, не отрывая от меня взбешённого взгляда, медленно опустил руку. Арм-Фар громко спросил: – У тебя есть что сказать?

Этот Арм-Вис, который на вид был вполне привлекательным, если бы не ярость в синих глазах, неохотно обернулся и, краснея от бешенства, рывком, будто его ударили по ногам, опустился на одно колено. Не поднимая головы, процедил сквозь зубы:

– Поддерживаю обитель Лоэлья, Повелитель.

И от звука его голоса у меня словно лёд по пищеводу прокатился: кажется, я нажила себе врага. И чует моё сердце, остробородый ненавидит меня гораздо меньше, чем тот, кого практически вынудили отдать свой голос за иномирную гостью.

Но главное – я в запасе! Чудом я пробралась в этот мир, невероятным усилием проникла в ряды невест. Да, мне пока не положена корона, но… Я же Ульяна Острова! Главная «Забияка» ещё покажет Мадину, на что способна!