Легкая грусть пробежала волной через сердце при словах Фила. Я даже не знаю, что сделало бы счастливыми моих настоящих родителей. А с приемными я и вовсе поговорить не могу.

Я заметила, что и Зэлдар напрягся, убегая мыслями в глубину своего нутра. В нем хранились тайны, о которых мне знать не полагалось. Но сейчас было важно другое.

— Ты прав, Фил. Ты абсолютно прав. — Я украдкой подавила слезы. И почему Фил стал таким взрослым? Рассудительным. — Твоя мать хотела тебя видеть свободным и увлеченным любимым делом. Теперь у тебя есть все для этого. Займись наукой. Биология, знания о флоре и фауне всегда нужны. Это знания о жизни и цветы любят тебя. Я сама это видела.

Подросток радостно и самодовольно кивнул. Нет, всё-таки он совсем ещё ребёнок. Доверчивый.

— Но не забывай, поддержка близких тебе тоже необходима! Если столкнёшься с сомнениями, не забудь спросить совет у меня! — теперь я подмигнула.

— Обязательно!!! — рассмеялся Фил. — Ты у меня как вторая мама.

***

Мальчишка мне нравился. Удивительно, я раньше не мог предположить, что встречу кого-либо, напоминающего меня самого. Такой же блеск в глазах, стоило показать ему живые просторы Земли и заговорить об исследованиях. Он горел идеями, а его сущность распирало от нереализованных талантов. И я был таким. Пока не погреб надежды в пучине отчаяния.

Он также потерял мать, но это не сломало его, не вывернуло его сущность наизнанку, это не превратило его в инвалида физического и душевного. В отличие от меня. Он сохранил светлый ум и желание творить, он жил не разрушением, а созиданием. Он смог совладать с собой и видеть свою мать живой. Мысль, которая никогда не приходила мне в голову. Быть может потому, что я знал ответ на вопрос, как мать отнеслась бы к моим деяниям. Знал в глубине души и не хотел его озвучивать. Он внёс бы раздор в мою суть.

Мать не смогла бы принять того скрученного внутренним напряжением завоевателя, в которого я превратился. Она бы отторгла саму суть моей жизни — сражение. Я порывисто отвернулся. Альтарее и Филу этого не понять. К счастью, они не видели мир таким, каким довелось его увидеть мне.

Мальчишке не быть воином, да и не надо. Его ждёт другой путь, тот, который не достался мне. Путь открытий, а не сражений. Путь творения, а не сопротивления врагам. Путь… любви, а не разрушения. Жизни, а не боли. И это здорово. Я не завидовал ему, моя судьба состоялась, я был на своём месте. Но отчего-то мне хотелось, чтобы он сумел занять пьедестал, не доставшийся мне. У него были для этого таланты и способность не тянуть в будущее обиды на прошлое. Способность, которой не было у меня.

Я знал, просто не будет. Никому. Нельзя погружать мальчишку в медовые условия, ведь жизнь ударит исподтишка рано или поздно. Он должен получить свои уроки. Но не так, как я… Он будет отстаивать свои таланты, а не право на жизнь. Это право у него никто не отнимет. Я позабочусь.

Он будет бороться за процветание планет, как и я.

На другой стороне.

Там, где я уничтожу врагов, он восстановит то, что осталось живым. Там, где я разгоню тьму, он родит свет. Там, где я утону в безжизненной пустыне, он посеет семена и взрастит ростки. Там, где я достану меч, он приложит сердце. Он будет совсем другим, он уже им стал.

И все же…

Я глубоко погрузился в себя, перестав обращать внимание на веселую болтовню девушки и мальчишки. Я знал, в моей глубине жил Зэлдар, ничем не отличающийся от Фила. Мальчик был моим альтер эго. Но это делало нас вместе сильнее, потому что жизнь заставила меня освоить вторую, оборотную, темную сторону. И она меня устроила. К моему прошлому возврата нет, а вот у Фила все впереди.

Я перевёл взгляд на Альтарею. С мальчиком она тоже казалась иной — более живой, непосредственной… любящей. Мне она нравилась такой. Она словно сбрасывала с себя внутренние оковы, неизменно рождаемые нашим общением. Моей тяжелой природой и авторитарной сутью. Что ж… стоит принять судьбу такой, иного дать ей не смогу. Альтарее придётся мириться с моими особенностями.

Тем более…

Мне была открыта истина, о которой девчонка даже не догадывалась. Словно прошлое как огромная тёмная волна, никак не желающая отступать, внезапно расплескалось в будущее, замочив надежды острыми холодными каплями. Подарок судьбы в виде Альтареи давал мне шанс странным образом компенсировать боль старой утраты. Эту боль нельзя было восполнить, но… жизнь безжалостно смеялась, предлагая мне присвоить то, что когда-то было слишком дорого ему, беловолосому захватчику. Альтарею.

Я и присваивал, беря и подчиняя, решая судьбу девчонки и вписывая её в свою линию судьбы. Сценарий жестокой истории, нашей жизни, бросал мне кость, изголодавшемуся и подыхающему от скуки абакену, как последний шанс отыграться за старое поражение. Забрать и присвоить себе самое дорогое, что было в жизни человека, месть которому превратилась в глобальное желание распылить в пыль весь Союз.

Я осознал, что смотрю на смеющуюся Альтарею со смесью удовольствия и глухого торжества. И ребёнок… так внезапно вклинившийся в нашу жизнь. Помимо прочего он вызывал яростное удовлетворение, что в чреве Альтареи от моих действий и желаний зародилась новая жизнь. Я сделал это сам, повинуясь слепому инстинкту брать то, что принадлежит только мне. Я брал ее без оглядки на что-либо в этом мире и это будоражило тёмную половину моего нутра. Я знал, что буду снова и снова решать за Альтарею, временами создавая у нее иллюзию выбора, я просто никуда её не отпущу. Это дань судьбы мне. То, что я мог вернуть себе по праву. По праву отнятой когда-то у меня жизни.

Я смотрел на её светлые волосы, ощущая, как мой взгляд заполняется сладкой тяжестью обладания, вытесняя лёгкое желание просто созерцать. Пусть Альтарея заполнит дыру, когда-то созданную руками её отца, но вот Союз, породивший подобных монстров, больше не вправе иметь шанс на существование. Я откинулся на старом кресле, наблюдая, как в моей душе рождается успокоение, я был прав во всем, ашер как прав.

***

За те две недели, что Фил находился с нами, моя душа оттаяла, а мир стал казаться идеальным и безоблачным. Мы много гуляли и беседовали обо всем на свете, хотелось лишь одного — чтобы это время длилось вечно и никогда не кончалось. Но, увы, дни неумолимо бежали, наконец, расставив все по своим местам. Фил улетел, с запозданием намереваясь присоединиться к учебному потоку.

На прощанье я крепко обняла его, прижимая острые плечи подростка к себе и, по обыкновению, зарываясь лицом в жесткие, растрепанные, пропахшие травой, волосы. Стоило кораблю скрыться с глаз, как вместо светлых ожиданий, заполнявших меня рядом с Филом, сердце утонуло в тягучей горечи и я не смогла сдержать слез. Тоска нахлынула так резко, что казалось, будто и не было всех этих дней безмятежности и счастья. Почти простого семейного времени, когда нам удавалось собраться всем вместе с Зэлдаром. Большего мне и не нужно. Незримые детали пазла слагались и я чувствовала, что нахожусь ровно там, где и должна быть. Дома.