взял бумаги и пошел к дому. Дато стоял по-прежнему между «мерседесом» и остальными боевиками или гвардейцами — кто их знает? — и на него был направлен, как минимум, один автомат противников.

Обогнув Дато, к машине подошел светловолосый рыжеусый парень.

Привет, мужики! — вскочив на подножку, произнес он без какого бы то ни было акцента. — Откуда? Не с Курска случайно?

Стив кивнул, а Вашко, протянув руку, ответил на рукопожатие через окно.

Из Москвы я, а он из Штатов… Еще один водитель — спит сзади — из Гамбурга.

А-а-а… — удивленно произнес парень и уставился на Стива. — Из самой Америки? Никогда не видел американца так близко.

Стив оскалил зубы и, сделав страшные глаза, произнес: «Гав!»

Не боишься? Укусит! — рассмеялся Вашко. — Они же все капиталисты, шпионы и страшно кусачие…

Парень ответно улыбнулся.

А ты чего про Курск спросил? Сам, что ль, оттуда? Ну… — утвердительно произнес он.

А чего здесь забыл? — пристально, без тени смеха в глазах, посмотрел на него Вашко.

Долгая история… Служил здесь, познакомился с девушкой, ну а потом… Калым нечем платить, вот и пришлось дезертировать вместе с игрушкой…

— Какой такой «игрушкой»? — не понял Вашко.

— А вон в кустах стоит — пушкой на вас смотрит. «Бээмпэшка». Теперь мне в Россию пути нет…

— Ну хоть женился удачно?

Еще не женился, — начал он тереть ладонью чуб. — Вот к осени, может быть… Звиадистов победим. Тогда…

Слышь, долго эта канитель протянется? — спросил Вашко, указывая на Дато и его противников.

А кто его знает… Бывает, что и в расход кое-кого приходится пускать. Провокаций много. Ночью особенно. Приезжают, обстреливают. Мы тут недавно такого парня похоронили — скульптор из Тбилиси… Жаль!

Из дома вышел полноватый мужчина, полностью обмундированный в пятнистую десантную форму, однако без оружия. В руках у него были бумаги, которые взяли у Дато. Вместе с Даго они направились к «мерседесу».

— Тебя как зовут? — прошептал Вашко бывшему жителю Курска.

— Юркой.

— Ты по-ихнему знаешь?

— Понимаю, но говорю плохо…

— Попереводи-ка нам немного.

Полноватый подошел к Стиву, с трудом поднялся на ступень:

— Командир подраздэлэния национальной гвардии Реваз Ткешелашвили! — он приложил руку к пятнистой кепочке. — Надо провэрить, что в кузове… Откройте!

Стив соскочил с подножки и пошел к задней стороне кузова.

Дато и Ткешелашвили пошли за ним. Вашко с «курским» обошли машину с другой стороны.

Что здесь? — спросил Ткешелашвили, увидев множество цветных картонных коробов.

Стив выразительно посмотрел на Вашко и разразился длиннющей фразой на английском; Иосиф Петрович понял его желание продемонстрировать, что здесь есть представители иностранных государств, с которыми нужно обращаться согласно юридическим нормам.

Англичанин? — изумленно поинтересовался Ткешелашвили.

— Американец, — сказал Вашко. — А там отдыхает еще и немец.

— Западный? — поинтересовался командир гвардейцев.

— А они сейчас все западные. Этот из Гамбурга…

— А ты откуда?

— Из Москвы, экспедитор… В кузове лекарства. Адресованы международным Красным Крестом в Карабах.

— Оружия нет? — нахмурил брови Ткешелашвили.

— Нэт! — ответил за всех Дато. — Мы это там провэряли… — Он неожиданно перешел на грузинский, и Вашко потребовалась помощь Юрия.

— Он спрашивает, — зашептал парнишка из-за спины Вашко, — нет ли у него родственников в Хашури.

Ткешелашвили заинтересованно посмотрел на Дато, как будто изучая его лицо.

