как будто кувалдой забила по висками, вскоре он вновь услышал песню. Это поистине пугающее явление точно нельзя ни с чем спутать. В один миг всё тело становилось чужим, подчинялось этому злосчастному явлению. Да что там тело — и сам разум начинал поддаваться ритмам этой беззвучной песни.

Безумец прекрасно понимал, что скверна дала о себе знать. Но такая правда пугала ещё больше, чем незнание. Главный бич Тедаса находился за гранью его понимания, это даже не магия. Поэтому мужчине хотелось, чтобы любые зачатки скверны в нём самом спали как можно дольше. Скоропостижно умирать, как Феликс, у него желания не было, превращаться в монстра, марионетку скверны, как Сетий, — тем более. Но когда первые мгновения, отданные на панику, прошли, мага уже обеспокоило не столько сам факт проявления Зова, сколько его причины. Ведь ритм песни, что бил по вискам, был странным. Очевидно, от повышенного давления он должен был слышать своё участившееся сердцебиение, однако, прислушавшись к себе, Безумец понял, что нет. Он… слышал биение не своего сердца.

Подобным образом скверна реагировала сначала на красных храмовников, что пришли за ним в Храм, а потом и от близости Феликса… От неожиданности новых догадок, магистр вскинул голову, окинул взглядом площадь. Следя за ощущениями, за странной связью, образовавшейся между ним и другим носителем скверны, мужчина вдруг поймал себя на мысли, что он смотрит точно на Алистера. Это стало самой настоящей неожиданностью. Король отравлен скверной? Но как это возможно, если больным он совсем не выглядел?

Однако на этом внезапности не закончились. Ведь, когда конная гвардия подошла ближе, встрепенулся и до этого, казалось, равнодушный к толпе король. Заёрзав в седле, воин тут же начал осматривать округу и вскоре с некой неуверенностью, но точно глянул в сторону той толпы людей, среди которой стоял хромой маг. Хотя самого мужчину Алистер разглядеть не сумел.

Безумец находился в состоянии полного непонимания скверны. Воин мага почувствовал намного позже, значит, в крови первого, логично, скверны было меньше. Но при этом и больше, чем было в младшем Алексиусе, поскольку мальчик-то вообще других не чувствовал. Тогда почему Алистер не выглядит болезненней Феликса? Магистр не понимал.

Новые мысли завлекли носителя метки с головой, поэтому он больше не желал оставаться на виду и призрачной тенью растворился в толпе. А уже через какое-то время Безумец вороном сидел на крыше чьего-то дома и поглядывал на королевский двор. Теперь-то он уж точно решится проникнуть во дворец несмотря на любой риск. Если и не ради архива, то хотя бы ради того, чтобы осмотреть королевские покои. Он хотел понять, что за существо стоит у власти. Спрашивать в лоб самого короля — вершина идиотизма. А спрашивать у кого-то ещё — бесполезно. Если после столь долгого пребывания в Ферелдене он ни разу не натыкался на сплетни о болезни правителя, значит, это секрет государственного уровня, а то — и выше.

Однако с гонкой за ответами магистру опять пришлось повременить. Поскольку он наткнулся на новую проблему — пока король во дворце, проникнуть туда будет проблематично, большой риск, что его почувствуют. А покидать после такого продолжительного похода Алистер Денерим точно в ближайшее время не собирался. Значит, его надо выманить из замка.

Что лучше заставит воина, отвечающего за государственную безопасность, зашевелиться, если не нарушение этой самой безопасности, да не где-нибудь, а в столице?

Возможно, пришедший в голову магистра план по диверсии был слишком поспешным. Да и ненужным тоже. Всё-таки, чтобы заставить даже короля бросить свои силы на защиту города, нужно совершить масштабный теракт. А любое «масштабное» приведёт к такому же масштабному числу жертв. Поэтому правильнее было просто подождать…

Но ещё ждать и подгадывать момент неделями Безумец не собирался. Знания, которые могут храниться во дворце, ему необходимы.

* * *

С тех пор, как он попал в новый мир, Безумец про эльфинажи наслушался достаточно. Часто ему чуть ли не с пеной у рта доказывали, что ныне эльфы свободный и равноправный элемент городов, которым во избежание дискриминации даже выделяют отдельный район для проживания, гетто… Хотя были в этих заявлениях и доля правды. Ведь если эльфинаж и есть олицетворение милосердия Церкви, то это всё, что нужно знать об этом самом «милосердии» (точнее об его полном отсутствии).

Мужчина был склонен верить в нелестные отзывы об этом районе в особенности, когда узнал, что эльфинаж является частью беднейшего квартала Денерима. Поэтому-то он там появляться не спешил. Даже любопытство не сразу сможет заставить магистра отправиться в место жительства фактически отбросов города. И «отбросами» пренебрежительно назвал эльфов не он, а другие горожане.

Однако когда его новый план начал предполагать непосредственное участие эльфинажа (без добровольного согласия последнего, разумеется), носитель метки решился лично посетить это гетто, которое ныне стало буквально нарицанием всего периода эльфийской истории после падения Долов.

Как эльфам не рады вне эльфинажа, так и людям — в нём самом. Об этом Безумцу напомнили караульные на входе в огороженный высокой стеной район. Такие слова хоть его и не напугали, и не остановили, но они всё-таки были правдой. Стоило только оказаться в эльфинаже и пройти по нему пару тройку метров, как тут же по старой привычке мужчина почувствовал на себе чужие недружелюбные взгляды тех, кто решил оставаться в тени шатких построек.

Даже примерно понимая, что из себя представляет эльфинаж, Безумец покривился от вида новой территории, на которую попал. Эльфинаж Денерима представлял из себя воистину печальное зрелище. Здесь стоял далеко не приятный запах так как через эту низину протекали остальные нечистоты города. А деревянные дома из дряхлых досок иначе чем муравейником и не назвать. Поскольку из-за очевидной перенаселённости новые постройки неконтролируемо сооружали прямиком на старые. Очень опасный ход. Ведь подкосится от перегруза и без того хилая несущая стена — рухнет всё многоэтажное сооружение. Заболеет один — начнётся эпидемия. Вспыхнет огонёк — выгорит пол-эльфинажа. Впрочем, очевидно, местным жителям важнее было не остаться без крыши над головой, чем соблюдать правила градостроительства.

И всё же Безумец к самим эльфам особой неприязни из-за их места жительства не испытывал. По крайней мере, не больше, чем к прочим представителям низшего социального класса. Наоборот, эльфов можно даже похвалить за единство и стремление к взаимовыручке. Ведь они, живя в таких условиях, умудряются содержать сам эльфинаж в порядке и в полной чистоте. Даже стремились любой свободный клочок земли засадить цветами, чтобы перебить неприятные запахи. Такой сплочённости мужчина никогда не наблюдал в бедных районах