задний карман и продолжил двигаться через лес вдоль отвесной скалы. Он видел луч фонаря Дека, разрезавший темноту ночи перед ним, а также свет фонаря Фэй позади. Они молча следовали за Деком. За последние недели Дек побывал здесь не менее дюжины раз, прочесывая местность с севера на юг, взбираясь на скалу, следуя по тропам диких животных, которые никуда не вели, и не получив ничего, кроме разведки местности. Почти час они бродили по лесу, удаляясь от города далеко на север и медленно продвигаясь вверх по склону. Еще полчаса на запад, и они окажутся у переднего крыльца дома Тейта Джексона.

А они даже следов не нашли.

— Мы далеко ушли, Чейз, — позвала Фэй напряженным тоном.

В ее голосе слышались страх и беспокойство.

— Продолжаем искать, дорогая, — ответил Чейз.

— Уже поздно.

— Продолжаем искать.

— И холодно.

Он услышал резкий свист и остановился как вкопанный, направив фонарь на Дека.

Дек осветил фонарем свои пальцы, два из которых делали знак, а затем направил луч фонаря на лесную подстилку.

Он нашел следы.

Фэй бросилась к нему.

— Тише, Фэй, как можно тише. Держись позади меня. Пошли, — приказал Чейз, Фэй кивнула, затем он быстро и бесшумно двинулся к Деку.

Когда они добрались до него, Дек продолжил движение через лес.

Чейз и Фэй последовали за ними, и Чейз увидел следы. Услышав быстрый «ох» Фэй, он понял, что она их тоже увидела.

Пять минут сменились десятью, а потом Дек резко остановился, вскинув руку.

Чейз и Фэй остановились позади него. Чейз осторожно приблизился к Деку и замер, одной рукой отвел Фэй себе за спину и потянулся к пистолету на поясе.

Впереди что-то двигалось.

— Свет, — пробормотал Чейз и выключил фонарик, через полсекунды за ним погасли фонарики Дека и Фэй.

Они прислушались к приближающимся звукам, Чейз устремил взгляд в темноту в ту сторону, откуда они исходили. Судя по звукам, он не мог понять, с кем они имеют дело: с ребенком, взрослым или и ими обоими. Разговоров не было слышно, ничего, кроме шума шагов по снегу, грязи и шелеста ветвей.

Потом показались они. Чейз понял, что Фэй увидела их в ту же секунду, что и он, потому что снова громко охнула.

В темноте Малахия, в своих новых джинсах и свитере, держал за руку маленькую девочку, лет пяти-шести, в тонкой, рваной ночной рубашке, она шла босая, всклокоченные волосы торчали из-под шапки Малахии, его куртка висела на ней, лицо было чумазым и чертовски худым.

Дети не замечали их, пока не оказались на расстоянии в четыре фута. Затем резко остановились, вскинули головы, и девочка испуганно всхлипнула, нырнув за Малахия.

Чейз приготовился бежать за ними, если они сорвутся с места, но этого не потребовалось.

Пораженный Чейз наблюдал, как Малахия, не сводя с него глаз, прошаркал вперед на два фута и остановился.

Затем его лицо расплылось в широкой улыбке, и он прошептал хриплым голосом:

— Наконец-то я ее забрал. Это Ребекка. Моя сестра.

Его сестра. Его гребаная сестра.

Чейз не ошибся. У Малахии была родственница. Все, что он делал, было ради нее.

Фэй всем телом прислонилась к его спине и прошептала:

— Моя сестра.

Затем он почувствовал, как ее тело дернулось, и понял, что она борется со слезами.

Чейзу оставалось надеяться, что она сможет сдержаться, поэтому немного откинулся назад, давая ей опору, и низко нагнулся.

— Ребекка босиком, Малахия. Погода холодная, кругом снег и грязь. Могу я отнести ее домой? — спросил он.

Малахия посмотрел на Чейза, потом перевел взгляд на сестру, а затем обратно на Чейза и кивнул.

Чейз осторожно протянул руку к Ребекке, она сжалась позади Малахия и захныкала.

— Все в порядке, Бекки, — послышался хриплый голос Малахии.

— Никачу, — пробормотала она.

— Он купил мне спальный мешок, — снова тихо прохрипел Малахия.

— Никачу.

— Он хороший.

— Никачу!

— Бекки, милая, посмотри на меня.

Это исходило от Фэй, которая переместилась из-за спины Чейза, и присела рядом.

Когда Бекки испуганно выглянула из-за Малахии, она снова заговорила.

— Я — Фэй. Это — Чейз.

Она указала на Чейза, а затем подняла взгляд на Дека, так что оба ребенка задрали головы, чтобы посмотреть на Дека.

— Этот нежный великан — Джейкоб Декер. Холодно, милая, и твоему животику нужна еда.

При упоминании о еде глаза Бекки метнулись к Фэй, и от этого у Чейза скрутило внутренности.

— Ты, конечно, можешь идти сама, но мы намного быстрее согреем тебя и накормим, если ты позволишь Чейзу нести тебя.

Сначала тишина, затем тихонько:

— Нежный великан?

— Да, он большой, но милый, — сказала ей Фэй.

— А он? — спросила Бекки, прижавшись к Малахии, но кивнув в сторону Чейза.

— Он белый рыцарь на огненном коне, за исключением того, что его конь выглядит как внедорожник, и он не огненный, а бордовый.

Бекки продолжала прижиматься к брату, а потом прошептала:

— Он купил Майе спальный мешок?

Майе?

Фэй благоразумно не стала уточнять по поводу имени. Она просто ответила:

— Да, милая, он купил ему спальный мешок, походные столовые приборы, шоколадные батончики, энергетические напитки и много чего еще. Так делают белые рыцари. Они спасают девиц из беды, но также заботятся о детях, у которых дела идут не очень хорошо.

Глаза Бекки в лунном свете скользнули по Чейзу.

Затем она медленно вышла из-за спины Малахии, сделала к нему два шага и протянула Чейзу руку. Осторожно Чейз потянулся к ней.

Ее маленькие бледные пальчики переплелись с его.

Он спокойно двинулся вперед и медленно поднял ее на руки.

Затем прошептал:

— Давайте доставим их домой, — и быстро пошел через лес.

— Возьми меня за руку, милый, — услышал он позади себя Фэй и знал, что она позаботится о Малахии, поэтому Чейз не замедлил шаг.

Но когда маленькое, дрожащее тельце девочки привлекло его внимание, он остановился, осторожно опустил ее, скинул с себя пальто, обернул вокруг нее, пытаясь прикрыть ноги и ступни, и снова поднял на руки.

Во время этого он услышал, как Дек спросил Малахию:

— Хочешь на закорки?

А это означало, что если Дек будет нести Малахию, они смогут не отставать.

— Да, — ответил хриплый голос с оттенком волнения.

Чейз пробирался через лес, слыша, как они идут за ним.

Через пять минут он услышал голос Дека:

— Нежный великан?

Затем он услышал голос Фэй:

— Замолчи.

Он не улыбнулся. В руках у него была замерзшая, грязная, недокормленная девочка, чей брат только что спас ее от какой-то неизвестной, которая присутствовала на городском собрании.

Еще через пять минут он услышал слова Дека: