Сталинграда театр поступал на полное довольствие тиражной комиссии… — И. Ильф летом 1925 совершил поездку по Волге на тиражном пароходе «Герцен» и хорошо познакомился с речной навигацией и тиражным делом [ИЗК, 34–41].

Многие волжские пароходы в описываемое время носили имена композиторов. К. Н. Бугаева рассказывает о путешествии летом 1927 из Сталинграда в Нижний Новгород на пароходе «Чайковский» [Воспоминания о Белом]. Пароход «Антон Рубинштейн» упомянут выше в настоящей главе. Перечень названий судов Волжского пароходства есть в комментариях к кн.: Ильф, Петров, Необыкновенные истории…, 490.

Царицын был переименован в Сталинград в 1925.

31//5

Персицкий смотрел в цейсовский бинокль с восьмикратным увеличением на территорию ярмарки. — Шестая Нижегородская ярмарка, о которой здесь идет речь, была ярким общесоюзным и международным мероприятием лета 1927. Знаменитые Нижегородские (Макарьевские) ярмарки прекратились после революции, их помещения были заброшены и пришли в упадок. В 1922, знаменуя начало нэпа, этот всероссийский праздник торговли был возобновлен и широко освещался в печати [см., например, обширный репортаж в КН 34.1927, от 21 августа]. Заграничные приборы и приспособления (автомашины, бинокли, авторучки, очки, предметы моды) были приметой и знаком статуса у европеизированных советских журналистов [см. ДС 12//9, ДС 24//4 и др.].

31//6

Разворачиваясь против течения, подходил пароход «Скрябин». — Реминисценция из Маяковского? Ср.: Разворачивался / и входил / товарищ «Теодор // Нетте» [Товарищу Нетте (1926)]. См. возможное эхо этого стихотворения также в ДС 34//9; о событии, в нем увековеченном, см. ДС 29//6.

31//7

Симбиевич-Синдиевич, в заботах о вещественном оформлении, простирал руки то к кремлевским высотам, то к капитану… — Кремль, конечно, нижегородский; можно понимать так, что Симбиевич хлопочет в местных инстанциях об укреплении своего декорационного хозяйства. Ср. пушкинское: Напрасно я бегу к сионским высотам… [как проницательно указал А. Д. Вентцель].

31//8

В общей свалке Ипполит Матвеевич пробрался к стульям и, будучи вне себя, поволок было один стул в сторонку. — Реминисценция из «Мухи-Цокотухи» («Мухина свадьба», 1924) К. Чуковского: Вдруг какой-то старичок / Паучок / Нашу муху в уголок / Поволок…

31//9

…На четырех стульях будет сидеть Николай Константинович со своей женой Густой, которая никакого отношения к нашему коллективу не имеет. — Отголосок ситуации в театре Мейерхольда? Как известно, последний бесцеремонно продвигал свою жену Зинаиду Райх на главные роли, часто в ущерб другим актерам. И. В. Ильинский выражал мнение многих, считая, что «Зинаида Николаевна не имела никакой школы и, на мой взгляд, была дилетанткой без каких-либо видимых данных и способностей не только занимать особое положение в театре, но и вообще быть актрисой». В1925-1927 из театра ушли И. Ильинский и М. И. Бабанова [Ильинский, Сам о себе, 270; Рудницкий, Режиссер Мейерхольд, 342; Туровская, Бабанова…, 94-109]. Возможность намека на эти факты исключать не следует, т. к. в описании театра Колумба и его режиссера есть явно мейерхольдовские детали [см. ДС 30//11, 15 и 17]. Обратим внимание на немецкоязычные элементы в именах жен (Густа — Райх) 1.

31//10

Рабис — профсоюз работников искусств.

