— Слушайте, а ведь это любительницы! — воскликнулМитя. — Разве профессиональная воровка станет ходить на дело с такойприметной брошкой? Ее ведь по этой брошке очень легко опознать!

— Слава богу, милиция про крокодильчика незнает, — воскликнула Мотька, — и про сахарницу тоже! Значит, у нассолидная фора!

— А может, лучше было бы сообщить про все это вмилицию? — осторожно проговорила Валя.

— И тогда нас они от дела отстранят, это точно, а вотнайдут ли преступниц, еще большой вопрос, — объяснил Костя. — Нет,нам в этом деле здорово везет, и нельзя отдавать его милиции.

— А что же вы сделаете, если поймаете их? — испуганнопроговорила Валя. — Сами с ними расправитесь?

— Зачем? Тогда мы сдадим их милиции.

— Понятно, — пробормотала Валя, но, похоже, ничегоне поняла.

— Ты сможешь держать язык за зубами? —подступилась к ней Мотька.

— Смогу.

— Она сможет, — поддержала подружку Машка.

В школе нас ждал сюрприз — занятия на сегодня были отменены.Дело в том, что в выходные дни там кого-то морили, то ли тараканов, то ли крыс,одним словом, в понедельник выяснилось, что в школе стоит такая вонь, что ни окаких занятиях и речи быть не может.

Мы с Мотькой восторженно переглянулись.

— Что будем делать? — спросила она.

— У тебя есть идеи?

— Ага! Мотанем на Черемушкинский?

— Давай! Только надо предупредить своих, а то потомдоказывай им, что мы не прогульщицы.

— Верно!

Мы побежали ко мне. Мама была еще дома.

— Что случилось?

— Занятия отменили! — радостно сообщила я.

— Опять бомбу подложили? — ужаснулась мама.

— Нет, только вони напустили.

— Какой вони?

Я рассказала маме, что случилось.

— Хорошо вам, — вздохнула мама, — когда яучилась, у нас ничего подобного не было.

— Мама, а ты много прогуливала? — поинтересоваласья.

На мамином лице отразилась внутренняя борьба. С однойстороны, нельзя говорить дочери, что ты и сама любила прогулять уроки, а сдругой стороны, всем в доме известно, что мама была не слишком прилежнойученицей в школе.

— Прогуливала, конечно, но немного, только если ужсовсем была труба. А вы что, хотите заранее заручиться моим согласием напрогулы? — притворно возмутилась мама.

— Да нет, мы просто так спросили, — поспешилауверить ее Мотька.

— И какие же у вас на сегодня планы? —осведомилась мама, тщательно подкрашивая ресницы.

Я не успела и рта раскрыть, как Матильда выпалила:

— Хотим в Ботанический сад поехать, погулять навоздухе.

— Да ведь уже холодно!

— Зато солнце светит, золотая осень, — подхватилая.

— Возьмите с собой бутерброды, на свежем воздухе всегдахочется есть.

— Да ладно, купим чего-нибудь, — сказала я. Нехватало нам только с бутербродами на толкучку ехать!

— Ни в коем случае! На улице продают всякую гадость.Липа, сделайте им бутерброды, они в Ботанический сад собираются.

— Да брешут они все, — сразу откликнулась тетяЛипа. — Что это их на природу потянуло?

— Тетя Липа, ну что вы, мы правда хотим на свежемвоздухе погулять!

— Отлично! Будет вам свежий воздух, но только вместогулянки дело сделаете.

— Какое дело? — недоуменно подняла накрашенныересницы мама.

— А пускай на дачу съездят, привезут мне оттудакое-что.

Так, похоже, наша толкучка на сегодня накрылась.

— И нечего глазами хлопать, должна же в доме хотькакая-то польза от вас быть! — Тетя Липа сегодня была явно не вдухе. — Я давно собираюсь, да мне все некогда.

— А в самом деле, девчонки, съездите на дачу, привезитетете Липе, что ей нужно, а мне соберите осенний букет, я их обожаю. Ветокналомайте, желтых, красных — словом, сами сообразите.

— Вот-вот, хорошо, что ты еще дома, а то меня они развепослушают!

Мы переглянулись. Придется ехать на дачу, ничего непопишешь. К четырем мы успеем. Ладно, ограничимся на сегодня беседой с МариейБенедиктовной и Марией Гавриловной.

— Ну что, поедете? — грозно осведомилась тетяЛипа.

— Поедем, почему бы и нет? — ответила я.

— Вот и умнички! — сразу смягчилась тетяЛипа. — Я вам сейчас списочек составлю, что мне там нужно, и бутербродовнаделаю, чтоб не оголодали. Если еще что вспомню, я вам туда позвоню.

— Не журысь, Аська, — шепотом утешала меняМотька, — в конце концов, если бы не морильщики, мы бы сейчас какмиленькие на уроках парились, а вместо этого на дачу смотаемся, чем плохо? Ипотом, я сообразила, сегодня ведь понедельник, а какая в понедельник толкучка?Сама посуди!

— Матильда, ты права!

Тетя Липа принесла нам кучу бутербродов и термос с чаем.

— Тетя Липочка, а термос зачем? Что мы, маленькие, чаюсебе не вскипятим, если надо? — удивилась я.

— Да мне так спокойнее. А то буду все время мучиться,вдруг вы забудете газ выключить. Так уж и быть, можете оставить термос на даче,чтобы не тащить его обратно.

Мотька подмигнула мне, не спорь, мол. Пришлось согласитьсяна термос.

Мы поехали на Киевский вокзал.

— Я себе тоже красивых веток наломаю! —мечтательно произнесла Матильда. — Поглажу их утюжком, всю зиму будутстоять.

— Да у тебя и так полон дом цветов!

— Они же скоро завянут!

— Ничего, тебе Олег еще подарит.

— Думаешь? — с довольным видом спросила Мотька.

— А чего тут думать? Невооруженным глазом видно!

…В электричке народу было мало. Напротив нас сиделанемолодая толстая женщина.

И вдруг я заметила, что Матильда не сводит с нее глаз. Тогдая тоже пригляделась к ней. Но ничего особенного не заметила. Женщина какженщина.

— Мотька, ты чего на нее лупишься? — тихонькоспросила я.

— Изучаю!

— Что ты изучаешь? — удивилась я.

— А вдруг она из тех?

— Да с чего ты взяла?

— Глянь на ее ноги.

Я глянула. Ноги у женщины были толстые, отечные.

— Ну и что? Да таких ног тринадцать на дюжину! Тоже мнепримета!