– Сколько же вы курите, фу, какая гадость! Хоть бы выкидывали их иногда!

– Я много времени проводил на балконе.

– Это еще не повод не выкидывать окурки, – проворчала она. – И кухня у вас в ужасном состоянии.

Затем она посмотрела на карточки, развешанные на стене.

– 622 – это дата вашего разрыва со Слоан наоборот? – догадалась Дениз.

– Да. В моем романе очень многое связано со Слоан, – подтвердил я. – Вы поймете, когда будете читать.

Дениз посмотрела на следующую карточку:

– Надо полагать, что на образ Скарлетт Лонас из Лондона вас вдохновила ваша английская подружка.

– Браво, – сказал я. – Лонас – это анаграмма Слоан.

– А почему вы назвали ее Скарлетт?

– В честь Скарлетт О’Хара. “Унесенные ветром” – любимая книга Бернара. Он, кстати, тоже постоянно присутствует на этих страницах. Например, действие происходит в его обожаемом Вербье. А водитель Льва Альфред Агостинелли – полный тезка секретаря Пруста. О’Хара – “О” как одиночество. Одиночество, которое подстерегает меня повсюду и заставляет писать. С Бернаром мне было не так одиноко. Потом Бернар ушел, а одиночество вернулось.

Дениз отправила меня прогуляться в парк Бертрана, чтобы я подышал воздухом впервые за две недели. Под тем предлогом, что ей надо навести порядок в квартире. На самом деле ей не терпелось засесть за мой новый роман.

Я бродил по аллеям. Я знал, что, закончив книгу, я на свой манер попрощаюсь с Бернаром. Хорошо бы он возник передо мной в этом парке, и мы бы прошлись вместе в последний раз. Мне показалось, что в гомоне птиц я расслышал его голос, ответивший на вопрос, который я часто задавал себе после его смерти.

Куда уходят мертвые?

Туда, где их вспоминают. И еще – в звезды. Потому что они неизменно следуют за нами, пляшут и сияют в ночи прямо у нас над головой.

Я посмотрел вверх на голубое небо. Я был одинок, но мне стало спокойно. Вот тут я и наткнулся на Слоан, любительницу побегать, которая выскочила прямо на меня. Она остановилась, улыбнулась и вынула из ушей наушники.

– Я только что вернулась из отпуска, меня не было две недели, – сказала она. – Я все обдумала. По-моему, я совершила ужасную глупость.

– Я тоже.

У меня перехватило дыхание.

– Может, пойдем вечерком куда‐нибудь выпить, – предложила она. – Ну конечно, если ты свободен… Я знаю, ты последнее время был полностью поглощен своим романом.

– Я дописал его. У меня теперь вся жизнь впереди.

Она снова улыбнулась:

– Тогда до вечера.

Слоан ушла. Я сел на скамейку и стал смотреть на зелень вокруг, постепенно включаясь в окружающий мир. Я вдруг понял, что счастлив.

Жизнь – это роман, финал которого заранее известен: в конце герой умирает. Поэтому важно не то, как закончится наша история, а то, чем заполнятся ее страницы. Потому что жизнь, как роман, должна быть приключением. А приключения – это праздники жизни.