— Теперь этот молодой, что с вами приехал, спрашивает: не двоюродный ли он брат дядюшки Гоги, который женат на кривой Маргарите… — Вашко, кивая, слушал, поглядывая за грузинами. — Молодой говорит дальше, что он этой самой кривой Маргарите приходится внучатым племянником…

— Вай мэ… — завопил вдруг начальник гвардейского подразделения. — То-то я смотрю, твоя физиономия мнэ знакома… Это что же, выходит — он прищурился и посмотрел на небо, — ты сын Вахтанга?

— Да, — осклабился в улыбке парень. — Вахтанга и Ноны…

— Иди сюда! Я тебя обнимать нэмножко буду! — он распахнул объятия и принялся буквально душить Дато.

— Вай мэ! Вай мэ! — утирал слезы умиления Реваз. — Вахтанг и Нона… Сколько лет, сколько зим! Они живы и здоровы?

— Да. Слава богу… Как ваши родители, Реваз? Тетя Манана и дядя Теймур?

— Спасибо, дорогой, спасибо…

Вашко дернул за рукав Стива:

— По-моему, мы сейчас поедем дальше. Оказывается, они тут все родственники. Тонко рассчитано, ничего не скажешь. Этот Амирджэба слов на ветер не бросает.

— Закрывай! — махнул рукой начальник гвардейцев. — Досмотр закончен.

— Мы можем следовать дальше? — спросил Вашко.

— Какой ехать? Кто сказал — ехать? — смеясь, почти кричал Ткешелашвили, держа за плечо Дато. — Я, понимаешь, родственника встретил… А ты ехать! Потом в Америке будешь рассказывать плохо… Что с тобой случится, если будем немножко кушать — шашлыки, чача, вино… Дружба народов!

О, шашлыки, чача, са-ци-ви… — донесся стон со стороны кабины, и на ступеньку вывалился взлохмаченный Курт.

Посмотрев на автоматы, бронетехнику, людей в пятнистом, он, кажется, ничего и не заметил. Покачиваясь, он подошел к обочине; предупредительный «курский» Юра, завидев немца и поняв, что с ним происходит, ринулся к нему на помощь, дабы он не свалился в кювет.

Курт, удерживая равновесие, схватился рукой за ствол его автомата и, сломавшись в поясе, наклонился. Его вырвало. Он выпрямился, утер губы платком и посмотрел все еще не совсем осмысленным взглядом на Стива и Вашко.

— Мы вчера есть немножко перебор! Не надо «чача»! Не надо «вино»!

— Слушай, дорогой, о чем ты говоришь! — заорал Ткешелашвили восторженно. — Надо чача, обязательно надо. Шашлык, сациви, чахохбили…

— О, ча-хох-били — простонал Курт и, махнув рукой, сел на подножку машины.

— Ты чего-нибудь понимаешь? — спросил Стив Вашко, садясь рядом с Куртом.

Вашко спрягал улыбку в усы.

— Просто так они нас не отпустят. Придется вести машину мне. А теперь тебе, Стивушка, основной удар брать на себя…,

Чахохбили, говоришь? — усмехнулся Стив и дернул головой. — Сколько раз мне говорили: Восток дело тонкое… Только сейчас начинаю понимать…

ГЛАВА 41. ШТАБ-КВАРТИРА ЦРУ. ЛЭНГЛИ. ВИРДЖИНИЯ

— Привет, док! Ты не смотрел последний выпуск Си-Эн-Эн? — голос Тэда Хенгерера прямо-таки сочился удовольствием.

Что ты хочешь этим сказать? — Голос Маккея не казался радостным.

— Сейчас принесу последнюю сводку новостей. Для тебя есть любопытный сюжетец. Можно зайти-то?

— Давай…

В последнее время Маккей избегал разговоров с Хенгерером.

Тэд без стука вошел в кабинет, по-хозяйски прошел к телевизору, включил видеомагнитофон и вставил в него принесенную кассету.

Экран телевизора вспыхнул, пошла какая-то реклама, потом во весь экран вспыхнула эмблема телекомпании.

Диктор начал передачу последних известий.

— Зачем ты мне это принес? — недовольно пробурчал Маккей. — Меня не интересует предвыборная программа президента и наводнение в Гонолулу.

— Подожди… Сейчас получишь весь комплекс удовольствий, — заговорщицки подмигнул Хенгерер.

— Новости из стран СНГ. Россия и другие республики все больше и