барьер создать, но покрытие левой руки слабым вышло, вот и результат…

– Ну ты и отмороженный. Все знают, что врагов в экзоскелете гранатой гасить нужно!

– Так не было гранаты.

– Ну так отступил бы.

– Да ну тебя, – я отмахнулся и под смех принял протянутый котелок.

– Свинина, – подмигнул мне солдат. – Но не спрашивай, где мы её достали.

– Ха-ха-ха, да-а-а… – протянул сидящий рядом с ним товарищ. – Ща ещё яйца сварим. Жаль соль кончилась…

– Хороша жизнь, а? Уже второй день войны, а мы всё не сдохли! Вот бы Смоленко…

– Э-э-э, полегче! – тут же оскалился бородатый ветеран. – Не надо тут про командира плохо говорить, сглазишь.

– Просто… отдыхать он совсем не даёт. А мы же не из кремня! Не одарённые даже. Я вот вторые сутки не сплю. Кукуха уже ехать начинает. У тебя вот, Серёг, семья есть? Разве не хочешь к ней вернуться?

– Матушка у меня осталась, и брат младший. Тяжело им без меня, в Гродно живут.

– О-о-о, это километров сорок от нас.

– Больше, шестьдесят где-то. Но если фронт дрогнет, то не заметишь, как немцы под Петроградом встанут.

– А-а-а, так вот чего ты сюда сунулся. А я думал ты государя так сильно любишь.

– Да… – стиснув зубы Сергей махнул рукой, сдерживаясь, чтобы не ляпнуть лишнего. – Это всё хорошо, но мне мой дом важнее. А ты как тут оказался, Вань? На идейного особо не похож.

– Как и все. Пришли ко мне в деревню и под ружьё. Я же безродный, прав у меня, сука, никаких. А выбор только между расстрелом и смертью храбрых, бляха. Чтоб этот Государь от запора сдох.

– Чтоб тебя, Вань, хватит! Херню ты порешь, а к стенке поставят всех нас!

– Да никто не слышит!

– Свининка вкусная, – произнёс я, решив разрядить обстановку. – А соуса какого нет?

И брови всех солдат поползи вверх, они даже не знали, что сказать, после переглянулись и дружно заржали.

– Ну ты выдал, ха-ха-ха!

– Да ладно, чё вы, – расхохотался даже суровый Сергей. – Давайте сходим к Самсонову, попросим у него взвара из ягод!

– Ага, и сметанки ещё, да блинов одолжим, ха-ха-ха!

– Ну ты даёшь, Саш! – смеялась даже Кристина, которую кроме меня никто не слышал.

Я многозначительно вздохнул, принявшись доедать свою порцию. Ну а что спросить уже нельзя? Вон, экзоскелеты массово производят, а соусы на полевой кухне готовить не научились? Хотя там такая полевая кухня, что вон… приходится у местных яйца тырить, чтобы с голоду не помереть. Да и вообще сравнение экзоскелетов с соусами плохое, от отсутствия первых фронт раком встанет, а от последних не убудет.

Но всё равно к местной пище придётся привыкать. Никакого глюконата натрия, из специй – соль в лучшему случае, а про пряности забудь, если не аристократ. Грустно, но мясо на самом деле всё равно вкусное, хотя с соусом было бы вообще отлично.

Дело подходило к утру, и мы завалились спать. Но уже через четыре часа к нам влетел младший офицер.

– Вами Смоленко командовал?

– Да… – спросонья отвечал Ваня.

– Ваша рота расформирована, у вас новая задача, собирайтесь.

– Чего? Куда?

– Кавалерийская дивизия немцев! Хотят наших отрезать! Самсонов отдал приказ перебрасывать свободные силы на север и рыть траншеи! БЕГОМ!!! Времени нет!

Глава 6

Как из ведра льёт дождь. Выстрел. Раздаётся лязг, и на дно траншее падает каска.

– Даже в такую погоду снайпера работают, – грустновато произнёс Серёга, который на винтовке высунул из траншеи каску.

– Оставить разговоры! Вычерпывайте воду! – наш новый командир отдал приказ, после чего ушёл в тёплый и уютный блиндаж.

– Пот сохраняет кровь, – грустно произнёс мой товарищ и начал вычерпывать воду с помощью своей каски.

Окопная война. С ней я познакомился сразу по прибытию на позицию, где мы начали рыть землю, рубить деревья. Круглые сутки велись работы, чтобы создать линию укреплений. Кавалерии мы пройти не дали, но вскоре подошла пехота немцев. Они делали то же самое с другой стороны. Иногда работала артиллерия.

Каждый день кто-то умирал от снайперского огня. Это может показаться странным, но именно снайперы страшили солдат сильнее всего, даже сильнее гаубиц и одарённых. Мысли только об одном, что в любой момент ты можешь сдохнуть. От артиллерии хотя бы в блиндаже можно спрятаться, да и точность у неё не самая лучшая. А снайпер может выстрелить откуда угодно, когда угодно и в кого угодно.

Недавно на поле боя мы увидели дохлую лошадь. Она появилась после ночи. В тот же день командир дал приказ стрелять. Пулемёт строчил будь здоров, подключались и солдаты с винтовками. Лошадь оказалась макетом, снайпер – трупом.

– А я слышал, что у немцев насосы есть… – пожаловался Сергей, по щиколотку стоявший в воде. – Сейчас враг в наступление пойдёт, а мы все уставшие. Ещё и воняет, неужели сортир нельзя было сделать где-нибудь подальше?

– Помнится мы вовремя штурма залетели в блиндаж, а у них там печка была, – к диалогу подключился и Ваня. – Представляешь?

– Гонишь.

– Зуб даю.

Я молчал и размышлял. С такой антисанитарией небоевые потери могут легко перевесить боевые. Ладно ещё я, у меня дар и поэтому иммунитет куда крепче, а простые солдаты же массово болеть начнут. Хотя ладно, даже в худшем случае небоевые потери не смогут перевесить боевые. Стоило только вспомнить улицы, заваленные трупами, да и первый мой бой в этом мире… обе стороны закидывают друг другом мясом, отдавая тысячи жизней за милю.

– Александр! – вдруг из блиндажа вернулся офицер. – А ну иди сюда.

Зайдя в блиндаж, я первым делом увидел трофейную немецкую печку. Затем удивился насколько у командования здесь сухо и чисто. Да и сами офицеры выглядели ухоженно, бритые, без синяков на глазах, в чистой форме. Ну конечно, это же простая солдатня траншеи рыла.

– Так значит это тот самый одарённый? – спросил командир третьей роты.

– Да, – утвердительно ответил командир моей роты, второй. – Он убил в первом бою больше ста человек, а во втором больше пятидесяти. Ещё и унтера завалил, пусть