Возможно, нужно было подождать, прежде чем бросаться такими громкими словами, но Ник не мог ждать. У него было, что сказать, и он хотел сказать это прямо, глядя при этом в глаза отцу и матери той, которую он любил.

– Ответственность? – всплеснул руками пухленький Владимир Львович. – Так ты, может быть, расписался бы с ней, ответственный ты наш!

– Распишусь. Немного позднее, – был полностью согласен с ним Кларский. Он, как закоренелый стратег, составил долгосрочный план на ближайшие несколько лет. Ника удивленно взглянула на него. Если честно, никакой свадьбы ей сейчас не нужно было – хватило по горло подготовки к торжеству с Александром. Сейчас она просто хотела наслаждаться любовью. Взаимной любовью, с нотками опасности и легкого будоражащего экстрима.

– Да-а-а? – протянул со скепсисом глава дома Карловых, глядя прямо на Кларского. Тот, впрочем, взгляд его вполне себе спокойно выдержал. Он мог выдержать взгляд старшего брата, не всегда, правда, а это говорило об очень многом. Мало людей были способны смотреть в бешеные глаза Андрея Марта. – Раз ты так уверен, скажи, когда примерно я смогу увидеть в паспорте Николетты, что она замужем за тобой?

– В течение года, – твердо сказал Никита.

– Я не разрешу ей менять фамилию, – торжественно провозгласил Владимир Львович. На это парень ничего не мог ему ответить. У него была принципиальная позиция – жена должна носить фамилию мужа.

Минут десять папа Ники задавал молодому человеку самые разные и порою совершенно дурацкие вопросы, пока его не одернула Людмила Григорьевна. Она была бледна, но вела себя совершенно спокойно, изредка обращаясь к дочери и что-то спрашивая у нее.

– А что я такого делаю, Люда? – возопил мужчина. – Он утаскивает мою дочку, а я даже и спросить ничего не могу! Я что, должен индифферентно сидеть и хлопать глазами, мол, забирай ее, надоела? Вот когда у тебя будет дочь, ты поймешь, что такое прощаться с единственным ребенком! – пригрозил Владимир Львович Никите. О чем, о чем, но о детях молодой человек пока еще не думал.

– Я не хочу дочь, я хочу сына, – ляпнула Ника, и на нее тут же уставились родители. Да и Ник тоже взглянул на девушку в недоумении. – Лет через пять, – добавила она поспешно.

– А вы кого хотите, Никита? – обратилась мама девушке к Кларскому. Тот никого не хотел. Он вообще никогда не думал по поводу того, какого пола ребенка он хочет и вообще хочет ли.

– Я? – удивился он. – Мне нет разницы, сын или дочь. Это же ребенок, – он задумчиво нахмурил брови. – Какая разница, кто родится?

Людмиле Владимировне его ответ понравился.

– Никита не то, что ты, – обратилась она к сердитому мужу, который на самом деле очень боялся за Нику, а потому вел себя совсем не так радушно, как обычно, хотя считался добрейшей души человеком.

– А что я? – буркнул он.

– Ты же хотел только сына, – насмешливо сказала Людмила Григорьевна.

– Да-а-а? – заинтересовалась Ника. Ее папа, пытавшийся засунуть в рот ложечку с желе, случайно уронил десерт себе на светлую рубашку и, забавно выругавшись, побежал в ванную.

– О, да, – проводила его ласковым взглядом Людмила Григорьевна, не забыв напомнить, где лежат чистые рубашки. – Распланировал его жизнь еще до его появления. Володя уже бредил, как будет с сыночком ходить на рыбалку и охоту, как будет учить водить машину и стрелять, – посмотрела мама Ники на Кларского. – Хотя стрелять он не умеет, а машину водит ужасно, – шепотом добавила она и улыбнулась. – А в итоге у нас родилась дочка. И ее мы назвали Никой. Редкое имя. – Теперь она с любовью посмотрела на девушку, которая несмело улыбнулась матери. – А знаете почему?

– Почему? – спросил Ник. Его действительно заинтересовал этот вопрос.

– Потому что Ника – это древнегреческая богиня победы. Меня в честь нее назвали. Мне папа так объяснял, – сказала девушка, задумавшись. Чем больше она находилась в квартире родителей, теплой и такой уютной, тем меньше ей хотелось покидать ее, но тем больше хотелось, чтобы у нее и у Ника был дом ничуть не хуже.

– Не совсем так, – рассмеялась Людмила Григорьевна. В это время вернулся ее муж и сел на свое место.

– Володя, а ты помнишь, как хотел назвать сына? – вдруг спросила его женщина. Владимир Львович укоризненно посмотрел на нее.

– Ну? – поторопила она его.

– Я хотел назвать сына Никитой, – буркнул тот.

– Понимаете, почему мы назвали дочь Никой? – спросила она у Никиты. – Потому что кое-кто безумно хотел сыночка Никиту. Никита – Ника. Похоже, правда?

Девушка, которая об этом никогда прежде не слышала, расхохоталась.

– А я-то думала, в честь богини мне такое имя дали! Так папа, значит, не хотел дочку, а хотел сына? Блин, папа!

– Не слушай мать, – махнул он рукой.

– Между прочим, первые дни кое-кто депрессировал и страдал, что у него не сын, а дочь, – продолжила Людмила Григорьевна. – Вот, Володя, теперь, наконец, у тебя и появился сын Никита, – поддела мужчину его супруга.

Обстановка постепенно разряжалась.

– Ну, точно. Сынок, – мрачно взглянул на парня Владимир Львович. – Теперь у тебя два отца.

– У меня нет отца, – отозвался Кларский.

– А? Нет? – удивился Карлов-старший. – Ну, прости, – совершенно искренне сказал он. – Тогда, думаю, твоей маме не понравится, что я вдруг стал твоим отцом!

– У меня нет обоих родителей, – все тем же спокойным голосом сказал Кларский.

– Извини-извини, – замахал руками смутившийся отец Ники. – Тогда другие родственники…

– Папа, – перебила его Ника, зная, что для Никиты это непростая тема для обсуждения.

– Родственников тоже нет, – бесстрастно произнес молодой человек, и в гостиной повисла пауза.

– Что же, вообще нет? – спросил Владимир Львович. Человеком он был хоть и немного вспыльчивым, но отходчивым и добрым, а еще очень жалостливым. Его злость по отношению к этому парню стала бледнеть. – Ты, что же, сирота? А кто же тебя воспитывал?

– Его воспитывали дедушка с бабушкой, – влезла Ника в разговор. Кларский кивнул в подтверждение ее слов. Супруги Карловы посмотрели на парня с жалостью – а такие взгляды Ник терпеть не мог с детства.

– Бедный мальчик, – вздохнул Владимир Львович, который в эмоциях мог бросаться от крайности в крайность.

– Не волнуйтесь, у меня были отличное детство и юность, – отозвался Никита, который не собирался жаловаться или рассказывать что-то личное. – Мне помогал брат. Я получил хорошее образование. И не нуждаюсь в деньгах. – Он добавил это на тот случай, если вдруг родители Ники подумают, что он не в состоянии обеспечить ее.

– Да ты до сих пор еще мальчишка, – сказал папа Ники. Кларский неожиданно вызвал в нем симпатию.

– Нет, – улыбнулся ему Никита, – я уже давно взрослый. Поэтому я готов взять ответственность за вашу дочь на себя.