На скалу кто-то карабкался. Пернатая Ведьма. Подтянулась, выбралась наверх и села рядом. Движения резкие, словно в лихорадке.

– Моя очередь убегать? – спросил он.

– Возьми меня с собой, должник. В царство снов, где я видела тебя раньше.

– Ты с самого начала была права. Оно не существует.

– Мне надо туда попасть. Я хочу посмотреть своими глазами.

– Нет. Я не смогу.

– Идиот, я открою путь! Я это умею!

– А дальше что?

– Дальше выбирай. Отведи меня к призракам, Удинаас.

– Здесь не самое подходящее место…

Она схватила его за руку. В ладонь впечаталась плитка.

Со всех сторон полыхнул ослепляющий огонь.

Что-то толкнуло Удинааса в спину, и он полетел вперед сквозь пламя. В мире, который он только что покинул, он сейчас падает на каменистый склон и катится вниз к деревьям. Но мокасины скользнули по ровной пыльной земле.

Он упал на колено. Пернатая Ведьма тоже благополучно преодолела стену огня.

Что ты наделала?

Его схватили сзади, приподняли, бросили навзничь. Он ощутил шеей холодный неровный край камня. Пернатая Ведьма вскрикнула.

Удинаас поморгал в оседавшем облаке пыли.

Над ним стоял человек. Невысокий, мускулистый. Мощные плечи и необыкновенно длинные руки, желтая гладкая кожа. Длинные черные волосы, обрамляющие широкое лицо с крупными чертами, распущены. Темные глаза поблескивают из-под нависшего лба. Облачен в грубую меховую накидку из кусков разного цвета и происхождения с бледной мятой внутренней стороной.

– Пет тол ул хавра д ара.

Слова казались странно усеченными, точно он с трудом ворочает языком, или связки его недостаточно развиты.

– Я тебя не понимаю.

Вокруг собирались соплеменники незнакомца. Пернатая Ведьма выругалась – ее тоже швырнули на землю.

– Арад хавра д ара. Эн’аралак хавра д’драх.

Бесчисленные шрамы. Сломанное предплечье срослось неровно, шишкой. Левая скула вдавлена, широкий нос приплюснут и скошен на сторону. Старые раны.

– Я не говорю на твоем языке.

Воин отвел от его шеи острие меча, отступил и сделал знак рукой.

Удинаас поднялся.

Люди в шкурах.

Ущелье. С трех сторон крутые скалы в вертикальных трещинах. В некоторых пещерах вполне можно жить. Что они и делают…

Слева виднелся выход из ущелья. А вдалеке – раб широко раскрыл глаза – разрушенный город, который словно с корнями вырвали из земли и разбили вдребезги. Под вспученными мощеными улицами просматривался деревянный каркас. Приземистые здания покосились. Упавшие колонны, треснувшие дома, полы, комнаты с мебелью. Там и сям огромные куски тающего льда.

– Что это? – промолвила сзади Пернатая Ведьма.

Он обернулся.

– Удинаас, куда ты нас привел? Кто эти дикари?

– Вис вол’раэле абси’арад.

Он посмотрел на воина, пожал плечами и снова вгляделся в далекий город.

– Я хочу подойти поближе.

– Они тебе не дадут, – возразила она.

Был только один способ проверить. Удинаас сделал несколько шагов.

Воины молчали.

Мгновение спустя его догнала Пернатая Ведьма.

– Это город мекросов. Дерево под улицами устойчиво к воде, не гниет. Смотри, остатки пристани. Вон корабельная рея. Впервые вижу такой город, но много слышал. Да, точно. Вырван из моря. Отсюда и лед.

– Свежие курганы…

Обложенные камнями холмики сырой земли вокруг руин.

– Дикари хоронили мертвых мекросов, – произнес он.

– Их сотни…

– И в каждой – сотни тел.

– Боялись заразы.

– Или, несмотря на внешность, у них доброе сердце.

– Не будь идиотом, должник. На это ушли многие месяцы.

Он помолчал.

– Это только один клан, Пернатая Ведьма. Здесь живут почти четыре тысячи.

Она схватила его за руку, развернула к себе.

– Объясни!

Он вырвался и пошел вперед.

– Призраки все помнят. Свою жизнь, тела. Настолько, что кажутся живыми, из плоти и крови. Их имя т’лан имассы…

У нее перехватило дыхание.

– Обитель Зверя…

Он бросил на нее взгляд.

– Что?

– Костяной насест, Старец, Карга, Провидец, Шаман, Охотник и Следопыт. Похитители Огня. У Эрес’аль.

– Эрес’аль… Богиня нереков. Выдуманная – так говорят наши ученые и маги, чтобы оправдать их порабощение. Возмутительная ложь! Но разве на плитках Обители Зверя изображены не животные?

– Только на дешевых. А на старых, более точных, – низкие смуглые дикари в звериных шкурах. Не притворяйся, что не знаешь, Удинаас. Ты сам нас сюда привел.

Они подошли к ближайшим курганам. Сырая земля была сплошь усеяна пожитками покойных: черепками, драгоценностями, железным оружием, золотом, серебром, маленькими деревянными идолами, обрывками ткани.

Пернатая Ведьма издала звук, похожий на смех.

– Оставили все добро наверху, вместо того чтобы закопать. Чудно!

– Может, чтобы мародеры не разрывали могилы и не тревожили мертвых.

– Ну да, повсюду сплошные мародеры…

– Трудно сказать. Я мало знаю это место. – Он пожал плечами.

Она бросила на него раздраженный взгляд.

Теперь разрушенный город был ближе: массивные деревянные колонны, обросшие ракушками; черные сморщенные жгуты водорослей; балки, поддерживающие здания; в глыбах грязного пористого льда – гниющая плоть, не человеческая. Длинная голова ящера на свернутом обрубке шеи. Вспоротый живот. Трехпалые лапы с когтями. Зазубренные хвосты. Покореженное оружие и одежда из кожи, обрывки яркой, блестящей, как шелк, ткани.

– Что все это такое?

Удинаас пожал плечами.

– На город обрушился лед. И лед, очевидно, непростой.

– Зачем ты нас сюда привел?

Он повернулся к ней, с трудом подавляя гнев, медленно выдохнул.

– Пернатая Ведьма, какую плитку ты держала в руке?

– Огонь, из Опор. – Она запнулась. – В первый раз я солгала, что больше ничего не видела. То есть никого…

– Ты видела ее, так?

– Да, Сестру Рассвет… пламя…

– И что она со мной сделала?..

– Да, видела, – прошептала она.

Удинаас отвернулся.