внимание работает в компульсивном режиме. Мы на самом деле не хотим внимать отвлекающим мыслям при медитации – но все равно им внимаем. Направление осознавания во многом связано с волей, но не всегда ею определяется. Когда внимание движется бесконтрольно, им, вероятно, помыкают объекты. Так, если мы переживаем ярость, то, может, и не хотим сосредотачиваться на разъярившем нас объекте – но именно к нему внимание и устремляется. Дело не в некоем внешнем раздражителе. Мы могли бы в одиночестве сидеть в каком-то помещении, но ум все равно ощущал бы понуждение внимать этому вызывающему ярость объекту. Шаматха призвана подарить нам не просто контроль над вниманием, но и свободу внимания. Если мы хотим внимать дыханию, мы вольны это делать; если хотим внимать какому-то другому объекту, можем внимать ему.

Власть над вниманием – способность необычайная. Я считаю, что сочинения Уильяма Джеймса, посвященные вниманию, полны прозрений[9]. Однако многое по этой теме также могут сказать и буддисты. В буддийском контексте овладение вниманием – это не просто психологическое достижение. Вы не только в очень значимом смысле обретаете власть над собственным умом – овладение вниманием также начинает влиять и на ваше окружение. Шантидева, к примеру, утверждает: развив власть над собственным умом, можно усмирить всевозможные внешние опасности[10].

Когда мы замечаем, что ум отвлекся, традиционное и проверенное временем решение – просто проявить бóльшую степень интереса к основному объекту. Внимайте каждому вдоху-выдоху как чему-то совершенно невиданному: этот цикл дыхания никогда не повторится. Будут другие вдохи-выдохи – но текущий цикл уникален. Внимайте ему с некой игривостью и легкостью руки: «Классно получается – два цикла подряд. А три смогу?» Старайтесь поддерживать такой вид внимания, не поддаваясь тяжести и унынию, не кривясь под бременем дисциплины. Иногда может быть весело отсчитывать циклы. Проверьте, удастся ли вам дойти до десяти, ни разу от дыхания не отвлекшись. Затем, если преуспеете, какое-то время продолжайте без подсчета. Поиграйте с практикой, но не привносите в нее концептуальные усложнения. Если вам удается проявлять больший интерес к каждому циклу дыхания, лучше, чтобы он был свободен от усложнений, а не сопровождался ими.

В практике шаматхи нужно развивать два конкретных качества осознавания: памятование (смрити) и самонаблюдение (сампраджанья). В тибетском буддийском контексте, немного отличающемся от контекста тхеравады, они имеют очень четкие определения. Памятование – это способность или модальность осознавания, которая напрямую занята знакомым объектом, в данном случае – ощущениями, связанными с дыханием. В данной практике памятование – это непрерывность, неразрывный поток, внимающий вдоху, выдоху и паузам между циклами дыхания. Единственная задача памятования – внимать объекту непрерывно. Как с сердцебиением: хочется, чтобы оно не нарушалось. Если его нет, мы стараемся как можно быстрее его возобновить.

Самонаблюдение выполняет весьма отличную от памятования задачу. Оно скорее подобно проверке качества на заводе. Пока памятование внимает объекту медитации, самонаблюдение внимает медитирующему уму и проверяет, как с ним все обстоит: «Продолжаю ли я пытаться контролировать дыхание? Болтаю я о дыхании – или наблюдаю за ним? Не засыпаю ли я? Не впал ли я в прострацию?» Самонаблюдение также выполняет функцию периодической проверки тела. Оцените позу: плечи должны быть расслаблены, как плащ на вешалке. Удостоверьтесь, что лицо не напряглось, что не зажаты мышцы вокруг глаз или челюсти. Если вы привыкли к правильной медитации, то можете заметить: ваша поза надежна и не нуждается в особом самонаблюдении. Однако на более ранних стадиях медитации – или если вы экспериментируете с разными позами – внимание к телу играет более важную роль. При этом основная задача самонаблюдения – отслеживать ум, ведь он склонен меняться быстрее, чем поза.

Заметьте: самонаблюдение не всегда должно быть начеку. Проверке качества не нужно инспектировать каждый предмет, поступающий с конвейера, но иногда она заглядывать должна. Если ум отвлекается, задача самонаблюдения – это распознать. Затем вы должны приложить волю к восстановлению памятования. Если вы замечаете, что переживаете в медитации некий спад, что яркость ушла и вы клюете носом, самонаблюдение должно заметить это состояние и пробудить желание с ним разобраться. Возможно, вы просто устали и пришло время завершить медитацию, пройтись или сделать что-нибудь совершенно иное – или, может быть, вам нужно чуть оживить практику и вернуть в нее яркость.

Самонаблюдение – применительно и к уму, и к телу – должно чаще использоваться на более ранних стадиях практики. В конечном итоге вы научитесь покоиться в устойчивой позе, и самонаблюдение к телу больше не будет необходимым.

По мере продвижения самонаблюдение требуется реже, но должно стать более сведущим и более проницательным. Виды проблем, которым нужно внимать, становятся тоньше. Если вы занимаетесь практикой, поддерживая некую степень непрерывности, эта практика, возможно, начнет даваться вам лучше! После нескольких месяцев вы вполне можете заметить, что грубая возбужденность больше не представляет столь крупной проблемы. Грубая возбужденность (или грубая растревоженность) возникает, когда умственное отвлечение вынуждает вас полностью забыть об объекте медитации. Дыхание остается в прошлом, а вы теперь думаете о мороженом, или о пицце, или о том, куда нужно пойти в пять часов.

Когда вы достигаете уровня медитации, на котором грубая возбужденность больше не возникает, все равно может ощущаться возбужденность тонкая. Тонкая возбужденность – это фоновая болтовня, которая проявляется на периферии вашего внимания даже при сосредоточении на объекте. Она может включать умственные разговоры или образы. Самонаблюдение все так же применяется периодически, но его интенсивность необходимо усилить.

Можно продвинуться еще дальше – до уровня, на котором и грубая, и тонкая возбужденность устранены, а вы способны поддерживать памятование, которое отстраиваете все более утонченно. Представьте мгновения осознавания как ряд фишек домино: расстояние между ними становится все меньше и меньше. Когда пространство – пространство между моментами памятования – довольно велико, между ними сохраняется место для тонкой возбужденности. Из-за этого возникает чувство, что вы делаете два дела разом. Но когда вы начинаете сокращать расстояние между фишками, места для иных образов не остается. Ряд фишек начинает казаться гладкой, бесшовной поверхностью памятования об объекте. По мере того как вы развиваете все бóльшую устойчивость, а возбужденность ослабевает и на грубом, и на тонком уровнях, почти неизбежно будет возникать вялость. Она ощущается как беспечность. Ваше внимание покоится на объекте, но острота осознавания исчезает. Может присутствовать некое подобие яркости, но оно не будет особо качественным. Вы сачкуете. Тибетское слово для обозначения вялости (джингва[11]) буквально означает «потопление». Чтобы заметить это состояние, вам необходимо самонаблюдение, а противоядие от него – увеличить интенсивность медитации.