— Хорошо, давай по порядку, чем вы занимались до того, как ты обратилась? Вот прям за секунду до! — Вцепилась в меня глазами Ася.

А я отвела взгляд и наверняка покраснела.

— Мы… — замялась я, — мы…

Что это я, в самом деле? Мы все здесь взрослые люди.

Взяла всю решительно в кулак и выпалила, как на духу, гордо вскинув подбородок.

— Мы целовались.

— Мммм. Целовались, значит, — переглянулись собеседницы, — что ж, подруга, у меня есть для тебя две новости, одна хорошая другая не очень. Хорошая — Это то, что я ЗА ТЕБЯ БЕЗМЕРНО РАДААААА, — кинулась на шею, Анисья.

— А плохая?

— А плохая, вам стоит повременить с поцелуями до выяснения обстоятельств.

— Да я теперь за километр к нему не подойду.

— Ну ты не перегибай. Ты же не обратилась тогда, когда он тебя обнимал? Нет! Видимо это был очень страстный поцелуй, глубокий, который пробудил в тебе дикого зверя, — шутила подруга.

А мне вот было не до шуток.

Внезапно раздался стук в дверь и на пороге появился Леший.

— Как он? — Тут же поинтересовалась я.

— Восстанавливается. К вечеру будет, как огурчик. Не хочешь к нему заглянуть? Уже можно.

Очень хочу. Безумно хочу, но не думаю, что это хорошая идея.

— Я…

— Конечно, хочет, — опередила меня Ася, — заодно проверим, права я или нет, — прошептала лично мне.

4.2

После не моего согласия, Алексей сопроводил меня в покои к своему старому врагу.

Он завел меня к Кощею, а сам остался ждать за дверью. Кровать больного — растерзанного Бессмертного стояла за белой ширмой, которая скрывала его от глаз не прошеных гостей. Наверное, ее поставили после того, как сюда без спроса ворвалась я.

Я шаг за шагом преодолевала расстояние между нами, и каждый из них был медленнее предыдущего. Мне до жути хотелось его увидеть, но страх брал свое.

— Маша, это ты, — прозвучал тихий шёпот пострадавшего от моих рук мужчины.

Я немного ускорилась и, дойдя до преграды, набрала полные легкие воздуха и шагнула за неё.

Ни рваных ран, ни лужи крови, ничего, что я так боялась здесь увидеть.

Кощей лежал под белой простыней с перемотанной битами грудью и руками. О моем нападении говорила лишь тоненькая ещё красная полосочка на его лице вдоль правой щеки. Шрам.

— Привет, — улыбнулся он.

Вот так просто. Будто этой ночью мы играли в нарды и пили чай.

Может он не помнит ничего?

— Как ты? — Растеряно выдавила я.

— Я быстро восстанавливаюсь, — гордо заявил пострадавший.

Попыталась натянуть улыбку, но вышло не очень.

— Почему не рассказала сразу? — Уже серьезнее прозвучало из его уст.

— Я до последнего надеялась, что этого не произойдет, — честно ответила я.

В глубине души таился страх, который я старалась навсегда похоронить там, но он то и дело вырывался наружу, давая о себе знать. Я боялась, что рассказав о своей проблеме Кощею, я навсегда его потеряю. Мне казалось, что он не примет меня, такую бракованную, дефектную. Поэтому я держалась до сегодняшнего дня, а если быть точнее до вчерашнего.

— Что бы это ни было, мы справимся, — гипнотизировал меня своим строгим взглядом. Будто это не утешение, будто это приказ, который должен прийти в сею секундное исполнение.

Удивительный мужчина. Вчера он чуть не погиб от моих лап, а сегодня сообщает мне о том, что это пустяк, маленький валун на его пути, который он готов, не вспоминая, перешагнуть. Но смогу ли я сделать так же? Смогу ли изо дня в день подвергать его и всех близких опасности?

Видимо Бессмертный заметил мой задумчивый взгляд, он напрягся в ожидании моего комментария, но я не буду посвящать его в свои планы. Пусть спокойно восстанавливается и не думает ни о чем.

— Поправляйся, — искренне пожелала я.

Пожелала и вышла из комнаты, тяжело глотая воздух.

Все чего я так хотела, сбылось. Мужчина, о котором я мечтала долгие годы теперь мой, но… Всегда есть это долбанное "НО". Он теперь мой, но мы не можем быть вместе.

Двинулась ватными ногами в свою комнату. Что делать дальше? Куда идти? Мой дом здесь. Здесь я чувствую себя в безопасности. Как я смогу покинуть его? Душу рвало на мелкие кусочки.

Открыла дверь в свою комнату и тихонько вошла. Окинула взглядом сою обитель и слезы сами хлынули водопадами из глаз. Не хочу уходить. Не хочу.

На тумбочке у моей кровати стояла та самая драгоценная шкатулка с самой высокой ценностью внутри. Он просил меня спрятать ее. Нужно выполнить просьбу, пока я здесь. Есть у меня одно тайное место.

В камине в гостиной есть маленький тайник. Я сделала его несколько лет назад, когда нашла фото Кощея в книге рецептов в библиотеке. В комнате хранить его было нельзя, Соловей частенько наведывался и осматривал каждую щель. Не доверял. Я могла рассказать об этом Кощею, но решила, что проще найти себе укромное местечко вне покоев. Я вырезала два кирпича из камина. Долго выколупывала их, на это ушло около трех месяцев. Один камень выкинула. А вторым закрыла пустоту. Думаю, это идеальное хранилище для иглы.

Засунула туда шкатулку и хорошенько замаскировала.

— Тетя Лена говорит, ты заболела, — послышалось за моей спиной, и я дрогнула от неожиданности.

Колобок своими большими глазами сканировал меня с ног до головы.

— Выглядишь вполне здорово, — вынес заключение он.

— Ах, малыш, — взяла его на руки и села на кресло, — мою болезнь не всегда видно.

— Ты теперь умрешь?

Я нежно улыбнулась кругляшику и погладила его по румяной щечке.

— Надеюсь, нет.

— А может, есть какое-нибудь лекарство? Микстура? — Преданно заглядывал в глаза дружочек.

— К сожалению, она неизлечима, — тяжело выдохнула я.

Теперь это проклятие со мной на всю жизнь.

4.3

(Кощей)

Та ночь вывернула мою жизнь наизнанку. Она оборотень! Столько лет жили рука об руку, а я так и не увидел ее существа. Как такое может быть?

Хорошенько проанализировав обращение Маши, я все расставил на свои места и понял, что оно было первым в ее жизни. Как я пришел к таким выводам? Да, просто передо мной появилась несмышлёная медведица с перепуганными глазами. Она размахивала лапами, пыталась говорить и неуклюже передвигалась. А когда к ней пришло осознание произошедшего, ее охватила паника. Она бросилась ко мне в надежде на помощь, но не умея совладать с новым телом, расцарапала мне лицо и грудь.

Я не виню ее за это. И не осуждаю за ее суть.