Не имея оснований прямо обвинить Югороссию во враждебных действиях, поскольку и участие самой Англии в войне на стороне Греции с точки зрения международного права выглядело сомнительно, Ллойд-Джордж дал указание британскому верховному комиссару в Константинополе адмиралу де Робеку объявить о введении вдоль берегов Турции тридцатимильной зоны безопасности, в которой английский флот имеет право проводить досмотр всех иностранных судов на предмет обнаружения военной контрабанды, применяя в случае необходимости вооруженную силу.

Что и требовалось доказать.

…На краю обращенного к западу обрывистого склона горы плавно двигалась решетчатая антенна радиолокатора, наблюдающего за морем. Поднять его сюда стоило больших трудов, поскольку дорог, пригодных для автомобильного транспорта, в Понтийских горах не существовало с сотворения мира. Пришлось доставить из Севастополя вертолет, который Воронцов изготовил для вновь созданной спасательной службы флота. В грядущей войне вполне могла сложиться ситуация, что летчикам пришлось бы прыгать с парашютом в море из поврежденного шальным снарядом или израсходовавшего горючее самолета. При полетах на полный радиус не всегда возможно учесть каждую случайность — слишком сильный встречный ветер или необходимость повторных заходов на цель.

На рассвете, чтобы не привлекать излишнего внимания местных жителей к невиданному аппарату, за три рейса забросили на внешней подвеске на полуторакилометровую высоту вагончик станции, антенну и походный генератор с пятью тоннами солярки. Теперь подходы к порту просматривались более чем на полсотни миль.

Наблюдательный пост организовали вовремя, в самый последний момент. Едва в очередной раз сменившие квалификацию биороботы закончили настройку и отладку станции, как агентурная разведка из Стамбула сообщила, что для поиска и перехвата «Валгаллы» из Босфора вышли три британских эсминца типа «Виттори».

Получив это сообщение и лично убедившись, что аппаратура работает нормально, Берестин решил поехать в порт. Присмотреть, чтобы успели сгрузить все что нужно и вывезли оружие и снаряжение с причалов, которые тоже могут подвергнуться обстрелу с моря, а то и десант англичане вздумают высадить. С Дмитрием также требовалось кое о чем переговорить напоследок.

— Поглядывай здесь, — сказал он Новикову и свистком подозвал коноводов.

Воронцов с Берестиным поднялись в ходовую рубку «Валгаллы». Дмитрий достал с полки справочник Джена.

— «Виттори», эскадренный миноносец, год постройки 1918-й, водоизмещение 1107 тонн, скорость до 34 узлов, вооружение — четыре 102-миллиметровые пушки, одна зенитная 76-миллиметровая, пять пулеметов, два трехтрубных торпедных аппарата.

На фотографии был изображен миноносец, своим силуэтом сильно напоминающий русские эсминцы типа «Керчь», только с двумя трубами вместо трех.

— Ничего особенного, — сказал Воронцов Берестину, протянув ему книгу. — С опозданием в шесть лет англичане кое-как повторили наш прототип, только и по мореходности, и по вооружению все равно получилось хуже. И в боях они себя проявили не слишком. Англичане вообще моряки хорошие, а вояки так себе.

— Ну, тебе-то в любом случае опасаться нечего, — пожал плечами Берестин. — Ты их раскатаешь с предельной дистанции, как в тире… Можно даже от пирса не отходить, изобразишь турецкую береговую батарею.

— А вот это нет. Я хочу, чтобы все было по правилам. С соблюдением всех законов и конвенций. Не следует позволить противнику обвинить нас в некультурности. Когда с локатора засекут цель, тогда и начнем.

Три почти сливающиеся воедино фосфоресцирующие отметки появились на экране около девяти утра. Эсминцы шли в плотном кильватерном строю экономичным двадцатиузловым ходом, близко прижимаясь к берегу.

Воронцов снял трубку радиотелефона. Выслушал сообщение дежурного оператора:

— Цель обнаружена. Дистанция тридцать миль.

— Нормально. Сейчас закончим разгрузку и будем помаленьку трогаться. Продолжайте наблюдение.

— Что, капитан, решил в войну поиграться? Эскадренный бой в открытом море? Не дают покоя неотреагированные в детстве эмоции? — спросил Берестин Дмитрия с едва уловимой иронией в голосе. Несмотря на дружеские отношения, с первого дня знакомства Воронцов с Алексеем испытывали взаимное чувство ревнивого соперничества. Оба были природно умны, хотя и по-разному, оба считали себя прирожденными вояками, пусть в разных сферах этой деятельности, и каждый добивался успеха собственными средствами. Уважая достоинства друг друга, они не упускали случая изящно попикироваться, необидно, но ощутимо подколоть товарища.

— Нет, тут немножко другое. Попробуем вставить классный фитиль «владычице морей» в чисто британском духе. Впрочем, посмотрим.

Двумя грузовыми стрелами из трюмов «Валгаллы» все в том же быстром, но не суетливом темпе на черный от угольной пыли причал выгружались последние ящики с разобранными бомбардировщиками «Вуазен». Полученные Врангелем в начале прошлого года из Франции и сохранившие довольно приличный моторесурс, они должны были составить основу новой турецкой авиации.

Воронцов все рассчитал точно. Полчаса на то, чтобы закончить разгрузку, еще полчаса — чтобы задраить люки и окатить из шлангов палубу. Одновременно раскрутить турбины и начинать вытягиваться на внешний рейд. К тому времени англичане приблизятся настолько, что их захватят локаторы парохода. Если отрядом командует грамотный моряк, то милях в пятнадцати от Зонгулдака он развернет свой отряд строем фронта и начнет заходить с норд-веста. Чтобы перехватить «Валгаллу», если она вдруг решит идти на прорыв блокады.

Перед этим последним походом, который почти наверняка должен был закончиться стычкой с англичанами, Воронцову пришлось отозвать на пароход всех своих роботов. Первоначально предназначенные только для службы в качестве команды «Валгаллы», они давно уже использовались универсально — и на ремонте броненосцев, и в качестве пилотов-инструкторов, и как адъютанты-телохранители женщин при выездах в город. Это, строго говоря, нарушало условие, на котором Антон согласился изготовить Дмитрию квазиживых помощников. Но это уж его личная проблема. Форзейль ведь не брал с Воронцова обещания не пытаться перепрограммировать роботов, он только сказал, что они не смогут функционировать за пределами корабля. А те же англичане (или американцы?) любят говорить: «Кто сумел, тот и прав».

Из нормальных живых людей с ним был только Владимир Белли, недавно наконец произведенный в мичманы да вдобавок еще с полученным за участие в спасении Колчака белым Георгиевским орденом на кителе. Шульгин рекомендовал юношу очень хорошо, заметив, что если уж готовить себе смену, то как раз из таких ребят, достаточно образованных и способных, не комплексуя, усвоить достижения «европейской цивилизации». Тем более что на три года оторванный от нормальной жизни мичман вряд ли способен с ходу разобраться, что есть естественный продукт прогресса, а что — анахронизм и артефакт. И Воронцов согласился взять его к себе стажером на должность вахтенного начальника.