был самым обычным, без всякого грузинского колорита. Поднявшись по лестнице, они остановились перед сорок девятой квартирой. Дверь была незаперта, а из комнаты доносились смех и легкий шум, такой, который обычно не вызывает недовольства соседей или заставляет их стойко смиряться с неизбежностью.

Звонка не было, и Стив осторожно приоткрыл дверь, оставляя Вашко за спиной.

— Куда мы пришли? — поинтересовался Иосиф Петрович. Не гостиница, не офис…

Квартира. Здесь живет Резо Уригашвили. Корреспондент. У него обычно собираются собратья по перу.

Они вошли. Из магнитофона или проигрывателя лилась тягучая немного грустноватая грузинская мелодия. Шум доносился сразу из нескольких комнат. В одной шел давний, судя по всему, банкет. В другой несколько молодых людей и девушек вели спор. На кухне долговязый субъект с прической и носом великого Гоголя сосредоточенно варил кофе.

Вы Резо? — спросил его Стив. Тот махнул куда-то в сторону комнат.

Не оказалось Уригашвили и в комнате жарко дискутирующих о демократии и власти. И только в третьей, откуда доносилась музыка, где был стол с остатками еды и закусок, обнаружился хозяин квартиры.

— Вы спрашиваете Резо? — жгучий брюнет с мягкими, покатыми, словно из теста вылепленными, формами и круглыми маслянистыми глазами встал из кресла у окна, откуда удобно было наблюдать за происходившим — похоже, ему доставляло огромное удовольствие наблюдать за тем, что делается в его квартире.

— С кем имею честь? — Он отер руку о широкие штаны вишневого цвета и протянул ее гостям.

Стив назвался Сергеем Ивановичем, Вашко настоящим именем.

Ларсен сказал, что мы можем найти у вас Александра Тягны-Рядно.

— Ах, Ларсен… Где он? Почему не с нами?

— В Сухуми.

— Ах, там… Простите, кого вы ищете?

Стив повторил имя фотокорреспондента.

Тягны! — заорал на всю квартиру Уригашвили. Где ты? Покажись! За тобой пришли…

Пьяненькая компания подхватила:

— Рядно, Рядно, вылазь…

Да он уже ушел, — грустно произнес появившийся в комнате «Гоголь» с кофеваркой в руке. — Дела, сказал, у него какие-то.

— Какие у него дела! — игриво возмутился хозяин. — Сейчас все дела здесь, у меня. Разве не так, братья-борзописцы и бумагомаратели?

На пороге появился красивый блондин — в рубашке, пиджаке и при галстуке; он как-то не гармонировал со всей остальной бесшабашной компанией. Он пришел из комнаты, где дискутировали.

— Иозас! — заорал хозяин. — Иди сюда, мил человек, хочешь я спою тебе колыбельную, как пела твоя мама? Хочешь'. — Он принялся мурлыкать под нос мелодию, которая ему никак не удавалась. — Ладно, потом спою… Вспомню. У вас, литовцев, простые мелодии, не то, что у нас, с переливами…

— Вы ищете Тягны-Рядно? — с сильным акцентом произнес литовец, отводя взгляд от Вашко и пристально глядя на Стива. — Я тоже его ищу… Может быть, составите компанию?

— Я сейчас объясню, где он обретается, — произнес «Гоголь», допивая кофе из крохотной, как наперсток, чашечки. — Это не так далеко — до консерватории вниз по улице, потом на Руставели к самому Шоте и за угол… Там от Союза журналистов фотолаборатории на чердаке. Он там. Спросите, вам всякий скажет!

И махнув рукой, снова ушел на кухню.

— Ты чего-нибудь понял? — поинтересовался Вашко у Стива.

Тот неопределенно пожал плечами.

— Я знаю это место, — приободрил их Иозас. — Давайте знакомиться. Меня зовут Липнявичус. Я из Вильнюса. Работаю в газете «Атмода». Вы тоже журналисты? Откуда?

