– Непонятные вещи, – повторил я задумчиво. – Вот вроде той, что сейчас на тебе?

Вместо ответа Шустрый одернул полы куртки, которую застегнул на все пуговицы. Вещь эта и правда была необычной – фасон странный, сегментированные наплечники, рукава сильно сужаются к запястьям, нижний край идет крупным рубчиком. А материал… протянув руку, я пощупал его на плече сталкера. Ведь кожа, точно, но на ощупь она как… как бархатный шелк. Дурацкое сравнение, однако на ум ничего другого не приходит. Мягкая, нежная – ну точно шелк! Но бархатистая. Что за выделка такая? Плюс – почему она пятнистая? И ведь это не краска, а, кажется, естественный цвет. Хотя последнее, конечно, не так уж удивительно – жирафы вон пятнистые, зебры всякие с леопардами. Только вот у них шерсть разную окраску имеет, а тут – сама шкура.

И еще было что-то с этой курткой не так. Я прищурился, потом моргнул. Вроде она как-то изменилась с тех пор, как была надета на мертвеца, что-то в ней теперь иначе, но что именно – не понять. Двигаясь позади Шустрого, я вглядывался в его спину до рези в глазах, но все никак не мог сообразить, в чем тут дело. Но ведь точно изменилось что-то! Это было мучительно – как если забыл хорошо знакомое слово, оно вертится на языке, кривишься, морщишь лоб, кусаешь губы… и не можешь вспомнить.

Начало темнеть. Надолго стихшие выстрелы зазвучали опять, и тут из тумана выступило дерево с кривым, морщинистым стволом.

– Пришли, – объявил Шустрый довольно.

Пригоршня вздохнул с облегчением, ухмыльнулся, а я оставался серьезен и собран.

Дерево было явным мутантом. Оно казалось уродливым, почти пугающим, как в каком-нибудь фильме ужасов. Монстр рос на краю заброшенного поселка, с другой стороны которого и раздавались выстрелы.

– Военсталы с анархистами сцепились, уверен, – тихо сказал Шустрый. – Тут недалеко главный лагерь анархистов в южной части Зоны, я туда, прежде чем вас встретить, и шел. Ладно, скоро совсем темно станет, пора копать…

Он включил фонарик и присел на корточки у дерева. Достал из подсумка раскладную лопатку, но я забрал ее у сталкера со словами:

– Сам выкопаю, пододвинься.

Хмыкнув, Шустрый так и сделал. Пригоршня навис над нами, жадно наблюдая за тем, как лопата вонзается в землю между двумя выступающими корнями.

– А может, не здесь? – спросил десантник. – Может, с другой стороны копать надо? Или вон там, или там…

Шустрый покачал головой:

– А по-моему, правильно он копает. Если уж прятать что-то под деревом – то как раз между этими корнями самое место.

– Не найдем ничего тут – начну там, – пробормотал я, налегая на лопату.

Дело пошло быстро: Шустрый светил, Пригоршня охранял и снабжал нас ненужными советами, я пыхтел и копал. Вскоре выяснилось, что чутье не обмануло меня, – лопата ударилась о твердое, и через пару минут в моих руках оказался продолговатый деревянный ящик.

– Что-то он небольшой какой-то, – заметил Пригоршня, сдвигая белесые брови над переносицей. Шустрый тоже глядел на ящик недоверчиво. Положив фонарик, потянулся к нему, но я отпихнул его руку. Поставил ящик, сдвинул крышку и достал из него…

Уродливый вытянутый череп.

– А, Зона тебя забери! – воскликнул Шустрый и вдруг навел на меня обрез. – Где артефакты, Химик? Где деньги обещанные, клад где?!

Поморщившись, я взялся за ствол и отодвинул его в сторону – как раз на Пригоршню, который отскочил, чтоб не стоять на линии огня.

– Погоди, сталкер, не шуми, – сказал я. – И ствол спрячь, он тебе ничем не поможет. Темно уже, надо найти какой-нибудь дом, костер разжечь. Тогда во всем и разберемся.

* * *

– Ну и что это такое? – спросил Шустрый, недобро глядя на меня. – Зачем я с вами возился, рисковал, вместо того чтобы своими делами заниматься?

Стояла глухая ночь, звезды с луной исчезли за облаками, снаружи – хоть глаз выколи. В доме на краю поселка мы разожгли костерок в старой печке. Редкие выстрелы на другой стороне все еще звучали, и это уже почти не вызывало тревогу – они стали привычным, ненапрягающим фоном. Хотя Пригоршня всё ворчал, что стремно это и неправильно, становиться на ночлег недалеко от непонятных стрелков, но Шустрый заявил, что больше мест просто нет. Нельзя в этом районе ночевать в лесу, а кроме этого поселка другие хотя бы относительно безопасные точки в округе отсутствуют.

В ящике не оказалось ничего, кроме черепа неизвестного мутанта.

– Я тебя спрашиваю! – Шустрый схватил меня за плечо.

– Отвали! – сбросив его руку, я сел на пол возле черепа. Пригоршня молча наблюдал. Я оглядел череп, взял за челюсти и приоткрыл пасть.

– Да они ж проволокой скреплены! – заметил десантник.

– Глазастый ты наш. – Покосившись на него с Шустрым, я осторожно сунул внутрь руку. Сначала запястье, потом глубже… Череп напоминал крокодилий – длинный, места внутри много.

Пригоршня пихнул Шустрого локтем в бок.

– Чего это за тварюка, а, сталкер?

– Без понятия! – огрызнулся тот. – Это не верлиока и не брутор.

– А может, крыса? У них головы такие вытянутые…

– Сдурел, десантура? Не бывает крыс такого размера, даже в Зоне.

– Много ты знаешь – а вдруг бывает? Или вот я подумал: может, это черепуха твари из Яра? Ну, одной из тех, которые в Яре обосновались, в бурде той химической живут?

Шустрый, судя по выражению лица, уже собрался послать разговорчивую десантуру подальше вместе с тварями из Яра и их черепухами, но тут я прервал их:

– Есть.

И вытащил из черепа свернутый в трубку кусок кожи. Развернул. Крепкая, темная, жесткая…

– Похоже на шкуру брутора, – заметил сталкер.

Другая сторона кожи оказалась светлее, на ней был рисунок черным и красным: карта со стрелочками, пунктиром, какими-то кругами, пятнами. Я разостлал кожу на земле и стал молча разглядывать. Шустрый, склонившись над картой, нахмурился, почесал лоб.

– Так… Карта Могильника. Смотрите, вот излом Яра, а вот здесь примерно этот поселок, где мы сейчас, а этот зигзаг, наверное, дерево-молния… А вот и Котел. Тот, куда Мародер анархистов ведет.

– А что за красный кружок с крестиком в Котле накалякан? – спросил Пригоршня. – Рядом с этим овалом, видишь? И второй овал есть – ближе к нам. И пунктир…

Пунктирная линия начиналась примерно от того места, где мы находились, и шла до овала, нарисованного посреди скопления прямоугольников. Линия ныряла в этот овал и обрывалась. Второй такой же овал был расположен на другом краю карты, возле Котла. Вынырнув из него, исчезнувший было пунктир шел дальше – и упирался в красный кружок с крестиком внутри посреди Котла. Два овала, между которыми пунктир отсутствовал, были соединены сплошной стрелкой, причем двойной, указывающей в обе стороны. То есть с двух сторон к овалам подходил пунктир, а между ними – эта стрелка…