– Я рада, что они вышли сами, не дожидаясь приглашения, – сказала Лоретта Деларава. – Я бы ни за что не догадалась, кого именно следует пригласить! Наденьте на всех наручники, – добавила она, – и поскорее забросьте в грузовик. Ники и Пита я узнала, а это, должно быть, наконец-то нашелся знаменитый Кут Хуми Парганас, – мне нужны все до единого. Возьмите и тех, кто остался в квартире. Найдите фургон Пита, поищите в нем и в квартире мою «маску». Вы знаете, что именно следует искать.

Салливан наконец повернул голову в ее сторону и посмотрел. Под налитыми кровью глазами осели мешки бледной плоти, а ее жирные щеки свисали вокруг сигареты, мерцающей на морщинистом подбородке.

– Здравствуй, мачеха, – с трудом произнес он, едва слыша собственный голос. Он не хотел ни говорить с ней, ни смотреть на нее, но важно было сообщить призраку отца, кто перед ним стоит. Он не знал, хорошо ли видит призрак, но в любом случае Лоретта Деларава ничем не напоминала Келли Кит из 1959-го.

Деларава нахмурилась, глядя в сторону, сильно затянулась сигаретой и ничего не ответила.

С балкона второго этажа на них вниз тревожно смотрел белобородый мужчина в джинсах и футболке.

– Сол! – закричал он. – Что происходит? Был выстрел? Что за жуткая вонь?

– Ты здесь управляющим, Ники? – спокойно спросила Деларава. – Я бы не хотела, чтобы твои люди пострадали.

Брэдшоу покосился на встревоженного жильца.

– Контроль соблюдения санитарно-гигиенических норм, – раздраженно сообщил он. – Не выходите из помещения. У этих новых жильцов случилось несварение желудка.

– Боже, ну ничего себе! – Жилец ушел с балкона, и Салливан услышал, как хлопнула дверь.

Больше по вибрациям асфальта, чем на слух, Салливан понял, что со стороны улицы к ним подходит кто-то еще.

– Мисс Деларава? – радостно произнес голос. – Меня зовут Дж. Фрэнсис… – Голос стих, и Салливан, не глядя, знал, что тот заметил пистолеты. – Я адвокат. Похоже, здесь кому-то понадобятся мои услуги.

– Этого кретина тоже в наручники, – произнесла Деларава.

Два человека Деларавы оттеснили заключенного в наручники адвоката к новенькому джипу «Чероки» у обочины на подъездной территории. Трое других открыли крытый кузов припаркованного грузовика и выбросили из него катушки красного и черного кабеля и лязгающие межкомнатные двери из черного металла на тысячу долларов, чтобы освободить место для пленников: Кути, Салливана, Элизелд, однорукого человека и Брэдшоу. Салливан обратил внимание на отсутствие Джоанны и задумался, неужели Ники это предвидел и отправил Джоанну в безопасное место, и если так, то жаль, что он остальных не предупредил. Кузов освещал желтый свет, проникающий через оргстекло на потолке. Пленников, скованных за спиной наручниками, усадили вдоль правого борта. Лодыжки каждому перевязали изолентой и дополнительно, на расстоянии пары футов друг от друга, примотали к длинной доске один на шесть футов, которую несколькими быстрыми движениями шуруповерта «макита» привинтили к металлическому полу. Однорукий остался без наручников: парни Деларавы попросту прижали его правую руку к телу и так примотали.

Дверь кузова закрыли; Деларава осталась в кузове с пленными – села напротив них, у другого борта. Водитель сдал назад, вырулил из тупика и с креном повернул налево на Оушен-бульвар.

– Ники, – сразу же заговорила она, – помни, что рядом с тобой находятся женщина и невинное дитя. Если у тебя назревает… душевный кризис, полагаю, ты проявишь благоразумие и сообщишь мне об этом, чтобы мои люди смогли переместить тебя в такое место, где ты никому не навредишь.

– Ничто не способно взволновать меня, пока я бодрствую, – произнес Брэдшоу, который сгорбился под какими-то стойками освещения у самой кабины. – А спать меня не тянет.

– Хорошо. – Она запустила руку в декольте своего цветастого платья и достала маленький полуавтоматический пистолет 22-го или 25-го калибра. – Если кому-нибудь приспичит закричать, – сообщила она, обведя взглядом всех сидевших перед нею, – этим я вас быстро заткну, понятно?

– Леди, – еле слышно обратился к ней однорукий, – я могу вам помочь, но сначала мне нужно употребить призрака, и поскорее. Я только что вытошнил пару фунтов мертвой эктоплазмы, причем хорошей, – призрака, – и мой срок вот-вот закончится. – Он сидел у двери, рядом с Салливаном, и его свистящее дыхание напоминало вагнеровский хор.

Деларава брезгливо поджала губы и все же, не глядя на него, спросила:

– Кто вы вообще такой?

Однорукого трясло, и его правое колено стучало о бедро Салливана.

– В последнее время я зовусь Шерманом Оксом.

– И чем мне поможет Шерман Окс?

– Я могу… могу рассказать, что тот мальчишка носит в себе призрак Томаса Альвы Эдисона.

Деларава издала икающий смешок.

– Об этом мне уже известно. – Она позволила себе алчно посмотреть прямо на Кути.

Салливан сердито посмотрел мимо Элизелд на Кути.

– Зачем вы вообще рассказали ему, как избавиться от запора?

Кути отвел глаза и строптиво ответил:

– Мистер Эдисон не говорил ему, что именно нужно делать. Он… – Кути поперхнулся и сплюнул. – Я сам могу ответить, Кути. Пит, он сделал больше, чем я ему рассказал. Чтобы выбить гнилого призрака, он выплюнул хорошего.

– Полагаю, после того вы научили его… какую позу для этого нужно принять, – отреагировал Салливан.

– Пит, – заговорила Элизелд, – перестань, это уже в прошлом.

«Что означает, – подумал Салливан, – не изводи старика, допустившего ошибку из чувства уязвленного самолюбия».

– Какого еще «запора»? – спросила Деларава, по-прежнему не сводя глаз с Кути.

Салливан посмотрел на нее и понял, что Кути с одноруким тоже глядят на нее. «Теоретически это хороший шанс, чтобы поторговаться», – подумал он.

– Если из светонепроницаемого контейнера вдохнуть гнилого призрака, – сказал Шерман Окс, – возникает запор в системе, отвечающей за переваривание призраков. Блокировка, перекрытие. Ты не сможешь съесть больше ни одного призрака, а уже съеденные поднимают бунт. Так и было со мной. Теперь я знаю, как от этого избавиться, как произвести прием Геймлиха. Тьфу, и все, понимаете?

– Не могли бы вы называть их «эссенцией»? – сдержанно отреагировала Деларава. – И еще использовать глагол «наслаждаться»?

– Куда мы едем? – ровным голосом спросила Элизелд.

Деларава посмотрела на нее искоса, словно впервые увидела.