Первый истукан находился в десяти метрах от входа. Едва Ас подлетел к нему, камни треснули, брызнули во все стороны крошкой, а после и вовсе рассыпались бесполезными обломками. На их месте оказался пяток знакомых по Второму данжу голышей. Честно говоря, не ожидал их здесь увидеть, думал, они уникальны и создавались лишь для одной локации. Но, как бы там ни было, проблем точно возникнуть не должно.

От нечего делать я снова занялся алхимией. В первую очередь доварил «Огненный шок», начатый на архипелаге, и попутно занялся скамеечкой, чтобы сидеть на земле во время ветра. Одно дело — привычный лес, там куда теплее, да и трава мягче. Здесь же, в горной местности, лучше поберечься от возможного ревматизма. Его наличие, конечно, для игроков не доказано, но мало ли.

Плотник из меня так себе, да и собственных гвоздей не было, но работа спорилась. Расщепив стандартное брëвнышко на три части — можно и на четыре, но у меня пока мастерства деревообработчика не хватает — я сделал три доски, обрезал лишнее и скрепил, благо молоток в наличии имелся. Ушло на всё чуть больше сорока минут, за это время «Огненный шок» как раз доварился.

Дальше, уже на скамеечке, я принялся к варке «Снадобья Солнца». Ага, того самого рецепта, что дал в нагрузку Ярнос. Ингредиенты для него удалось урвать по акции на аукционе, всего сто золотых за травок на стандартный котелок и семена этих самых травок в довесок.

Собственно, для зелья нужно было все травы мелко истолочь, после чего растереть в пасту с добавлением уже знакомой крови ундины. Нарезая стебли солдушки, мавельника, горюлки синей и захарии ядоносной — в это зелье идут только стебли, остальные части цветков не нужны — я попутно продолжил наблюдения за боем, начатые ещё на создании скамеечки.

Как я понял, Ася и Ас отошли на второй план, дав возможность феям показать себя, а Ергриду опробовать заклинания. И именно так они и действовали: девочки — стараясь проявить себя во всей красе, маг — будто в безопасной лаборатории, где ему ничто не угрожает. Среди фей быстро выделился лидер, им стала Пулкапия с кожей в синих, розовых, пурпурных и даже лавандовых разводах и с ярко-красными волосами. После перерождения вся эта красота, конечно, сгладится, но сейчас зрелище поистине незабываемое. Арсенал она использовала стандартный — Вспышки, корни, древесные шипы. Ничего выдающегося, но эффективность поражала. Лимонно-жëлтая Зидестия имела редчайшее для фей заклинание — Сгусток пламени, он помог ей удерживать второе место, но не превзойти Пулкапию, увы. Синевато-зелëная Ниндия же больше походила на Боевую фею своим стремлением к сближению с врагом. Я уверен, Ася порекомендует ей найти Бурмантию. И всё же как красива Пулкапия… Жаль, что эта красота неминуемо пропадëт, не перерождением так повышением ранга.

Ергрид же ни с кем не соревновался, он планомерно применял одно заклинание за другим с явной целью понять, как их эффективнее использовать. Первым в ход пошла «Электрическая вспышка». Выглядела она точь-в-точь как природный аналог фей, маны тратила всего три единицы, урона наносила совсем чуть-чуть, но и откатывались пять секунд, не больше. Для мелких врагов или добивания — идеально, в остальных случаях просто ненужно.

Вторым и третьим заклинаниями Ергрид активировал очень похожие формулы — «Молниевый мяч» и «Молниевый шар». Разница была в том, что «Мяч» наносил урон в одну цель, спалив бежавшего на мага голыша с топором наперевес до качественного угля, а «Шар» взрывался, задевая рядом находящихся врагов. Оба заклинания расходовали по пятнадцать единиц маны и наносили одинаковый урон, но, как в том анекдоте, с нюансами.

Четвëртой в ход пошла «Электрическая стрела». Как по мне, заклинание вполне могло бы стать отличным средством убийства средних противников, таких как гнолл или крестьянин. Десять маны, запредельный множитель, позволяющий ваншотить… но штраф на откат. Видимо, так разработчики забалансили его урон. Возможно, Ергрид сможет ещё повысить боевые качества заклинания и найти ему нишу.

Пятое заклинание явно не понравилось магистру, «Молниевый бумеранг», судя по визуальному эффекту, предназначен для воздушных целей, а голыши, какими бы проворными они не были, совсем не летали. Поэтому после первого использования, сопровождавшегося достаточно громким поминанием базукха, оно больше не кастовалось.

Заключительное, шестое, из выданных заклинаний, наоборот зашло Ергриду на ура. «Шоковый поток» за одно использование вывел из строя двадцать три противника, ликвидировав точку напряжения. Но именно из-за того, что ему требовалось много целей для максимальной эффективности, больше оно не использовалось.

Разобравшись с заклинаниями, маг действовал куда лучше, перемежая «Вспышки» с редкими «Мячами» и ещё более редкими «Шарами», да и только в случае внезапного накопления голышей. Видимо, до Ерга дошло, что точку напряжения почти в четверть сотни противников по большей части создал именно он, и теперь он не давал им ни единого шанса.

К этому моменту в ступке поблëскивала однородная тëмно-зелëная масса, а в котле вовсю кипела вода. Аккуратно смешав массу с водой, я тут же всыпал горсть сосновых игл и размешал до однородности, что заняло около пяти минут, после чего всыпал ровно сто грамм одуванчиковой пыльцы. Эту смесь нужно ещё тщательнее вымешать, минут десять, не меньше, после чего снять с огня, всыпать пять грамм кристаллической пыли и дождаться полного остывания, которое идёт очень быстро. После этого снадобье на вскидку раза в два гуще обычного зелья можно разливать по пузырькам.

К тому времени, как я справился с этой задачей, рядом со мной образовалась аккуратная небольшая горка жемчужин диаметром миллиметров шесть, а истуканов осталось шесть штук. Прошло больше часа, гораздо больше, чем в подземелье Ярноса. Да уж, эти голыши оказались куда более опасными противниками, нежели второданжевые. И тем не менее, вмешиваться я не буду, да и не хочу. Поэтому мне и остаëтся только наблюдать, время от времени бросая взгляды на красоту Пулкапии и ловить пристальные взоры Аси. Неужто ревнует? Это она зря, кроме неё мне здесь никто не нужен.

Четверть часа спустя всё каменюки наконец были расколоты, а голыши из них побеждены. Из жемчужин само собой сложилось ожерелье на плетëной медной проволоке с узелками «медвежьими ушками», как бы намекая, для кого это по-своему стальное украшение. Не желая больше оставаться в этом холодном и чуждом к живым существам месте, мы потянулись обратно.

— Любимый, можно вопрос? — спросила оказавшаяся со мной сзади Ася.

— Исключительно платонически! — тут же произнëс я.

— Да я не об этом, — хмыкнула в ответ дриада. — На твоей бороде не было желания, можешь