Зоуи и Оуэна, а ты, Том, помоги Итану, надо его подстраховать.

– Эшли может пойти с вами, – предложил Итан.

Том покачал головой.

– Это опасно, оставайся дома, а я схожу за Чадом.

– Машины не работают, мы не сможем никуда поехать, надо действовать. Я уже приняла решение, и со мной пойдет сержант Фостер.

– Но… вас будет две женщины, надо, чтобы с вами пошел мужчина.

– Том, хватит! – нервно сказала Оливия.

Надо было что-то решать, и как можно скорее, и Оливия не хотела терять ни секунды. Она взяла себя в руки и добавила уже спокойнее:

– Забудь, пожалуйста, про сексизм, мы способны себя защитить. Давай ты попробуешь спасти наши жизни и уничтожишь источник опасности.

Она взяла его руки в свои и посмотрела на мужа со всей решимостью и доверительностью, которую они выстроили за пятнадцать лет брака:

– Дорогой, в этом доме обитают Дженифаэль Ашак и ее отпрыски, и они только ждут следующего потока энергии, чтобы наброситься и разорвать нас на кусочки. Это что угодно, только не безопасное место. Мы с детьми будем в большей безопасности на улице! Я соберу нашу семью, а ты тем временем спаси этот чертов город!

Оуэн потянул Оливию за рукав.

– Я буду полезнее, если пойду с Томом. Я знаю лес как свои пять пальцев и смогу их провести.

– Нет, ты пойдешь со мной.

– Но я могу довести их до оврага, а туда никакие сигналы не доходят. Можно будет безопасно обогнуть Пояс, а оттуда к северу рукой подать до горы Венди!

– Рой знает местность, он их проводит.

– Он чинит машину! И Рой в лесу будет только всех тормозить, а мне легче карабкаться через коряги. Том за мной присмотрит!

Оуэн посмотрел тете в глаза и тихо добавил:

– Доверься мне.

Оливия посмотрела в глаза мужу в поисках ответа. Тот вздохнул и согласился.

– Ок, но обещай слушаться меня во всем.

Итан, который уходил за переносным глушителем, вернулся и протянул Оливии что-то вроде рации с большой черной антенной.

– Все очень просто, – сказал он, – нажимаете на эту кнопку, и он включается. Он способен глушить волны в радиусе трех-четырех метров.

– Отлично.

– И последнее, это мощные штуки, они потребляют много энергии. Если они на батарейках, то работают полчаса максимум, Орлахер меня предупреждал. так что пользуйтесь экономно, только когда чувствуете опасность.

Итан отступил и пригласил Тома и Оуэна идти за ним.

Том подошел к жене.

– Ты уверена?

– Присматривай за Оуэном и не рискуй напрасно. Обещаешь?

Они обнялись и обменялись горячим влажным поцелуем, чересчур коротким. Потом Том обнял Зоуи и прикрепил к поясу фонарик.

Итан был уже на улице и давал последние указания Эшли.

Том не мог отвести взгляда от жены. Кровь громко стучала в висках.

Он перешагнул за порог Фермы и несколько раз обернулся.

Но Оливия уже собиралась на поиски сына.

Он пересек сад и, когда Оуэн и Итан уже вступили под темные кроны леса, бросил последний взгляд на дом. Черные окна наблюдали за ним. Черные от ненависти.

68

Доктор Лайман рассеянно смотрел телевизор, когда вдруг экран погас и взорвались все лампочки на Мейпл-стрит. Кэрол, сидевшая рядом с мужем, вскрикнула.

– Что это было? – спросила она.

Крис Лайман пересек гостиную, тщательно проверяя, куда идет. Он шел босиком, а пол был засыпан стеклом. Он начал искать в шкафу фонарик.

– Иди проверь, спит ли Дэш, и чтобы он не порезал ногу, если встанет с кровати, – велел он.

Затем Крис надел зеленые кроксы, которые он всегда держал перед балконом для работы в саду, и открыл дверь в подвал.

К счастью, батарейки в его фонарике еще работали, и в белом луче показалась крутая лестница. Доктор старался не идти слишком быстро, споткнуться на лестнице было сейчас последним, что он мог себе позволить, и на полпути он понял, что даже не заглянул в окно, чтобы посмотреть, погрузились ли соседние дома или улица во тьму. Проблема может быть не в нашем счетчике, а в общем блоке питания.

Как бы то ни было, он уже почти спустился. Но вот на обратном пути надо будет позвонить тестю, убедиться, что у него дома, в конце улицы, все в порядке. Старик становился все менее и менее независимым.

Внизу в подвале пахло сыростью и затхлостью. Любопытно, что Крису всегда нравился этот слегка кисловатый грибной запах, он напоминал ему о детстве, когда он играл в огромных подвалах поместья его бабушки и дедушки в Теннесси, среди больших бочек, где выдерживался семейный бурбон.

В его собственном подвале не было ничего волшебного – груда ящиков с момента их переезда пять лет назад. Неубранный угол. Склад жестяных банок.

И электросчетчик.

Он был выключен. Неудивительно, в такую-то грозу! Он еще не слышал, как гремел гром, но, возможно, он просто немного задремал. Он снова включил выключатель и подождал, чтобы убедиться, что он снова не отключится.

Вокруг него была кромешная тьма.

Ни звука.

Он почти чувствовал плотность тьмы на спине, на плечах…

На корпусе загорелся зеленый диод. Все казалось нормальным.

Он обернулся, проведя кистью света над беспорядком. Предметы отбрасывали тени на стены, они были похожи на силуэты.

Крису было все равно. Он никогда не боялся подобных вещей, даже когда был маленьким. Наверное, привычка бродить по погребам с бурбоном…

Он поднялся по лестнице и вернулся в гостиную. Он не был уверен, что у него оставались запасные лампочки. Возможно, им придется сидеть сегодня вечером при свечах.

Кэрол не спускалась. Дэш, должно быть, проснулся, возможно, испугался. Крис начал подметать метлой, чтобы убрать осколки стекла, разбросанные по всему кафельному полу, когда услышал сверху удар, похожий на падение. Тяжелый предмет.

Он подошел к нижней части лестницы и осторожно позвал жену, на случай, если их сын все еще спит. Без ответа.

Крис бросил метлу и пошел наверх, чтобы убедиться, что все в порядке.

– Кэрол?

Было так же темно, как в подвале, и он взял лампу, чтобы сориентироваться.

Кто-то тяжело и быстро дышал. Крису показалось, что он узнал своего сына, и он толкнул дверь в свою комнату, которая уже была приоткрыта.

В щели появился Дэшил, сидящий на своей кровати. Его глаза сияли, и Крис не сразу понял, было ли это из-за его лампы, но они загорелись, как у собаки, выхваченной ночью лучом фары.

– Дэш? Почему ты так тяжело дышишь?

Дверь не открывалась до конца, ей что-то мешало. Крис немного волновался за сына, но сопротивление было значительным. Ему удалось