— А мы еще Машку хотели с собой прихватить, —сообщила я.

— Можно, конечно, но я боюсь, неопытная она, можетнапортачить.

— Тоже правильно. Ладно, сегодня без нее обойдемся.

— Тогда через полчаса ждем вас у метро.

Я передала Мотьке все, что сказал Костя, и мы стали быстрособираться, наскоро выпив чаю с бутербродами.

— Аська, а оттуда мы вчетвером сюда приедем и устроимпродолжение банкета. Ты только глянь, красота какая, сколько цветов!

— Кончай восторги, Матильда, идем скорее!

— Аська, позвони домой, предупреди, а то ониволноваться будут.

— Матильда, золотая голова!

Я позвонила домой и сообщила тете Липе, что мы в полномпорядке и сейчас отправляемся гулять.

— Гулены! Все никак не нагуляются! — проворчалатетя Липа. — Только смотрите не загуляйтесь.

— Тетя Липочка, сегодня воскресенье, у Мотьки ещепродолжение банкета намечается. Так что мы погуляем и опять к ней завалимся,вчерашнее доедать.

— Обедать, значит, не придешь?

— Нет!

— Ну и ладно, я хоть отдохну маленько.

— Ура, Матильда, я свободна, как ветер! Бежим! —закричала я, положив трубку телефона.

Мы добрались до Черемушкинского рынка. По дороге я со словИрины Олеговны описала ребятам девчонку, продавшую сахарницу.

— Шансов у нас — кот наплакал, — заметил Костя.

— А много у нас шансов было, что эту сахарницу купиткто-то из наших знакомых? — взвилась Мотька. — Если шансы считать, мыбы вообще ничего и никогда не раскрыли.

— Чем шуметь без толку, давайте лучше обсудим, чтобудем делать, если найдем девчонку, — перебил Матильду Костя.

— Как что — хватать и тащить в ментуру! — крикнулаМотька. — Что же еще с ней делать!

— Ни в коем случае! — твердо заявил Митя.

— Почему это? — возмутилась Мотька.

— Мотя, что с тобой? — тихо спросил Митя. —Ты сегодня что-то туго соображаешь. Совершенно ясно, почему нельзя хватать ееи, как ты выражаешься, тащить в ментуру. Во-первых, что ты ей предъявишь? Аво-вторых, поймать перекупщицу — это ерунда! Нам же надо добраться допреступниц! Наша цель ведь не только найти Машины вещи!

— Вот именно! — поддержал друга Костя.

— Подумайте, нам в руки такая фантастическая удачасвалилась, разве можно ее упускать? Чтобы в таком огромном городе, как Москва,эту злосчастную сахарницу купила именно бабушка Олега! Это же один шанс изтысячи, и мы просто обязаны раскрутить эту веревочку, — продолжал Митя.

— Да ладно, ладно, поняла уже, — проворчалаМотька. Она и впрямь, кажется, сегодня не в духе. С чего бы? Может, невыспалась?

Но Митя прекрасно это понял.

— Итак, если вдруг нам опять повезет, ты, Матильда,должна с этой девчонкой закорешиться.

— Зачем? — удивилась Мотька. — И почемуименно я?

— Потому что лучше тебя никто этого не сделает! У тебяже на такие штуки талант! Будешь действовать по вдохновению, и все получится!

— Ты считаешь? — польщенно зарделась Мотька.

— И я так думаю! — вмешалась я.

— Ладно, попробую.

— Ну, Митяй, ты просто Сухомлинский и Макаренко в одномлице! — восхищенно протянул Костя.

Митя испуганно взглянул на Мотьку, не взбрыкнет ли онаснова, но Мотька уже была увлечена новой задачей.

— Ой, только бы нам ее встретить!

— Есть тут одна заминка, — сказала я.

— Какая? — в один голос спросили все.

— К нам она вряд ли подойдет, не похожи мы напокупателей.

— А нам и не надо покупателей изображать, —успокоил меня Митя. — Нам надо просто ее обнаружить, а там уж поглядим,как действовать.

Но сколько мы ни искали, девчонки, похожей на описание ИриныОлеговны, так и не обнаружили.

— Что же теперь делать? — спросила Мотька, шмыгаяносом. День выдался очень холодный.

— Я лично даже рад, что мы ее не нашли, — заявилМитя.

— Почему? — удивилась я.

— Это было бы уже чересчур — с первого раза еевстретить.

— А со второго? — поинтересовался Костя.

— Со второго уже лучше, а с третьего простоидеально, — засмеялся Митя.

— Значит, нам сюда еще таскаться и таскаться, —проговорила Матильда.

— Скажи спасибо, что мы хоть знаем, куда таскаться икого искать, — напомнил Митя.

— Ладно, поехали скорей ко мне, вчерашнее доедать.

— Погоди, Матильда, я пить хочу, умираю, — сказалая, подходя к коммерческой палатке, где продавали баночки спрайта. Я протянуладеньги, и невидимая продавщица подала мне спрайт и сдачу. Руки у нее были соблупившимся лиловым маникюром.

— Хорошо бы взглянуть на эту продавщицу, —прошептала я, поднося к губам холодную баночку.

— Зачем? — удивился Митя.

— Посмотри на ее ногти!

— А что? — встрепенулся Костя.

— Маникюр у нее точь-в-точь, как Ирина Олеговнаописывала.

— Ну, мало ли в Москве девушек с облупившимся лаком,даже и лиловым! — пожал плечами Митя.

— Нет, я все-таки на нее посмотрю, — решительносказал Костя, подошел к палатке и нагнулся к окошечку.

О чем он говорил с нею, нам не было слышно, но вскоре онвернулся к нам с плиткой шоколада в руках.

— Делайте со мной что хотите, но, по-моему, это она!

— Если она в палатке торгует, зачем ей краденое натолкучке продавать? — усомнилась Матильда.

— Ну, мало ли… Не так уж хорошо они в этих палаткахзарабатывают, если нет особой коммерческой хватки, — заметил Костя.

— Идея! — закричала Мотька. — Надо еесфотографировать и показать фотку Ирине Олеговне. Зря, что ли, нам ИгорьВасильич «Поляроид» подарил!

— А у тебя он с собой, что ли? — спросил Костя.

— А то! Взяла на всякий случай, тем более Олег мневчера кучу кассет подарил.

— Но как ее оттуда выманить? — задумалсяМитя. — Может, она не захочет сниматься?

— Что-нибудь сейчас придумаем, — воодушевиласьМотька.

Но тут к палатке подошел какой-то мужчина, заглянул вокошко, и тут же дверь открылась, и он исчез внутри.

— Может, он пришел ее сменить? — с надеждойспросила я.

— Не исключено, — отозвался Костя. — Подождем!