Крючок кивнул:

– Ну. Богатый дед, но прижимистый.

Туран едва слушал болтовню рыжего, он обдумывал детали своего плана.

– Значит, радио здесь никто не слушает?

– Вроде, нигде сигнал не берется, особенно теперь, когда сезон ветров начался. Сейчас помехи очень сильные. А что?

Поднявшись, Туран сделал несколько шагов. Его качало, ноги подгибались, но ясно было, что сила возвратится, нужно лишь немного времени.

– А где сейчас Макс?

– О, брат! Вот это женщина! Носится, суетится, так и мелькает по всему Херсону, везде у нее дела нашлись, везде какие-то… Она мне предложила охранником стать, да я отказался.

– Почему?

Турану казалось, что под конец их полета на «Крафте» между Белорусом и Макс отношения наладились, они стали частенько шептаться, вместе перебирали добычу, вынесенную с энергиона, и вообще как-то сблизились. Знаток лишилась телохранителей, и ловкий парень вроде Тима был бы ей полезен.

Белорус замялся и ответил не сразу:

– Понимаешь, Тур… я так не могу. Такая женщина… я не могу к ней в услужение наниматься, это сразу ставит определенные, как бы сказать… Границы в отношениях.

– Не понимаю.

– Ну и ладно, молодой ты еще, тебе не положено понимать. Короче, в услужение не пойду я к ней… Но вот ежели Тим Белорус заявится к Макс Знаток как богатый деловой партнер… Ежели он что-то толковое ей предложит – вот это другое дело! Чтоб меня кабан затоптал, если я не придумаю, чем ее удивить, вот увидишь!

Крючок тихо хмыкнул.

– А ты чего там фырчишь, как ящер? – тут же набросился на него рыжий. – Не веришь, а?! Не веришь, что старина Белорус в один прекрасный день явится к Макс с великим и удивительным открытием? Которое стоит кучу серебра? Не веришь?

– Ну.

Белорус махнул рукой:

– Ну и некроз с тобой, не верь. А я верю. Так, ладно, Туран, когда мы отсюда наладимся?

– Мы?

– А почему бы и нет? Валить-то все равно нужно, и чем скорей, тем лучше. – Белорус понизил голос: – Назарий в Херсон-Граде новые порядки наводит. Не узнать город. Он всем здесь уже вертит, и все по его слову получается. Старичок в почете теперь, понимаешь, он Херсон-Град отстоял, и мы, настоящие герои, ему ни к чему. Только глаза мозолим, причем сильно мозолим! Я, будем говорить, уже начал опасаться ночевать на нижних этажах.

– Почему?

– Да мне про Назария такого нарассказывали, как он тут хозяйничал при Августе Сиде…

Туран кивнул, вспомнив рассказ Знатока о пропавших людях.

– Короче говоря, – заключил Белорус, – задерживаться не нужно нам тут. Ну и чего в разные стороны уходить? С Крыма дорога одна – в южную Пустошь, вот и пойдем вместе. Ты чем собираешься заняться?

– Я хочу убить Макоту, – сказал Туран.

Крючок буркнул что-то утвердительное.

– Макота – богатый человек, – согласился Белорус. – Когда ты его убьешь, останется много бесхозного добра. Почему бы старику Белорусу не оказаться рядом и не заделаться наследником богатого атамана Макоты? И потом, он же навернул меня прикладом по башке, душа требует мести! Только нужно все как следует продумать.

– Я уже продумал. Отведи меня к Макс.

Комната, где разместили Турана, оказалась на четвертом этаже. Когда спускались по лестнице, у него закружилась голова – пришлось держаться за перила. Заметив это, Тим сказал:

– Ничего, пройдет, через несколько дней совсем оклемаешься.

На первом этаже у лестницы стоял мужчина с самострелом и красной повязкой на рукаве. При виде героев он старательно изобразил доброжелательную улыбку и даже придержал дверь.

– Видал? – тихо спросил Белорус. – Эти, с красными повязками, называются «силы самообороны». Когда гетманы город осадили, их не видать было, а теперь, стоило Ковшне клич кинуть – так куча народу на службу сошлась и как давай самообороняться… А от кого, спрашивается?

Когда вышли за ворота, Туран спросил:

– Ты знаешь, где сейчас Макс?

– Я знаю, где она может быть. Проверим одно местечко, потом другое… У этой женщины нос по ветру, где пахнет новостями, там и она. Найдем, в общем.

Белорус уверенно шагал по пустынной улице, Туран шел следом и оглядывался. Здесь, неподалеку от башни управителя, стояли дома богатых херсонцев – хорошие, добротные постройки. Ворота почти везде заперты, хозяев нет в городе – еще не вернулись после окончания осады, а может, они были связаны с Альбом Кровавым и сбежали навсегда.

Дальше улицы сделались оживленней. Херсонцы разбирали завалы на пожарищах, возили тачки со скарбом. Мимо прогрохотала бочка водоноса, он выкрикивал:

– Вода! Вода! Свежая вода!

Белорус свернул в переулок, и сразу стало темнее – кривобокие домишки лепились друг к другу, и казалось: если завалится один, то и остальные сложатся, повалятся вслед за ним. Ветра здесь не было, со всех сторон стены. Тим направился к темному проему без вывески. Ступени вели вниз, оттуда поднимались острые запахи и доносилась музыка.

Лестница вела в полутемный зал, заставленный столами и лавками. Возле стойки на подиуме скучали двое музыкантов, один лениво пощипывал струны гитары, другой наигрывал на губной гармошке и отбивал такт ногой. В углу за столом скучали двое оборванцев, перед ними стояли глиняные кружки.

За стойкой толстый хозяин в фартуке возил пальцем по исцарапанной стойке – вытягивал из пивной лужицы вензеля. Увидев Белоруса, толстяк встрепенулся и растянул пухлые губы в улыбке.

– Это сейчас тихо, а вечером народ собирается, ох, и гуляют, – пояснил рыжий. – Здорово, Туча! Достал, о чем говорено?

– Достал, не ори.

Туран вслед за Тимом подошел к стойке.

– Вот это и есть самый главный герой! – указал Белорус. – Спаситель, будем говорить, вашего городка. Ну, давай!

Хозяин полез под стойку и вытащил коробку. Внимательно, со значением, глянул на Белоруса и медленно снял крышку – внутри коробка была разделена перегородками вдоль и поперек, в каждой ячейке среди вороха опилок и соломы тускло отсвечивала округлая головка гранаты. Заряды к «хорьку».

– Вот люди – ну все у них есть! Я ж не зря Назарию толковал: по херсонским подвалам всего вдоволь припрятано, город-то торговый. И оружие всегда найдется. Туча, еще имеется?

Толстяк кивнул:

– Ага, только сперва монету покажь.

Белорус огляделся – музыканты скучно играли, забулдыги в углу дремали. Вытащил кошель и кинул несколько серебряных монет в пухлую ладонь Тучи. Тот тщательно проверил гривны, попробовал одну на зуб. Не спеша полез под прилавок и выставил вторую коробку.

– Не доверяет! – возмутился Белорус. – Денежку грызет! Как будто старина Белорус может фальшивые подсунуть! А вот ежели я, к примеру, решу, что твой товар тухлый, и тоже, как ты – одну гранатку здесь испытаю?