Наступление в Молдавию мы не теряли из виду как решительный удар второй очереди. Но из этой операции ничего не вышло, так как она все откладывалась в зависимости от больших железнодорожных работ. На фронте Изонцо 11 августа началось 11-е сражение на р. Изонцо, на фронте в 70 километров; итальянцы одержали успехи. В начале сентября борьба ожесточенно продолжалась, с новыми успехами итальянской армии. Правда, австро-венгерские армии держались, но их потери в Карстах были столь велики и их дух так пошатнулся, что в руководящих военных и политических кругах Австро-Венгрии создалось убеждение, что австро-венгерская армия не сможет устоять в случае нового натиска и выдержать 12-ю атаку Изонцо. Австро-венгерская армия на итальянском фронте нуждалась в подкреплении германскими войсками. Нам приходилось отказаться от вторжения в Молдавию. Выдвижение германских войск на Итальянский фронт для чисто пассивных задач было бы мероприятием, совершенно не отвечавшим серьезности нашего положения. Верховное командование должно было постараться перейти и здесь в наступление, даже, может быть, развить его в операцию, чтобы достигнуть общего улучшения военного положения.

Мне было очень тяжело отказаться от операции в Молдавии. Молдавская операция представлялась мне более важной, чем итальянская. При создавшемся в России положении молдавское наступление могло решительно приблизить к концу войну на Восточном фронте. В то время еще нельзя было предугадать, что эта цель, вследствие разложения России и русской армии, могла быть достигнута и без больших военных усилий. Наступление же в Италии, несомненно, вело к положительным результатам и непосредственно облегчало Западный фронт. Оставалось открытым, не вызовет ли оно в Италии, в связи с угольным голодом, внутренний кризис.

Этот вопрос, в общем, вызывал скептическое отношение. Несмотря на разногласие в оценке возможных результатов, в середине сентября пришлось решиться на наступление в Италии, чтобы воспрепятствовать окончательному развалу Австро-Венгрии. Осталось только выяснить, с какой стороны уязвима Россия после Рижского удара и как может быть ускорена развязка. Определение Мольтке: «Стратегия – это система подпорок» – навсегда останется истиной (см. схему 23).

В течение августа и сентября на меня выпало много испытаний. Берлин меня очень беспокоил. В одну из моих поездок на Западный фронт я попал в железнодорожную катастрофу. Наскочил поезд и врезался в вагон, в котором я ужинал со своими сотрудниками, и перевернул его. Мы отделались легким испугом. Тяжело пережил я геройскую смерть моего старшего сына, или, точнее, старшего сына моей жены от первого брака. Собственных детей у меня нет. Между детьми моей жены и мною была большая духовная близость. Совершенно недавно я видел сына в Лиле, свежим и цветущим, дышащим энтузиазмом к своему призванию и отечеству. Он был подстрелен в воздушном бою над Ла-Маншем, и лишь несколько недель спустя мы нашли его труп, который выбросило на голландское побережье.

После больших напряжений с конца августа наступило затишье во Фландрии, а с началом и серединой сентября и под Верденом, и в Италии. Никто не знал, как долго оно будет продолжаться.

Между 30 августа и 8 сентября Антанта вела сильные атаки на многих участках Македонского фронта, но, в общем, безрезультатно. Местные бои в горах западнее озера Охрида для общего хода войны имели лишь то значение, что они заставили Болгарию удлинять линию своего фронта.

В Румынии бои шли между Серетом и пограничными горами. Но, в общем, по всему Восточному фронту, вплоть до Риги, боевая деятельность была ничтожна. Германская атака у Черновиц имела чисто местный характер и обусловливалась крайней необходимостью исправить здесь расположение нашей позиции.

Фронт между Карпатами и Тарнополем был сильно разрежен: за его счет были созданы резервы для дальнейших операций.

1 сентября состоялось форсирование Западной Двины у Икскюля, юго-восточнее Риги, ввиду сильной неприятельской позиции. 8-я армия генерала фон Гутье, начальником штаба которого был генерал фон Зауберцвейг, основательно подготовила операцию, в чем ей помогло высшее командование. Переправа удалась. Русские своевременно очистили предмостное укрепление на левом берегу реки и проявили здесь, как и везде, за немногими исключениями, ничтожную силу сопротивления. Я облегченно вздохнул, когда удар наконец свершился. Вскоре 8-я армия была задержана. Тогда она немедленно приступила, позади своей передовой линии, к укреплению кратчайшей позиции от Западной Двины до Рижского залива. Две дивизии были тотчас же отправлены на запад, на смену дивизий, предназначенных для Италии; Восточный фронт должен был направить на Западный много сил. Но несмотря на подготовку наступления в Италии и несмотря на напряженность обстановки на западе, где бои вновь могли разгореться в любой момент, у верховного командования был достаточный избыток сил, чтобы и далее не давать России передышки. Конечно, это был слабый суррогат Молдавского наступления, но лучше чем ничего. Я должен примириться с упреками критики, которые теперь делаются мне в том, что я распылял и расточал силы. Жизнь не всегда идет по схеме – а я все-таки достиг цели (см. схему 24).

II

Австро-венгерский удар 1916 года из Тироля хромал, помимо отсутствия в австро-венгерских войсках наступательной энергии, и тем, что на главном участке он велся недостаточными силами, и одновременно австро-венгерская армия на Изонцо не вступила в бой. С военной точки зрения было очень соблазнительно вновь заняться этим планом и вытекавшими из него возможностями, но в сентябре 1917 года я должен был считаться с тем, что в данный момент австро-венгерские армии были сильно измотаны, а Германия едва ли могла выделить более шести-восьми дивизий. С такими силами вести удар из Тироля было бы нелепостью. Он мог иметь успех только в том случае, если бы пришелся на участке, где противник был особенно слаб и где атака могла застать его врасплох. Если же, при этом удачном выборе участка прорыва, появилась бы возможность стратегически его использовать, как это случилось в Восточной Галиции, то достигалось бы все, что надо было сделать в ближайшее время; дальнейшее следовало предоставить новой тщательной подготовке и последующему вновь решению силой оружия.

Удачным для атаки участком явился район между Флитчем и Каналэ. Правда, местность здесь, казалось, представляла почти непреодолимые затруднения. Трудно было придумать более скверные пути сообщения, чем те, которые вели из Австро-Венгрии к ударному участку. Но итальянцы на данном участке не ожидали атаки и занимали его слабо. Если бы внезапный удар через горы севернее Цивидалэ на Удинэ удался, то