— Из «Московского комсомольца», — брякнул первое пришедшее на ум название Вашко и тотчас спохватился — очень уж его солидная внешность с лысиной и усами не подходила для молодежной газеты.

— А товарищ? Или у вас принято — господин? — не отставал Липнявичус, выходя из подъезда на улицу.

— Фотокорреспондент, — опять ответил за двоих Вашко.

— Стало быть, пишете — вы? — спросил новый знакомый.

— Нет. Я экспедитор! — отчего-то разозлился Вашко. — Простой экспедитор. У вас есть в Литве экспедиторы?

Новый знакомый отчего-то усмехнулся.

— В Литве все есть, — многозначительно обронил он. Вашко получил неожиданный тычок кулаком в бок. Обернувшись, он увидел, как Стив шагнул в сторону, резко развернулся и будто бы растаял в проходном дворе. Ничего не понимая, он тоже хотел остановиться, но поняв, что происходит нечто неладное, постарался не выказать своего замешательства.

«А может, мне следовало идти за ним? — мучался он вопросом. — Черт, ничего не понял… Будь что будет! Иду дальше с литовцем».

— Какого рода издание вы представляете? — догнав литовца, спросил Вашко. — Я не знаю вашей прессы. Демократическое направление или консервативное?

— Странно, — с усмешкой произнес «журналист». Мне казалось, что в «Московском комсомольце» наша газета известна — мы народнофронтовцы.

— Ах, да-да… — пробормотал Вашко и, сделав вид, что завязывает ботинок, оглянулся: Стива сзади не было.

— И кем вы там работаете? — настигнув Липнявичу-са, поинтересовался Вашко.

— Ответственным секретарем.

— Это, знаете, меня всегда смущало, — довольный, что ему удачно удается поддерживать беседу на незнакомую тему, произнес Вашко. — Казуистика журналистская… Если есть ответственные, значит, остальные безответственные?

Липнявичус обернулся и обнаружил, что спутник Вашко исчез.

— А где же Сергей Иванович? — обескураженно спросил он. — Ведь вышел вместе с нами…

— Сам не пойму. Может, чего забыл у Резо?

— У Резо? Хм… Странно. Он что, раздумал идти в мастерскую?

— Может, с животом чего… — предположил Вашко. — С утра мучается, ежели между нами; так его крутит, так крутит… Наверное, вода не подходит.

Подождите меня здесь, — попросил Липнявичус. Я мигом, — и ринулся назад к дому, от которого они не отошли и на сотню шагов. — Обязательно дождитесь!

«Эк тебя разобрало… — удивился Вашко. — Но мне тебя ждать особого резона нет. Еще неизвестно, что ты за птица…»

Он собрался было спрятаться в какой-нибудь подходящий подъезд, благо было их рядом предостаточно, но в этот самый момент ему показалось, что его кто-то окликнул по имени. Он посмотрел в ту сторону: метрах в двадцати, около телефонной будки, отчаянно жестикулировал Стив: «Сюда! Сюда!»

Вашко сломя голову бросился к нему. Пробежав квартал или два, они остановились, чтобы отдышаться.

— Зачем нам этот литовец? — произнес Стив. — А вдруг Александр не стремится к этой встрече…

— Да, неудобно приводить незнакомых, — многозначительно заметил Вашко, отирая пот с лица. — Тем более, что нам не ясны его цели. «Мне тоже нужен Тягны-Рядно!» — передразнил он голос литовца. — Всем нужен…

— Пошли быстрее! Я знаю туда дорогу… Мы должны опередить этого хрена!

И они побежали. Конечно, это был не стайерский бег, особенно у Вашко, но минут через двадцать они оказались возле указанного «Гоголем» дома. Чердачные окна светились — в мастерских шла таинственная фотографическая жизнь.

Потом, когда Вашко воссоздавал события той ночи, он так и не мог понять — откуда Стив так хорошо знал город и этот дом.