— А я бы предпочел, чтобы вы меня побеспокоили. Как предпочел бы услышать, что вы хотите открыть сердце Господней любви и позволить Ему исцелить вас от страданий.

— Он не сделает этого, — сказала я.

— Почему вы так в этом уверены?

— У меня есть на это причины.

— Вы так решительно об этом говорите.

— Да, это так.

— Знаете, я не католик, но давно, еще в богословском училище, слышал про Паскаля. Знаете, кто это такой?

— Нет. — Я покачала головой.

— Паскаль, французский теолог, рассуждал о том, что, хотя мы и не можем доказать факт существования Бога, лучше все-таки Его признать. В конце концов, Нэнси — или как там ваше имя, — если вы сейчас упадете на колени прямо здесь, рядом со мной, и позволите мне привести себя к Иисусу, то получите дар Жизни Вечной. Подумайте об этом — Жизнь после смерти. Смерть побеждена. И не только это — вы очиститесь от всех своих грехов! А теперь приведите мне хоть один — только один — убедительный довод, почему вам не принять Величайший Дар.

Наконец я посмотрела ему в глаза:

— Потому что все это смешно.

После чего развернулась и поспешила спастись бегством.

Идиотка, идиотка, идиотка…

Так выглядели мои несложные мысли по дороге назад в Калгари. Как я могла оказаться такой тупицей, такой наивной дурочкой и не предусмотреть, что его святейшество может меня проверить? Этот тип сверхамбициозен и грезит о карьере телепроповедника. Следовательно, он наверняка изо всех сил стремится не испортить свой имидж. Разумеется, он первым делом позвонил в газету, желая удостовериться, что Нэнси Ллойд и в самом деле та, за кого себя выдает.

Все пошло наперекосяк, потому что наш Корсен был парень не промах и отлично разбирался в людских слабостях. Для этого святоши я оказалась открытой книгой, он вмиг раскусил меня — и точно определил, на какие рычаги нужно нажимать, чтобы сбить меня с толку и смутить.

Напротив, мне очень горько. Горько потому, что вы находитесь во власти гнева и озлобленности и, не в силах им противостоять, стали врагом миру и себе самой. Еще мне горько оттого, что вы, как я вижу, одиноки, лишены любви… но тем не менее отвергаете Того, Кто любит вас больше, чем кто-либо еще…

Если бы Он действительно любил меня, ничего этого никогда бы не произошло. Но ответить так я не могла, чтобы не начинать долгих объяснений, касающихся Эмили, а для нашего благовестника Корсена это оказалось бы настоящей манной небесной. Несчастная мать в поисках исцеления. Мало того что ему удалось припереть меня к стенке и обличить во лжи, он виртуозно повернул дело так, что я почувствовала себя совершенно сумасшедшей… впрочем, возможно, так оно и было.

Идиотка, идиотка, идиотка… Обезумела из-за того, что какого-то несчастного неудачника ложно обвинили по сфабрикованным уликам, а ведь он, если учесть все сопутствующие делу обстоятельства, вполне мог оказаться виновным.

Теперь меня мучил вопрос, не успел ли Корсен записать номера моего автомобиля и не связался ли с копами, а те, в свою очередь, со службой проката, которая могла рассказать, что имела дело с некоей Джейн Говард из…

Идиотка, идиотка, идиотка…

Но может, он поступит, как подобает христианину и не даст этой истории хода. Возможно… только возможно… мне удастся выйти сухой из воды.

Поздно вечером я вернулась в свою квартирку. Сон не шел. Когда стало понятно, что заснуть не удастся, я вышла на улицу, пешком прошла по Семнадцатой авеню до круглосуточного интернет-кафе и начала искать в Гугле все что можно о преподобном Ларри Корсене. Большая часть материалов имела отношение к делу Айви Макинтайр, но, кроме них, мне попался официальный сайт церкви Божьих Ассамблей в Таунсенде, изобиловавший красиво отретушированными снимками Корсена, ведущего службы, возлагающего исцеляющие руки на прихожан, прикованных к креслам-каталкам, позирующего перед камерой вместе со своей супругой Бонни, белесой и довольно полненькой, и двумя дочерьми, Хэзер и Кэти. Подпись под этой фотографией гласила: «Семья — это все!» На сайте имелся также краткий биографический очерк Корсена, где рассказывалось, что он рос в «долинах Саскачевана», учился в «Библейском колледже свободы в Виргинии», потом вернулся домой в Канаду, где «начал свое служение». После краткого пребывания в церквах Божьих Ассамблей Дандаса и Торонто он «был призван для того, чтобы создать новый приход в Таунсенде, провинция Альберта. Начавшись всего с десяти прихожан, под динамичным, вдохновляющим водительством Ларри Корсена, приход увеличился в двадцать раз, став по-настоящему влиятельной духовной силой на западе Канады».

Из Торонто в Таунсенд. Это наводит на мысль, что иерархи его Церкви, должно быть, старались запихнуть парня куда подальше. А может, сочли его не по возрасту амбициозным и решили, что приход в таком захолустье — то, что нужно, чтобы преподать выскочке урок необходимого смирения.

Я распечатала все статьи, касавшиеся Корсена, и следующие два часа просидела в Интернете, собирая по крупицам все, что имело отношение к делу Айви Макинтайр, и пытаясь максимально заполнить все пробелы. Мои предрассветные исследования, впрочем, почти не принесли ничего нового, если не считать некоторых сведений о Корсене да того факта, что женщина из Режины, обвинявшая Макинтайра в домогательствах, привлекалась ранее за занятия проституцией. Звали ее Крисси Эли, и, согласно «Реджина джорнэл», совсем недавно она отозвала свое заявление против Макинтайра, пояснив, что все это было лишь недоразумением. (Непонятно только, почему об этой новости не трубили во всех СМИ… И еще одно: что подвигло барышню совершить поворот на сто восемьдесят градусов?)

Я встала из-за компьютера около семи часов утра, собрав и прихватив с собой все распечатки. Потом застегнула молнию на куртке, подняла воротник и вышла на мороз. Нагнув голову, преодолевая встречный ветер, я добралась до дому, мечтая наконец как следует выспаться.

Но у входных дверей меня ожидал неприятный сюрприз: полицейская машина. У меня мелькнула было мысль резко развернуться и, пока не заметили, бежать куда глаза глядят. Но я не стала этого делать, потому что понимала: от судьбы не уйдешь. В машине сидели двое полицейских в форме. Когда я подошла ближе, оба они вышли.

— Джейн Говард? — спросил один из них.

Я кивнула, гадая, как они догадались, что это я. Я видела, что они смотрят на меня изучающе, пытаясь предугадать, что я стану делать — сбегу, брошусь на них с кулаками или…

— Это не арест, мисс Говард, — заговорил второй коп, между тем как они весьма эффективно блокировали меня, проворно став по обе стороны. — Однако мы хотели бы побеседовать с вами по поводу вчерашнего инцидента в Таунсенде. Вы можете отказаться разговаривать с нами сейчас, но тогда один из нас вынужден будет оставаться в вашей квартире, пока мы оформим повестку и вызовем вас на допрос. Вы имеете право потребовать, чтобы на допросе присутствовал адвокат. В этом случае мы также будем находиться рядом с вами до прибытия вашего адвоката — или юриста, предоставленного вам провинцией. Но можно все это сильно упростить, если проследовать с нами прямо сейчас.