31//11

Остап получил пропуск… и вышел на горячую палубу. — Проникновение Остапа на «Скрябин» под видом художника напоминает об «Острове сокровищ» Стивенсона (Джон Сильвер нанимается на корабль коком и проводит на него своих людей). То же у Ж. Верна в «Пятнадцатилетием капитане», где злоумышленника Негоро принимают на судно взамен сбежавшего кока. Как всегда, соавторы сопрягают традиционный приключенческий мотив с советским (герой устраивается художником-плакатистом на тиражное судно). Мотив «проникновения на корабль» включается в более широкий круг фабул типа «Домика в Коломне», где авантюрист занимает позицию вблизи предмета, на который имеет виды (примеров много у А. Конан Дойла: «Союз рыжих», «Клерк биржевого маклера» и др.).

31//12

— Что же вы стоите, как засватанный? — Выражение связано с тем, что в русских свадебных обрядах невеста подвергается некоторым ограничениям в своих передвижениях. Так, в день свадьбы ее ведут под руки [подсказано Г. А. Левинтоном].

31//13

— Мальчик… разве плох? Кто скажет, что это девочка, пусть первый бросит в меня камень! — В Евангелии собиравшимся побить камнями грешницу Иисус сказал: «кто из вас без греха, первый брось на нее камень» [Ин 8.7]. С библейской цитатой часто связывается риторический оборот «Кто скажет…» (ср. у Фета: Кто скажет нам, что жить мы не умели… [А. Л. Бржесской] и т. п.).

31//14

…Председатель месткома… неожиданно для всех и для самого себя запел: Пароход по Волге плавал, / Волга-матушка река… — А остальные суровые участники заседания пророкотали припев: Сире-энь цвяте-от… — Сирень цветет, / Не плачь, придет и Волга-матушка река / Заливает берега — популярные припевы к ряду волжских песен и частушек. Вставляются либо между стихами одной частушки, либо после всей частушечной строфы, текст которой, в свою очередь, широко варьируется: Ах ты, матушка Маланья, / Волга-матушка река! / Чем ты лечишь от страданья! / Заливает берега… / Сирень цветет, / Не плачь, придет. / Эх, Коля! Грудь больно! / Любила… / Эх, довольно [Н. Огнев, Дневник Кости Рябцева, Ог 43.1927] или: Весной Волга разольется, / Волга-матушка река, / А сердечушко забьется, / Заливает берега. / Сирень цветет, / Не плачь, придет… / С горя девка слезы ронит, / Волга-матушка-река, /А от песни Волга стонет, / Заливает берега. / Сирень цветет, /Не плачь, придет… и так далее. [Под гармошку, 140–141] 2. В более позднее время пели: Сирень цветет, / Война пройдет, / Твой милый, подружка, вернется…

Склонность к прочувствованному (в размягченном состоянии души, под действием природы, в выходной день, во хмелю и т. п.) громогласному пению нескольких всенародно известных песен, — черта массовой культуры тех лет, не раз отраженная в тогдашней беллетристике, очерках и т. п. Поэтичный пример — в первой редакции волжских глав ДС, где матросы и пассажиры нескольких пароходов поют песню о Стеньке Разине: «Гремели песни, и казалось, что на реке дают бал…» [Одесский и Фельдман, ДС, 388–390]; см. ЗТ 26//2. Комичный пример — в «Мастере и Маргарите» [гл. 17], где под гипнозом воландовцев сотрудники советского учреждения хором затягивают «Славное море, священный Байкал…», с каковой песней на устах их и увозят на трех грузовиках в сумасшедший дом. У Ильфа и Петрова находим тот же момент полной спонтанности и неудержимости песенного порыва («неожиданно для всех и для самого себя» — ср. у М. Булгакова: «…она [девица] пыталась стиснуть зубы, но рот ее раскрывался сам собою…»).

Примечания к комментариям

1 [к 31//9]. Анатолий Мариенгоф еще резче Игоря Ильинского отзывается о сценических данных Зинаиды Райх: «Райх актрисой не была — ни плохой, ни хорошей. Ее прошлое — советские канцелярии». Среди