– Подайте мне Келтэна, – велела она, – ивперед.

***

– Я бы очень хотела что-нибудь предпринять, –прошептала Сефрения Вэниону, смотря вместе с ним из-за вершины каменистогохолма на лагерь работорговцев.

– И я тоже, любовь моя, – отвечал Вэнион, –но, думается мне, нам лучше подождать. Если все пойдет так, как мы задумали, томы уже будем ждать их, когда они доберутся до Кирги. – Он приподнялся чутьповыше. – По-моему, за тропой, которой они следуют, как раз лежат соляныеравнины.

– Мы узнаем это наверняка, когда взойдет луна, –отозвалась она.

– Ты хоть что-нибудь услышала от Афраэли?

– Ничего осмысленного. Помехи слишком велики, когда онаодновременно в двух местах. Кажется, события в Материоне идут к развязке, а онаи Спархок плывут.

– Плывут? Сефрения, это же пустыня.

– Да, я тоже это заметила. Однако же они отыскали, гдепоплавать. – Сефрения помолчала. – Келтэн умеет плавать?

– С большим шумом и плеском, но на воде держится. Я быне сказал, впрочем, что он делает это с большим изяществом. А что такое?

– У Афраэли с ним какие-то трудности, и связаны они сумением плавать. Давай-ка вернемся к остальным, дорогой. От одного вида этихработорговцев у меня кровь вскипает в жилах.

Они соскользнули вниз по усыпанному мелкими камешками склонухолма и по дну неглубокого оврага вернулись к своему закованному в доспехивойску.

Сириникийский рыцарь сэр Лаунесс с робким и смущенным видомстоял рядом с массивным, курчавым и густобровый незнакомцем с широкими плечамии классическими чертами лица.

– Сефрения! – прогремел этот явно не простойсмертный голосом, который, вероятно, был слышен в Талесии. – Приветствуютебя!

– Приветствую тебя, Божественный Ромалик, –ответила она с едва слышным усталым вздохом.

– Пожалуйста, дорогая, – пробормоталВэнион, – попроси его умерить свой рев.

– Никто другой не может его услышать, – заверилаего Сефрения. – Боги говорят громко – но лишь для избранного слуха.

– Сестра твоя велела мне передать тебе привет, –громогласно возвестил Ромалик.

– Благодарю тебя, Божественный.

– Долой благодарности и вежливые выкрутасы! –воскликнул огромный бог, запуская в бороду свои могучие пальцы. – Готовали ты занять надлежащее тебе место и служить равно всем нам?

– Я недостойна сей чести, Божественный, – скромноответила она. – Наверняка сыщутся многие куда достойней меня.

– О чем это он? – спросил Вэнион.

– Это продолжается уже довольно долго, дорогой, –пояснила она. – Я избегаю этой чести уже много столетий, но Ромалик, темне менее, всегда заговаривает о ней.

Вэниона вдруг осенило.

– Сефрения! – выдохнул он. – Неужели онипредлагают тебе стать высшей жрицей всей Тысячи?!

– Дело не во мне, Вэнион, а в Афраэли. Они думают, чтосмогут обойти ее, предлагая мне эту должность. Я не хочу ее, и они не хотятдавать мне ее, но они опасаются Афраэли, а потому ищут способа умиротворить ее.

– Афраэль велит тебе поторопиться! – громовымголосом сообщил Ромалик. – Все мы должны до зари собраться у врат Кирги,ибо ночь сия станет решающей, ночь, когда Киргон – и, о да, даже Клааль – будетвызван на бой и, надеемся мы, побежден. В сей самый миг Анакха, призракуподобный, движется по улицам Града Потаенного к своей цели. Поспешим же! –Он возвысил голос и совсем уж оглушительно рявкнул:

– На Киргу!

– Он всегда такой? – шепотом спросил Вэнион.

– Ромалик? – переспросила Сефрения. – О да.Он вполне соответствует понятию «сириникиец». Пойдем, дорогой. Двинемся к Кирге.

***

Высоко над головой мерцали тусклые огоньки, но сам колодецбыл погружен в непроглядную тьму, когда Спархок наконец вынырнул из воды ишумно выдохнул воздух, который задерживал в легких.

– Келтэн, – услышал он голос Афраэли, –проснись.

Ответом ей был испуганный вскрик – и громкий плеск воды.

– О, прекрати, – сказала богиня другуСпархока. – Все уже кончилось, и ты справился просто прекрасно. Ксанетия,дорогая, можно нам немножко света?

– Разумеется, Божественная, – отозвалась анара, иее лицо начало источать сияние.

– Все здесь? – тихо спросила Афраэль оглядываясь.Когда сияние, исходившее от Ксанетии, стало ярче, Спархок увидел, что богиняпогрузилась в воду самое большее по пояс и держит Келтэна за шиворот рубахи.

– Не желаешь помочь мне, Спархок? – спросилБевьер.

– Само собой. – Спархок подплыл к сириникийцу, ивдвоем они взялись за тонкую веревку, которую Бевьер тащил за собой черезтуннель. На другом конце веревки были тщательно увязанные мечи и кольчуги.

– Погоди минутку, – сказал Бевьер, когда веревкавдруг натянулась. – Зацепилось за что-то. – Он сделал несколькоглубоких вдохов, нырнул и поплыл под водой, перебирая руками веревку.

Спархок ждал, бессознательно задерживая дыхание. Затемверевка провисла, и он торопливо вытянул ее. Бевьер вынырнул из воды, шумновыдохнув воздух.

– Ты уверен, что ты наполовину не рыба? – спросилСпархок.

– У меня хорошие легкие, – ответил Бевьер. –Ты думаешь, нам стоит вытащить мечи?

– Посмотрим вначале, что скажет Афраэль, – сказалСпархок, озираясь.

– Я пока не вижу, где здесь можно выбраться из воды.

– И что теперь? – спрашивал Телэн у богини. –Мы же плаваем на дне колодца. – Он поглядел на отвесные стены шахты,тянувшейся вверх. – Там наверху есть какие-то отверстия, но до них недобраться.

– Ты взяла это с собой, Миртаи? – спросилаАфраэль.

Великанша кивнула.

– Одну минутку, – сказала она и, опустившись подводу, принялась стягивать с себя рубаху.

– Что это она делает? – осведомился Телэн,поглядывая сквозь прозрачную воду.

– Снимает с себя одежду, – ответилаАфраэль, – и уж наверное обойдется без твоей помощи. Не глазей куда неследует.