Он прочел «Свидание» Жаклин в 1953 г., в первую ночь, которую они провели дома в Хайянисе после медового месяца{1125}. Жаклин выучила стихотворение наизусть и в течение многих лет уже сама читала его мужу. Осенью 1963 г. Джеки разучила стихотворение с их пятилетней дочерью Кэролайн. И именно в исполнении Кэролайн «Свидание» прозвучало пророчески как никогда.

Утром 5 октября 1963 г. президент Кеннеди в Розовом саду встречался с членами Совета национальной безопасности. Неожиданно рядом с отцом появилась Кэролайн – она хотела ему что-то сказать. Кеннеди попытался переключить внимание девочки, не прерывая совещание, но Кэролайн заупрямилась. Президент улыбнулся и повернулся к ней, приготовившись ее выслушать. Кэролайн посмотрела отцу в глаза и начала читать стихотворение:

Когда Кэролайн закончила читать стихотворение, советники Кеннеди по национальной безопасности сидели как оглушенные. Один из них, спустя 30 лет вспоминая эту сцену, написал, что связь между отцом и дочерью была такой, что «казалось, будто оба они слышат какую-то “внутреннюю музыку”, которой он старался ее научить»{1127}.

К музыке смерти Джон Кеннеди прислушивался давно. Он не боялся ее, более того, он приветствовал ее до тех пор, пока мог хранить ей верность. От частого повторения и обдумывания слова «Однажды смерть назначит мне свиданье», предсказывавших конец его собственного земного путешествия, стали его любимыми, наравне с молитвой Линкольна, строками. И сейчас, слыша, как дочь повторяет слова его собственного принятия смерти, окруженный членами Совета национальной безопасности, противостоявшими его прорыву к миру, он мог еще раз повторить свою клятву – не опоздать на свое главное свидание.

Как он написал сам себе во время ночного полета два года назад, Кеннеди знал, что Бог рядом, и видел надвигающуюся бурю. Бурей, которой он боялся, была ядерная война. Если у Бога были планы на Кеннеди, которые помогли бы отвести эту бурю от человечества, Кеннеди верил, что он готов к свиданию со смертью.

Ли Харви Освальда продолжали подставлять. После 22 ноября несколько человек в Далласе заявили, что в сентябре и ноябре видели, как человек, похожий на Освальда, тренируется в стрельбе из винтовки. И снова Освальд (или его дублер) действовал так, чтобы привлечь к себе внимание. Выступавший свидетелем перед Комиссией Уоррена Малкольм Прайс – младший запомнил, как на стрельбище далласского спортивного комплекса Sports Drome мужчина, похожий на Освальда, попросил помочь пристрелять его винтовку. Прайс рассказал Комиссии Уоррена, что дело было в конце сентября, поздно вечером, «было уже совсем темно» и он осветил фарами своей машины мишень, чтобы помочь мужчине. После того как Прайс отрегулировал оптический прицел винтовки, «Освальд» уложил три пули в яблочко мишени, освещенной автомобильными фарами{1128}. Прайс сказал, что видел в Sports Drome, как этот же мужчина практиковался в стрельбе из своей винтовки в середине октября и еще раз в ноябре, незадолго до убийства Кеннеди{1129}.

Свидетель Гарланд Слак вспомнил, как мужчина, похожий на Освальда, стрелял в Sports Drome из винтовки 10 и 17 ноября. Слак хорошо его запомнил, потому что мужчина нарывался на скандал. 17 ноября, после того как Слак установил свою мишень и приготовился стрелять, мужчина стал палить по мишени Слака, «расстреляв все патроны». Когда Слак начал возмущаться, мужчина повернулся и, как сказал Слак, смерил его «взглядом, который я никогда не забуду»{1130}.

Освальд (или его дублер) снова старался запомниться людям в ситуациях, которые в ретроспективе должны навести на мысль, что он готовился к покушению{1131}. На первый взгляд, тот факт, что предполагаемый убийца тренировался в стрельбе из винтовки, укрепляло доводы Комиссии Уоррена против Освальда. Однако утверждение свидетеля, что какой-то Освальд практиковался в стрельбе из винтовки, вызывало обескураживающий вопрос – как Освальду удалось быть в двух местах одновременно. Как мы видели, в конце сентября ЦРУ уже задействовало Освальда в Мехико, в другом срежиссированном сценарии, не менее очерняющим его репутацию. В конечном итоге «Освальда, тренировавшегося в стрельбе из винтовки», пришлось вычеркнуть из официальной биографии Ли Харви Освальда, которую правительство сочинило для доклада Комиссии Уоррена.

Ибо, согласно докладу Комиссии Уоррена, 28 сентября 1963 г., когда Малкольм Прайс освещал фарами своей машины мишень на стрельбище Sports Drome и помогал пристрелять винтовку человеку, который выглядел как Освальд, «Освальд, как известно, находился в Мехико». Далее в докладе говорилось: «Поскольку сопоставление событий, засвидетельствованных Прайсом и Слаком, убедительно указывает на то, что они описывают одного и того же человека, есть основания полагать, что Слак также описывал не Освальда, а другого человека»{1132}.